Князь Вольдемар Старинов. Дилогия - Садов Сергей Александрович - Страница 11

• Предыдущая
• 11/289
• Следующая

— Они берут и вашего Короля. Кажется, мама не решилась спорить с дочерью.

— Хорошо.

— Лена плакала. Хотела с тобой попрощаться, когда я объяснил, что ты не можешь поехать с ними.

— Трое — это было бы уже слишком. Спасибо.

— За что? Я держу своё слово. А сейчас собирайся.

— Собираться? — Я приподнялся с кровати и обернулся.

— А ты что, собрался вечно в больнице жить? Поедем смотреть, как остальные из вашей компании устроились.

Остальные… Оказалось, что Александр Петрович приготовил одежду, которую тут же на меня и надел. Потом мы ехали на машине по области и остановились недалеко от какого-то деревенского дома. Сквозь тонированные окна нас видно не было, а опущенное стекло у водителя давало возможность слышать всё, что происходит на улице. Вот в доме скрипнула дверь и на крыльце показался Валерка. Я с трудом узнал его: чистый, в аккуратной одежде.

Грохоча ведром, он прошёл к колодцу и быстро закрутил ворот. Наполнил своё ведро и понёс в дом. На крыльцо выскочила какая-то девчонка.

— Ты чего, Маш? — удивился Валерка.

Машка??? Эта девчонка та самая Машка, вечно ходившая в рваном платье и дырявых колготках?

Девчонка молча сунула Валерке ещё одно ведро и подхватила полное.

— Да донесу я, — возмутился Валерка.

— Дуй с этим, а полное я и сама отнесу.

Из дома кто-то позвал Машку по имени.

— Иду, мама Люба!

— Мама Люба? — я повернулся к Александру Петровичу.

— Любовь Николаевна Орлова. Недавно похоронила мужа, а сын погиб в Афганистане. Хотела усыновить каких-нибудь сирот, но ей не позволили. Одинокая женщина, не молода… Нам удалось решить проблему. Я полагаю, что это в любом случае лучше, чем детдом или улица. Ребятам здесь нравится. Да, честно говоря, я бы и сам не прочь, чтобы меня так усыновили. Чистый воздух, здоровые продукты. Хотя и труд тут тяжёлый, но ребят не пугает. Хочешь зайти в гости? Они будут рады.

Я опять покачал головой.

— Как знаешь. Поехали тогда обратно.

Ещё два часа на возвращение. В этот день мы больше никуда не ездили. Переночевали в квартире, я так и не понял в чьей, а на следующий день уже летели на настоящем вертолёте. Летел я впервые и потому с большим любопытством глядел в иллюминатор. Приземлились на территории какой-то части, а потом из окна кабинета начальника части я с удивлением наблюдал за Мишкой в ладно подогнанной военной форме, марширующего вместе со сверстниками по плацу.

— Тоже такие же сироты, — пояснил мне Александр Петрович. — Сначала один прибился к части, потом солдаты ещё одного привели. Не выгонять же было? Так и прижились с тех пор. Теперь вот целая орда живёт на правах сынов полка. Сейчас даже довольствие получают.

— И Мишке нравится? — удивился я.

— Здесь никто никого силком не держит, каждый волен уйти в любой момент. Но до сих пор никто не сбежал.

За следующую неделю мы таким образом навестили всех моих друзей по несчастью, с которыми я провёл последние полтора года. Ленька оказался в интернате для одарённых детей. Я не удивился. Он и раньше великолепно рисовал, даже на добытые деньги покупал альбомы и краски. Гвоздь сам ему часто дарил всё это. Зарабатывал тоже рисованием — продавал свои пейзажи или рисовал портреты на заказ. Просто удивительно, как быстро разыскали всех из нашей компании и пристроили каждого.

— Вы ведь немного времени потратили? — сердито поинтересовался я.

Александр Петрович удивлённо посмотрел на меня.

— Над этим работало много людей. Не один я.

— Да? Вот скажите, если вы такие могущественные, если можете, когда понадобится, пристроить всех, почему на улице столько таких, как я?

Александр Петрович не нашёлся что ответить. Только вздохнул и отвернулся.

