Девушка с прошлым - Репина Алла - Страница 15

• Предыдущая
• 15/65
• Следующая

– Ну их, дур. Нам за это не платили, – отозвался второй.

В кромешной тьме лестницы подруги, не помня себя от страха, взлетели на свой последний, пятый этаж. Захлопнув дверь и закрыв ее на все засовы, предстали перед уже пьяненькой Сильвой Петровной.

– Нагулялись, девоньки мои? – притворно осклабилась соседка.

Потом Сильва Петровна еще долго пыталась разобрать, что там кричали друг на дружку Катерина и Марина. Устав подслушивать бурные выяснения отношений, она зевнула и пошлепала в свою комнату в другом конце коридора.

Весь следующий день подруги между собой не разговаривали, и на второй день тоже, и на третий. На третий у Марины было дежурство в больнице, и она отправилась хлопотать об общежитии. Там, как назло, свободных мест не было. Так что утром, вконец отчаявшись, она возвращалась с дежурства домой и думала, думала, как же ей теперь быть в этом большом городе, обернувшимся такими большими бедами… Каждый шаг по заснеженным улицам отдавался болью воспоминаний…

Внезапная и немыслимая находка вмиг решала все проблемы. Марина сразу отрезала от себя все мысли об этом покойнике – уже третьей смерти, встреченной ею на своем пути. “Забудь его лицо, – приказала она себе. – Не думай, кто он, почему был здесь, откуда у него эти деньги. Никто не видел, никто не знает”. Так успокаивала она сама себя, точно уверенная в том, что в этот ранний час на всей лестнице были только двое: она, Марина, и этот мертвец с пьяной усмешкой на лице.

У Марины не было вопросов о том, на что потратить внезапно свалившиеся на нее деньги конечно, на жилье. Комнату она нашла себе довольно быстро и удачно: на любимом ею Васильевском острове. Денег хватило с лихвой – комнатка была небольшая, да к тому же на первом этаже, а потому недорогая. Зарешеченные окна и вид на какие-то бетонные обломки, некогда бывшие фонтаном в этом дворе-колодце, Марину не смущали. Своя комната – это уже прекрасно, а что там за окном, какое ей до этого дело?

Катьке, чтобы не вдаваться в ненужные и опасные подробности, Марина объяснила на понятном той языке: мол, нашелся “спонсор” – снимает ей эту комнатуху. Катька, конечно, разочарованно поцокала языком, оглядывая новое прибежище своей подруги и, уходя, пробормотала что-то вроде: “Из князи да в грязи”. А Марина осталась довольна тем, что Катька приняла ее вранье за чистую монету.

Марина подыскала почти такие же обои, какие были в гостиной того, уже закрытого для нее дома на тихой набережной – болотно-зеленоватые, с гирляндами мелких цветов, спускающихся среди четкой геометрии полос. Она подобрала похожие портьеры – плотные, через которые не проникала даже тень решеток. В комиссионке довольно дешево ей удалось купить старый письменный стол, пару этажерок с резными балясинами и даже диван со спинкой под орех – с вырезанными по дереву дивными лилиями на длинных стеблях. Она любила этот стиль модерн – ценить его томность и негу ее научил Павел Сергеевич. Несколько гравюр и старых открыток в рамочках, которые она развесила по стенам, завершили иллюзию. Ей казалось, что она воссоздала тот дивный мир, в который на целый год забросила ее недавно добрая судьба…

Но предчувствие того, что все это ненадолго, что дремлющая где-то злая судьба все равно ее настигнет, не оставляло Марину. По ночам ее преследовали кошмары, и, чтобы не спать, она смотрела его фильмы – со временем Марине удалось купить и записать многие из тех старых лент. Видеть Павла Сергеевича живым и молодым было еще мучительнее, однако она вновь и вновь прокручивала эти ленты.

Как-то среди ночи в коридоре раздался резкий звонок. “Три часа”, – машинально отметила она и пошла к телефону.

– Как поживаешь, лапонька, как тебе твоя комнатка? – вкрадчиво спросили на том конце провода.

– Вы, наверное, ошиблись номером, – отнюдь не сонным голосом проговорила Марина. Что-то заставило ее насторожиться: какая-то узнаваемость то ли голоса, то ли слов…

– Не вешай трубку! – рявкнул собеседник, – Мы-то не ошиблись. Хорошо живется в новой комнатке, а?

