Выбор свободы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 54
- Предыдущая
- 54/67
- Следующая
Куница тотчас отвела взгляд, делая вид, будто вовсе не интересуется их разговором, но обмануть чародея ей не удалось.
— Подвинься, — магистр внезапно решительно потеснил ястреба к жене, — посижу хоть пять минут.
Княжич беспрекословно отодвинулся и осведомился ещё тише, давно ли она тут?
— Почти три года, как он ее привез. — Взгляд чародея стал таким же задумчиво-заинтересованным, как у Береста, и Ольсен, сидевший на соседней скамейке, начал подозрительно на них коситься. — А почему ты спрашиваешь?
— Потом объясню, — отмахнулся княжич, и не подозревая, что своим нежеланием ничего объяснять поворачивает застрявший в сердце жены острый нож.
— Сейчас, — уперся Саргенс, — Тирой тут и без нас обойдется, не волнуйтесь. Идем. Эвеста, ты с нами.
Куница только зубы стиснула сильнее, идя рядом с задумавшимся о чем-то Дестом. Вот давно она подозревала, что учитель умеет подслушивать мысли… или чувства, а теперь и тени сомнений не осталось. Но одно дело — знать чужую тайну, а совсем другое — распоряжаться ею как собственной. И если Сарг попытается сейчас хоть словечком выдать ее Бересту, Веся терпеть не станет. Каждый человек имеет право на личные секреты… особенно если это касается его самых сокровенных чувств.
— Вот тут посидим, — вывел их чародей к скрытой в кустах жасмина уютной деревянной беседке с чисто выскобленным деревянным полом и накрытыми вязаными ковриками скамьями.
Наверняка женщины Южина любили посидеть тут в жару или укрыться от дождя. Да и влюбленной парочке такое местечко наверняка тоже по нраву пришлось бы… только не видела тут пока Веся никаких влюбленных пар.
— Рассказывай, — строго уставился на княжича чародей, — откуда знаешь Анфею и отчего она тебя так интересует?
— Встречал в Сером гнезде, — виновато покосившись на жену, хмуро вздохнул тот.
Очень уж не хотелось посвящать Весю во все прошлые приключения, но и уклониться от ответа уже не получится. Зря он вообще затеял этот разговор при ней, нужно было позже поговорить с Саргом наедине.
— Вот вы где, — раздвинув ветви, шагнул на тропку Ольсен. — Что случилось?
— Пока ничего, — рассердился Берест, — но если ты, дед, не перестанешь следить за мной, как за маленьким, то непременно случится.
— А кто тебе сказал, будто я за тобой слежу?! — с ядовитым изумлением вытаращился на него Ольсен. — Плюнь тому в глаз! Я за дочкой приглядываю!
— Какой ещё дочкой? — не понял вначале Берест, потом покосился на жену и с превосходством фыркнул: — Опоздал ты за ней следить! За своей женой я и сам досмотрю!
— Доглядел уже, оттого она и смотрит побитой собакой, — едко отрезал мельник и с неожиданной теплотой погладил Весю по плечу. — Не переживай так, дочка, ты ошибаешься. Я эту историю наизусть знаю, сейчас сам тебе объясню.
— Дед! — возмутилась теперь уже Веся. — Ну вот кто тебя просил…
— Матушка твоя, Кася, значит. Уже весь бок у меня синий, как шпыняла, — устроился рядом с куницей мельник, не обращая внимания на нахмурившего ястреба, — так, значит, слушай…
— Подожди, — решительно остановил его правнук, поворачивая к себе прячущую взгляд жену. — Веся? Весенка, ты что это подумала?! Дед! А идите-ка… погуляйте, заодно расскажешь свою историю Саргу, ему интересно.
