Выбор свободы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 40
- Предыдущая
- 40/67
- Следующая
Тонрел тоже перестал изображать из себя глупую жертву, подал своим людям сигнал отложить багры и тихо произнёс заклятье, заставлявшее воду устремляться в особые плоские воронки, закрепленные под кормой барки. Судно резко прибавило ходу, оторвалось от самых жадных и упорных преследователей, развернулось и стремительно помчалось назад, безжалостно утюжа настырных любителей чужого добра.
Но всего этого Веся уже не видела. За целительницей примчался один из посыльных Ранзела с сообщением о первых раненых, и княжна побежала к полевому лазарету.
Пострадавших сначала было только двое, затем принесли ещё пятерых. Несмотря на то что Терсия и Бенра были опытными помощницами, а Бенреса ещё и понемногу добавляла пациентам своей силы, чародейка провозилась с пациентами больше часа. Затем начали подходить легкораненые, и когда Веся оторвалась от последнего, немолодого следопыта, получившего в лицо случайно уцелевшую шаманскую иглу, облака в сиреневом закатном небе над холмом уже пылали последним румянцем уходящего светила.
Рядом воины сноровисто грузили пострадавших товарищей в легкие плетеные носилки, висящие на боках необычно довольного Ныра, а на валуне, где ещё недавно стояло несколько флаконов и кружек с зельями, сидел заметно уменьшившийся Малыш.
— Бенра… — оглянулась княжна, начиная понимать, как долго будет страдать ее куничья, хозяйственная душа, если пропадёт этот необычный прислужник-воин, — а ты не знаешь, как можно сохранить в пути фантома?
— Саргенса спроси, — неожиданно мрачно буркнула та и покосилась на вершину утеса, — должен скоро вернуться.
— Темная сила… — охнула про себя куница, начиная прозревать, — так вот почему Бенра не желает слышать никаких историй про любовь… но ведь ей же небось невдомёк, что он готовился к смерти? Или… ещё хранил теплые чувства к матери того предателя?
— Ему, наверное, не до меня… — понимая, как легко сейчас ошибиться и, вместо того чтоб помочь, навредить, всё же нехотя выдавила Веся, — Сарг ведь сейчас второе рождение переживает… видел ещё зимой, как погибает в бою с Баратом.
— Что?! — неверяще вскинулась чародейка и тут же сжала губы, но через полминуты не выдержала и процедила: — Почему он тебе сказал?
— Предупредил… чтобы следила за боем и вмешалась, когда подскажет интуиция… сам он сегодня не увидел будущего, — несчастно вздохнула Веся, оправдывая себя тем, что никто ее не просил хранить эту тайну. — Потому я арбалет и не поднимала.
— Эви, — Берест появился из-за валунов неожиданно, — пора уходить. Идем, мы вас спустим на подъёмнике, так быстрее, и барка там ждет.
— Я Сарга жду, — вздохнула она, — не хочу бросать фантома. Он тает.
— А до барки он не доживет? Прикажи ему сжаться и посади во что-нибудь, ну хоть вон во флакон. — Дикий Ястреб, как и все остальные воины, не обольщался бегством степняков и спешил увести жену и остальных женщин в безопасное место.
— Радость моя, — с изумленным восхищением смотрели на княжича фиалковые глаза, — как ты здорово придумал! Малыш, слушай приказ…
Саргенс соскользнул по веревке на барку самым последним, когда на судно уже были спущены и бадья, и ворот, и все остальные веревки. Чародей не желал оставлять врагам никаких намеков на свои хитрости. Едва оказавшись на палубе, маг щелкнул пальцами, и веревка, свистнув, сорвалась с вышины и легла у его ног кольцами, как послушная змея. А в следующую минуту барка уже неслась к берегу, туда, где ее ждали воины и тэрх Эвесты.
Чародей вспомнил, как бестрепетно куница расправилась с Баратом, и хмуро усмехнулся. Нужно будет поблагодарить, самому ему было бы во много раз труднее совершить возмездие. Тяжело исполнять приговор преступнику, если помнишь его малолетним мальчонкой с наивно распахнутыми миру глазами и перепачканными малиновым вареньем щеками. И тяжелее стократ, когда знаешь, никогда этого не простила бы тебе та, с чьим именем на губах засыпал и просыпался не один год.