— Ну, теперь ты доволен?

— Да… спасибо вам.

Машина неслась по улицам города, направляясь к аэропорту.

— Зря ты так.

Володя искоса глянул на куратора.

— Может быть…

— Им легче будет знать, что ты живой.

— А вот это ещё неизвестно. На людях ведь не проверялось, а то, что метод сработал с животными…

Александр Петрович поморщился.

— Я думаю, что всё получится. Это имеет смысл. Учёные тоже согласны и даже построили целую теорию на этот счёт.

Володя хмыкнул.

— У них будет теория на любые случаи. Уверен, что если ничего не получится — они и это объяснят… Александр Петрович… хочу вас попросить…

— Да?

— Если ничего не получится… можно мне с собой взять яд? Я видел, как умирали от моей болезни… Я держусь только из-за той надежды, которую вы мне дали… если ничего не получится…

Александр Петрович вдруг крепко обнял Володю и прижал к себе.

— Глупый… Всё получится. Не смей даже думать иначе. Господи… ну почему всё так получилось? Почему?

— Извините… — Володя отвернулся. — Глупая просьба… я не подумал.

— Значит, не подумал, — вздохнул Александр Петрович. Он вдруг снова стал серьёзным и деловым. — А это плохо. Плохо тебя дрессировали, если у тебя всё ещё язык опережает мысли. Ты ведь после перехода окажешься один в совершенно незнакомом месте. И там твой язык может привести к беде.

— На заданиях я не расслабляюсь.

— Опять плохо. Человек не может быть вечно напряжён. Быстро сгоришь.

— Вы меня экзаменуете?

— Нет! Пытаюсь объяснить тебе, дураку, что это всё не игрушки!

— Александр Петрович, товарищ полковник, мы же уже говорили об этом! Зачем снова?

Полковник вдруг взлохматил мальчику волосы и дружески пихнул в плечо.

— Какой же ты ещё дурачок наивный, если думаешь, что свою жизнь действительно можно определять самому.

— А разве не так?

— До определённого момента так, но человек существует не в вакууме. В этом новом мире ты будешь хозяином своей судьбы только до тех пор, пока не выйдешь к людям, а дальше они тоже будут оказывать на тебя влияние. Ты можешь сопротивляться этому давлению, выбирать свою дорогу, что-то делать, но от этого влияния тебе не спрятаться и не избежать его.

— Проблемы стоит решать по мере их появления. Ваши же слова, товарищ полковник.

— Так я и не спорю. — Александр Петрович поднялся. — Ладно, больше не буду заводить разговор на эту тему. Мы тебя учили думать и принимать решения самостоятельно, хорошо всё обдумав, не поддаваясь влиянию момента, и ты оказался неплохим учеником. А пока отдыхай. Сегодня тебя никто не потревожит — всё-таки последний спокойный день твоей жизни в родном мире. Дальше тебе скучать не дадут.

Володя некоторое время смотрел вслед куратору, ставшему для него настоящим другом на этой базе. Если он о чём и жалел, то только о расставании с ним.

Александр Петрович на базу возвращаться не стал. Миновав первые строения, он углубился в лес, отыскал длинную палку, которой начал старательно ворошить листья в поисках грибов. Всё-таки за три с половиной года он успел привязаться к этому мальчику. Да уж… жизнь порой бывает чертовски несправедливой. И за что всё это выпало пацану? Гибель родителей, беспризорничество, а потом, когда, казалось, он уже обрёл семью, диагноз как приговор — рак…

Следующая неделя оказалась для Володи загруженной настолько, что вечером, возвращаясь к себе в комнату, он сразу ложился и мгновенно засыпал. Даже несмотря на всё усиливающуюся боль. А ведь, казалось, уже привык к нагрузкам. Но тут… с утра короткая зарядка (а как же без неё — зарядка это святое), потом сразу в медотсек и понеслось. Взятие крови, рентген, УЗИ и всё, что наука напридумывала в качестве средств диагностики.

— А вы контрольное вскрытие не собираетесь произвести? — мрачное поинтересовался Володя, когда его на каталке везли на очередную процедуру.

• Предыдущая
• 11/289
• Следующая