Глубоководные аппараты (вехи глубоководной тематики) - Шанихин Евгений Николаевич - Страница 3

10 мая 1963 г. проект рассмотрело и одобрило бюро секции подводных исследований Океанографической комиссии АН СССР, куда входил контр-адмирал М.А.Рудницкий. Океанографической комиссии было поручено определить круг научных организаций, заинтересованных в строительстве судна с глубиной погружения 5000 м, и наметить перечень научных приборов для этого судна.

Председатель комиссии в своем заключении отметил: «Своевременность и острота постановки вопроса освоения океанских глубин определяется и тем, что политический раздел океана – дело недалекого будущего, и его эксплуатация в значительной степени определит и формы политического размежевания».

Такова предыстория правительственной телеграммы от 4 июня 1963 г.

Утром 6 июня материалы проекта были наскоро рассмотрены у главного инженера 1-го Главного управления Ф.Ф.Подушкина, и докладчиком был назначен П.З.Голосовский – главный инженер бюро.

Тот, сославшись на недостаточную осведомленность и отсутствие времени на подготовку, поручил сделать доклад Е.Н.Шанихину, ведущему проект.

Ф.Ф. Подушкину составило немало труда уговорить ученого секретаря президиума НТС включить в повестку дня доклад всего лишь конструктора 1-й категории. Меня проинструктировали: «Доклад не более чем на 15 минут. Председатель сбивает докладчика встречными вопросами, так что держись, «по бумажке» не получится. Ни в коем случае не перечь, не пугайся «лирических» отступлений председателя – женщин не будет. И еще – поскольку проект официально не рассматривался базовыми институтами, кроме «крыловцев», жди вопросов от представителей других главков. Твой доклад первый, содокладчик от «крыловцев» – В. В Дмитриев. Прямо скажем, задача не легкая, но отступать некуда, дерзай!»

Глубоководный аппарат “Alvin” (США)

На заседании присутствовали заместители председателя Госкомитета, начальники или главные инженеры главков, приглашенные директора институтов и представители предприятий. Председатель Госкомитета пришел последним. Снял пиджак, повесил его на спинку стула, ознакомился с повесткой дня и, сделав краткое вступление, предоставил слово главному инженеру ведущего бюро отрасли.

П.З.Голосовский с места сообщил президиуму, что в бюро разработан в инициативном порядке эскизный проект глубоководной научно-исследовательской лодки, и суть проекта доложит его ведущий конструктор.

Представляю, как это выглядело со стороны: к кафедре вышел молодой человек в потертом – другого не было – пиджаке и, неумело обращаясь с указкой, начал доклад, сообщив, что бригадой общественного конструкторского бюро ЦКБ-18 в инициативном порядке разработан эскизный проект подводного судна «Наука» с глубиной погружения до 5000 м. Я уже, было, перешел к назначению судна, но меня остановил председатель:

– Где вы работаете? Ваша должность?

– Конструктор 1-й категории механического отдела ЦКБ-18.

Председатель хмыкнул. Аудитория заулыбалась, предвкушая разнос.

Голосовский с места подал реплику:

– Борис Евстафьевич, проект дальней перспективы и начинать его молодым!

– Я не против толковой молодежи, если она своей инициативой подпирает умудренных опытом конструкторов, – парировал председатель и продолжил, обращаясь ко мне: – здесь не комсомольское собрание, а заседание президиума техсовета и тебе, молодой человек, поручено докладывать от бюро, а не от общественности.

Он подошел к развешенным демонстрационным плакатам и через очки начал их пристально рассматривать:

– А какой же материал прочного корпуса, и какие запасы прочности в расчетах?

Последовал ответ с обоснованием выбора материала и принятых в расчетах запасов прочности, коэффициента устойчивости и допусков на отклонения от формы.

– А что скажут на это наши металлурги и прочнисты?

Директор ЦНИИ-48 Г.И.Капырин поддержал применение только что разработанного титанового сплава в качестве материала корпуса. Директор ЦНИИ-45 А.И.Вознесенский согласился с запасами прочности, однако отметил необходимость проведения модельных испытаний.

– Технологи подтверждают возможность изготовления корпуса?

Директор ЦНИИ-138 В.В.Мещеряков заверил председателя в возможности получения необходимых толщин проката и заготовок, сборки и сварки прочного и легкого корпусов с необходимой точностью.