Хвала духам… позже это наваждение прошло, и он сумел рассмотреть в Ветре все те качества и привычки, каких не замечал, будучи влюбленным. Но это было позднее… гораздо позднее.
— Сарг… — крепкая и гибкая фигурка Бенресы выступила из-за тюков, едва маг шагнул в проход к своей спаленке, и он немедленно напрягся в ожидании гневных упреков и отповедей. Сам виноват, мелькнула мысль, нужно было предупредить Весю, чтоб никому не говорила… а он понадеялся на прирожденную сообразительность девушки.
Хотя мог бы догадаться, в таких вопросах сообразительность у всех женщин обычно работает в обратную сторону, как бы побыстрей сообщить подружке чужие секреты. Но в тот миг ему было не до этого, да к тому же, если быть совершенно честным с собой, и секрет уже перестал быть таковым. И до Бенры всё равно скоро бы дошли об этом слухи… Так уж пусть она выльет на него свои обиды как можно раньше, лучше прямо сейчас, когда у него и без того тяжко на душе. Хотя Барат получил даже меньше, чем заслужил, и рассудком Сарг это отлично понимает… но душа почему-то не желает слушать никаких резонов разума.
— Прости, — тяжело выдавила из себя Бенра и, резко повернувшись, почти побежала прочь.
— Да за что? — сам сорвался с губ горький вопрос.
И вроде тихо сорвался, никак не должна была она услыхать… но почему-то расслышала. Может, оттого, что ждала и хотела услышать нечто похожее, или ветерок ей донес? Только в следующую же секунду девушка развернулась, сделала навстречу к нему стремительный шаг, другой… и замерла, хмуря брови в недоверчивом ожидании.
— Сарг?!
— Прости… — Маг ещё пытался удержаться на той неприютной и холодной вершине гордого одиночества, где жил последние месяцы, сам себя добровольно загнав туда подальше от понимающе-сочувственных взглядов немногих друзей, знавших истину, и недоуменных — остальных чародеев. А ноги уже сами сделали предательский шаг, и истосковавшиеся руки жадно ухватили и притянули к себе послушное тело, живо вспоминая его жаркую нежность, — Бенра…
— Дурак, — почему-то всхлипнула чародейка, крепко обвивая руками его жилистые плечи, — в следующий раз не прощу!
— Его не будет… обещаю…
Глава девятнадцатая
— Веся… Весенка… пора вставать…
— Я за княжича Ардеста замуж выходила или за Дикого Ястреба? — не открывая глаз, капризно пробурчала Веся, отлично понимая свою неправоту.
Вставать действительно пора, рассветные лучики солнца успели нахально просочиться в небольшое окно. И значит, они уже прибыли в Антаиль. Насколько Веся помнила карту, закорючка полуострова охватывала довольно обширную бухту, и в самом центре этой бухты, там, откуда и начинался полуостров, чародеи за эти годы построили надежную крепость Южин, как сначала считали, временную. Именно из нее уходили к Антаили дозоры чародеев, проверяющих ловушки и линии защиты, поставленные вдоль берега и поперек полуострова, имеющего основание почти в тридцать верст.
— Надеюсь, хоть в этом Южине можно будет отоспаться, — выбираясь из тесного гамака, проворчала куница и сердито фыркнула, услышав лукавый смешок мужа, — и не веселись! Я вовсе не про тебя! Надоели наглые рожи степняков, с каждым годом всё раньше приходят.
— Наверное, очень кушать хочется, — весело рассмеялся княжич и не выдержал, всё-таки поймал в объятия любимую, прижал к себе, — они ведь всю дичь в родных степях давно если не выбили, так разогнали, а свои стада только у нойонов да у нового хана. Ну, ты готова? Идем, Тонрел обещал скорость загодя сбавить, чтоб мы смогли спокойно рассмотреть и бухту, и Антаиль.
На носу барки уже стояли Ольсен с Касей и княжичи, и Веся невольно отвела взгляд от мрачной рожи оглянувшегося на нее Ансерта. Хотя и виновной себя не чувствовала, наоборот. За ужином все заметили, каким счастьем светилась обычно замкнутая Бенреса. Да и севший рядом с нею Саргенс так открыто выказывал своим видом и поведением особое отношение к чародейке, что не заметить этого было просто невозможно.
- Предыдущая
- 40/67
- Следующая
