Вдоводел воскрешенный - Резник Майкл (Майк) Даймонд - Страница 10

• Предыдущая
• 10/46
• Следующая

— Незачем отрицать очевидное, — пожал плечами Киношита. — Конечно, мне платят за то, что я приглядываю за тобой… но я смотрю на это, как на деньги, упавшие с неба. Я не могу удержать тебя от того, что ты хочешь сделать. Черт, да и не стал бы удерживать. Ведь я твой самый большой поклонник.

— Я знаю. Но и ты должен понять, что наступит день, когда тебе придется выбирать между мной и твоим работодателем.

— Выбирать тут нечего. Диннисен не может меня убить, а ты можешь. — Внезапно Киношита улыбнулся. — Видишь? Я тоже люблю порядок. И в жизни, и в мыслях.

— А пока, — Найтхаук предпочел проигнорировать шутку компаньона, — я буду диктовать твои отчеты для Делуроса VIII.

— А ты хорош, Вдоводел! — вмешалась в их разговор Мелисенд. В ее голосе звучало искреннее восхищение. — Ты вполне можешь обойтись без меня! Черт, да тебе вообще не нужны помощники!

— Я польщен твоим мнением, но я сам знаю, что мне нужно. Мое задание — убить Ибн-бен-Халида. Давай предположим, чисто теоретически, что за ним стоит миллион человек. Не так уж и много, учитывая, что в галактике два триллиона людей. Но это означает, что соотношение наших сил миллион к одному в его пользу. Если я смогу понизить это соотношение, то использую вас.

— Так куда мы летим? — спросила Мелисенд.

— Пока не знаю. В глубины Пограничья.

— Ты наметил какую-нибудь планету?

Найтхаук покачал головой.

— Разницы особой нет… но я не хочу приземляться на планетах, где побывал мой предшественник.

— Почему?

— На случай, что он был не таким обстоятельным, как я.

— Не поняла.

— Он мог оставить в живых кого-нибудь из своих врагов. Я их не знаю, а вот кто-то из них может опознать меня. Это самоубийственная ситуация, а Вдоводел по натуре не самоубийца, иначе, заболев эплазией, он покончил бы с собой, а не позволил заморозить себя в надежде на то, что способ излечения будет найден.

— У тебя эплазия? — Мелисенд отпрянула.

— Разве я похож на больного эплазией? — спросил Найтхаук.

— Тело говорит, что нет, эмоции — да.

— Потому что мое тело еще ничего не знает. Болезнь на самой ранней стадии. Год или два она никак не проявится, а к тому времени меня или убьют, или вылечат.

— Тебе следовало сказать мне об этом прежде, чем я согласилась пойти с тобой.

— Эплазия — что рак в далеком прошлом: смертельна, но не заразна. Со временем ты сможешь ею заболеть, но от меня не заразишься.

Несколько мгновений женщина смотрела на него, потом расслабилась.

— Ладно, ты говоришь правду. Насколько она тебе известна.

Раздался пронзительный свист.

— Что это? — спросила женщина, увидев, как Найтхаук встал и направился на камбуз.

— Пора выпить виски. — Он взял бутылку, отвинтил крышку, глотнул. Мелисенд нахмурилась.

— Ты напоминаешь себе о том, что надо выпить?

— Да, — кивнул Найтхаук.

— Что-то я тебя не понимаю.

— Я очнулся месяц тому назад в теле, которое не знало алкоголя. В моей профессии основная информация добывается в тавернах. После первых глотков спиртного у меня кружилась голова и нарушалась координация. Я пытаюсь приучить мой организм к выпивке, чтобы пара стаканчиков не мешала мне здраво рассуждать и метко стрелять.

— Какой ты предусмотрительный!

— Все неосмотрительные быстро попадают на кладбище.

— Кто-то должен собрать воедино все твои маленькие хитрости и издать их отдельной книгой, — улыбнулась Мелисенд.

— Ты берешься?

— Только не я. У меня талант в другом. — Она огляделась. — А где я буду спать?

— Мы приземлимся через два или три дня. Как насчет камеры Глубокого Сна?

Женщина энергично замотала головой.

— Я им не доверяю.

— Я могу гарантировать, что одна проработала больше ста лет.

— Не важно.

— Хорошо. У нас две каюты. Ты можешь лечь в моей, а я или Ито будем спать в рубке.