– Что ж, основа для проекта есть, – улыбнулся председатель. – Теперь, молодой человек, докладывай по энергетической части и движительно-рулевому комплексу. На плакатах нарисовано что-то непонятное. Где линия вала, аккумуляторная батарея?

Обстановка в аудитории накалялась. Многие сняли пиджаки.

Я, тоже взмокший от напора председателя, ссылаясь на зарубежный опыт, стал объяснять необходимость отказа от дейдвудного сальника, применения погружных электродвигателей и выноса аккумуляторов за борт.

Председатель нахмурился:

– Что ты мне тычешь «варягами»? А у нас есть опыт работы с погружными машинами и батареями?

Он обернулся и стал искать глазами начальника шестого управления. Тот был категоричен:

– Отечественной промышленностью такие образцы даже не разрабатываются. Хотя за рубежом…

– Вот-вот! По вашей милости мы опять оказываемся в…, и на этот раз в очень «глубоководной». Продолжай, – председатель кивнул докладчику и пошел на свое место.

В течение оставшейся части доклада он задумчиво вертел в руках очки. Вырисовывалась «веселенькая» перспектива. Академики, рыбаки и флотоводцы настоятельно требуют привлечения отрасли к созданию средств освоения океанских глубин. Но отрасль «не резиновая», с существующим планом еле справляется, а тут резкое увеличение глубины погружения новых подводных судов потребует ее перестройки, да и не только ее – еще многих других отраслей промышленности страны. И пока в нашем плановом хозяйстве удастся раскрутить весь маховик промышленности, пройдет не одна пятилетка. Да и заказы будут мелкосерийные и малой трудоемкости (которая зависит не от конструктивной сложности, а от водоизмещения! – Авт.), а потребуют новых разработок от корпуса до последней гайки, и выбить эти поставки при существующей сроковой дисциплине будет не просто. Хлопотное и неблагодарное дело, но начинать надо!

Оживился председатель, когда докладчик, закончив, передал ему на память фотографии демонстрационного плаката, изображавшего судно «Наука» в рабочем положении у грунта.

– Пусть эта фотография будет укором нашей бездеятельности! А за проявленную инициативу виновников следует «примерно наказать»… премией. Федор Федорович, возьми на заметку, – обратился председатель к Подушкину.

Произвели смену демонстрационных материалов, и место за кафедрой занял улыбчивый и добродушный В.В.Дмитриев. Дал подробный анализ состояния и перспектив развития глубоководной техники за рубежом. Остановился на специфике конструктивных решений и методах использования. Рассмотрел сильные и слабые стороны проекта «Наука».

– Что же предлагает институт? – мрачно остановил его председатель.

Докладчик объяснил, что институт предлагает идти по пути создания малых подводных аппаратов, транспортируемых на надводных судах, а не больших автономных подводных лодок типа «Наука», и ограничить для начала их глубину погружения 2000 м. Этот путь уже апробирован на Западе.

Аудитория оживилась шепотом и смешками.

– Ну что ж, – поднялся председатель, – молодые люди преподали нам сегодня предметный урок нашего отставания в области техники освоения океана как минимум на 10 лет. Товарищи в Военно-промышленной комиссии уже не раз обращали мое внимание на это обстоятельство. Надо принимать меры. Хотя, куда грести, пока не ясно. У наших вероятных заказчиков тоже сплошной туман. Что ж, будем пока разбираться собственными силами!

Аудитория насторожилась.

– Вот ты, Петр Зиновьевич, говорил, что глубоководная тематика – дальняя перспектива. А кому как не тебе, ученику Малинина, известно, что для твоих основных заказов глубина дает скрытность, скрытность рождает внезапность, внезапность приносит победу! А победа может понадобиться уже завтра, поэтому глубоководная тематика должна быть сегодняшним днем подводного кораблестроения. Так что передай Пустынцеву, пусть немедля соберет команду энтузиастов, человек 10-15, для начала хватит, и за полгода по госбюджету сделает предэскизный проект экспериментальной лодки на 2000 м, определит узкие места и кому их расшивать. Вот тогда соберемся и «осмотримся по отсекам». Общее научно-техническое руководство за Вознесенским, для чего в институте выделить группу. Полагаю, возражений нет? На этом пока и порешим с первым вопросом повестки дня.