Марина замерла – она в мгновение поняла, что неминуемое, наконец, настигло ее.

– Молчишь? Так как насчет должка, лапонька? Пора и отдавать.

– Что я должна делать? – сухо переспросила Марина.

– Думать – это раз. А потом не перечить это два…

После паузы голос по-деловому произнес:

– Из дома не выходить. Никому не звонить. Ждать, дорогуша, ждать.

– А что, если я скажу, что мне надо время, чтобы подумать?

– Думать надо было раньше. Там, на лестнице, когда ты, лапонька, по покойничку шарила, из-за пазухи мертвеца денежки доставала.

– Я?!

– А кто сможет доказать обратное? В трубке что-то защелкало, а потом и загудело. Марина ринулась назад в комнату. Погасив свет, кинулась к окну. На улице никого не было. В прихожей тотчас вновь зазвонил телефон:

– Э, так не пойдет. Ты нас не ищи. Мы сами тебя найдем. Или братца твоего, Петеньку… – в трубке гадко засмеялись.

Марина поняла, что западня захлопнулась.

В этот вечер, как обычно, Катька восседала за стойкой бара в “Невском Паласе”. Недоразумения с “мамочкой” закончились Катькиными отступными – а куда ей еще было деваться, не идти же работать на улицу или в какую-нибудь “Анжелу”, из которой уже не выберешься во веки веков (контролировавшие этот бизнес бандиты, как известно, никого из своих объятий не выпускали).

Подсевший клиент восторга у нее не вызвал – такому бы куда-нибудь к вокзалу, к пьяненьким малолеткам-бомжихам, обслуживающим на лавочке да в кустах. Невзрачный, с усиками – откуда только деньги у таких берутся? “Наверное, гаишник… Или ларечник”, – оценила она клиента по одежке, явно приобретенной на вещевом рынке. Но работа есть работа…

– Местная? – зачем-то спросил этот парень, в говоре которого Катька тут же распознала родимую речь: только земляка ей и не хватало!

– А ты-то сам откуда?

– Откуда бы ни был… Ты прям здесь обслуживаешь или как? – парень был явно пьян, что не входило в число недостатков. Тепленькие клиенты вполне устраивали Катерину. Минимум работы – максимум спущенных денежек…

Катька повела его к себе на Свечной. По пути парень протрезвел и уже довольно проворно вскарабкался на пятый этаж.

– Ну, ты и забралась, – выдохнул он в темноте лестничной площадки.

Войдя с ней в комнату, он тут же приступил к решительному штурму, но Катька его осадила:

– Про СПИД слышал?

– Угу.

– Тогда облачайся, – и выдала ему презерватив.

Парень, увы, был явно не в ладах с новыми технологиями, а потому, повозившись с презервативом, тем и удовлетворился, а затем и вовсе обмяк, захрапев и зачмокав в свои жидкие усики.

Катька, уже отбывшая пару номеров в этот вечер, нисколько не огорчилась: пусть себе спит, бедолага-неудачник, к утру разберемся… Измаявшаяся, она заснула прямо в кресле.

Наутро ее растолкал опозорившийся клиент, замерзший в своей единственной одежке.

– Слушай, неудобно-то как получилось…

– Не расстраивайся, со всеми бывает. Не ты первый, не ты последний. Может, тебя покормить? почему-то вдруг прониклась она сочувствием к недотепе. С тех пор как ее покинула Марина, Катьке не с кем было и поговорить, а новая “подружка”, пускай и в таком обличий, ее вполне устраивала. Катька с удовольствием отметила, что чутье ее не подвело: “подружка” оказалась милиционером какого-то районного отделения, что было вовсе не лишним в тяготах ее непростой жизни. Кто знает, когда и что пригодится?

Вместе они с аппетитом умяли яичницу. Освоившийся паренек поведал Катьке о том, что лишь недавно демобилизовался из армии, что служил он где-то на границе с суверенным Казахстаном, что вернулся в Питер, потому что здесь после деревни пытался учиться в институте, да вылетел. После армии со своим полуобразованием инженера мог бы пойти и на базовый завод, но тот стоял без зарплаты и работы, так что паренек оказался в итоге в милиции. Звали его, конечно, не Денисом, как он сказал Катерине в баре, а Колей.

• Предыдущая
• 15/65
• Следующая