— Благодарю. Где она?

— В туалете ты уже побывала. Рядом только одна дверь.

— Я просто хотела убедиться, что за ней каюта. А то откроешь и попадешь в реактор.

Мелисенд подошла к двери и подождала, пока она растает в воздухе. Едва женщина переступила порог, дверь материализовалась на прежнем месте.

— Знаешь, — Найтхаук сел, приказав креслу принять форму его тела, — пожалуй, я тоже посплю.

Он закрыл глаза, и скоро его ровное дыхание подсказало Киношите, что он спит.

Что с ними такое, думал Ито, тревожно глядя на Вдоводела. Этот парень такой же одержимый, как и первый клон. Вроде бы с головой у него все в порядке, но…

Внезапно он увидел Мелисенд, стоящую в дверном проеме своей каюты.

— Я почувствовала твою озабоченность.

— По-моему, она вполне уместна.

— Позволь мне успокоить тебя: Джефферсон Найтхаук — нормальный, адекватно реагирующий на реалии человек. Он ничем не отличается от других мужчин, с которыми я встречалась.

Она повернулась и скрылась в каюте. С одной стороны, это утешает, подумал Киношита. Пока не вспомнишь, с какими мужчинами сводила тебя жизнь…

«Синий дракон» отличался от большинства баров Внутреннего Пограничья. Во-первых, хозяйничал в баре его тезка. Во-вторых, среди посетителей люди и инопланетяне делились поровну. В-третьих, сексуальных услуг бар не предлагал. В-четвертых, здесь отсутствовали столы для азартных игр.

Бар числился в коротком списке, полученном Вдоводелом от Кассия Хилла, в котором губернатор Перикла V перечислил те места, откуда, по имеющейся у него информации, могла потянуться ниточка к Ибн-бен-Халиду.

Конечно, известность бару принесло первое отличие. Заведение принадлежало инопланетянину, тело которого покрывала синяя восьмигранная чешуя. Вытянутым вперед лицом он напоминал шетлендского пони, а его торчащие из спины рудиментарные крылышки напоминали о начальных стадиях эволюции, когда его далекие предки то ли перелетали, то ли перепрыгивали через реки с горячей водой.

В стародавние времена крылья, конечно, были больше, мощнее и приводились в движение кольцевыми мышцами, обтягивающими ребра. Короткий плоский хвост служил рулем.

Глаза у инопланетянина были светло-синие, зубы — темно-фиолетовые. Две пары ноздрей разделяло несколько дюймов, ушами служили пульсирующие мембраны у левого и правого висков.

Цивилизация, типичным представителем которой он являлся, здравствовала и поныне, но не стремилась к общению с человечеством, так что во всем Внутреннем Пограничье других синих драконов не видели. На вопрос, как называется его народ и где находится планета, откуда он родом, хозяин бара отвечал честно и без запинки… на своем родном языке. Расшифровать нагромождение щелчков, похрюкиваний и свистков не удавалось никому.

Называл он себя Голубые Глазки, и скоро его примеру последовали остальные.

— Добрый вечер, добрый вечер, — заворковал он, когда Найтхаук и Киношита вошли в его бар на Сайлене IV — небольшой планетке, в компании двух лун вращающейся вокруг тусклой желтой звезды. — Вроде бы я раньше вас не видел.

— Возможно, мы все выглядим для тебя на одно лицо, — сухо ответил Найтхаук, оглядывая бар. Мелисенд с полным стаканом сидела за столиком в самом темном углу.

Голубые Глазки откинул голову и заухал, совсем как филин.

— Это смех? — полюбопытствовал Найтхаук.

— А ты думал, только человеку свойственно чувство юмора? — ответствовал хозяин бара. — Откуда вы двое, куда направляетесь и как долго мне будет позволено лицезреть вас на Сайлене?

— Только не говори, что ты еще и владелец отеля.

— Хорошо, не скажу.

Найтхаук пристально посмотрел на синего дракона.

— Никогда не видел такого инопланетянина, как ты.

— И не увидишь, — заверил его Голубые Глазки. — Только не забывай, что в этом мире ты такой же инопланетянин, как и я.

— Ты очень хорошо говоришь на терранском, — продолжил Найтхаук. — Никакого акцента, такое ощущение, что это твой родной язык.

• Предыдущая
• 10/46
• Следующая