Глава двадцать пятая
— Солнышко… ну прости… мне и в голову не пришло… — расстроенно бормотал ястреб, снимая платком и губами соленую влагу со щек и губ любимой, — ты же знаешь, как я тебя люблю! Тебя единственную! А ее просто не могло тут быть, вот я и удивился так! Она ведь приворожить пыталась… и не меня одного. И сразу поймалась, дед в тот раз рядом оказался. У нее отец простой торговец, а Анфее очень уж хотелось мужа посолиднее. Вот и упросила одну из подруг пригласить ее в Серое гнездо… есть у нас такой обычай — миловидных девиц можно приглашать на зимние праздники. Не одну так выдали замуж… Ну всё, любимая, не плачь… для меня теперь во всем мире кроме тебя ни девиц, ни молодиц нету… Ты мое солнышко и моя радость… — Ястребу хотелось сказать ей так много, но слова, как назло, куда-то подевались… а ведь так легко лились с губ раньше, когда он и близко не знал, какое это счастье — обнимать любимую и любящую женщину!
— Дест… — всхлипнула в последний раз Веся и призвала каплю силы скрыть с лица следы безудержных рыданий, — я сама не знаю… откуда это пришло, но так больно вдруг стало в груди…
— Счастье мое, ну разве же ты во мне ещё не уверена?
— Думала — уверена, — зная, что слукавить перед чутким ястребом сейчас никак не получится, тихонько призналась куница, — но она как раз такая… румяная и холеная, каких вы в Гнезде прячете…
— Солнышко! Да мне ведь всё равно, какие у нее щеки и всё остальное! Я впервые понял… почему говорят: нашел девушку по душе!
— Ну, вы тут разобрались? — раздвигая кусты, ворчливо поинтересовался Ольсен. — Тогда я вам ещё кое-что расскажу… интересное. Оказывается, Сарг ничего не знал про тот случай, ну, когда она поставила свои капканы сразу на троих. На Ранза, на Ансерта и на Береста… но как она потом призналась, Дикого Ястреба красотка считала самой нежеланной дичью… делала приворот на всякий случай. Но сердце Ранза было прочно занято, Ансерт носил особый амулет, я сам ему дал, и в капкан попал именно Дест.
— Змея… — зло процедил княжич, вспомнив, что лишь чудом избежал браслета Анфеи.
Вовремя возникли какие-то важные вопросы у совещавшихся в дальнем кабинете отца с Ольсеном, и они прислали за ним охранника. А прадед сразу же заметил необычный блеск в глазах внука и жаркий румянец на его скулах и немедля напоил его снимающим приворот зельем. Разумеется, прелестницу в тот же день выставили из Гнезда и, как помнится Бересту, собирались сразу же выдать замуж куда-то в западные пределы. Но она отчего-то оказалась здесь.
— Ещё какая змея! — мрачно усмехнулся Ольсен. — Так вот… ее отец, довольно богатый купец, водит караваны из восточных стран. И он на коленях умолял Илстрема не губить дочку и не отправлять ее в цитадель. Тогда и нашли ей жениха… но, как выяснилось, она до него не добралась. Сопровождать ее досталось Трофимусу, он как раз был в Ставине по делам, и привез ее маг не на западную границу, а в Южин. И уже со своим браслетом на руке. Знал об ее прежних «шалостях» из чародеев только Феодорис, Трофимус попросил его никому больше не говорить… сами понимаете почему.
Некоторое время Веся сидела молча, не столько обдумывая слова прадеда, сколько наслаждаясь собственным счастьем и исчезновением грызшей душу боли. А едва собралась сказать Ольсену спасибо, кусты снова зашуршали и появилась Кастина.
— Сход закончился, все отправились по домам… некоторые идут к заражённым, проведать. Вы ещё не подумали, куда нам теперь идти?
— Спасибо, Кася, — сообразив, кто больше заслуживает благодарности, виновато улыбнулась ей куница.
— Не за что. Я всё гадала… во что оно выльется… твое напряжение. Сама-то ты, Веся, может, и не очень примечала, а нам с матушками давно известно, когда тебе приходится делать значимый выбор или принимать за кого-то решения… ты чрезвычайно переживаешь. Много больше других целителей или воинов. Совесть у тебя такая. Оттого-то становишься в такие моменты очень уязвимой… для нелестных слов, злых взглядов или намеков. Ведь и все твои помыслы, и жизненная стойкость направлены в это время совсем на другое. Уф! Наконец-то сказала. Столько раз пыталась…
— Ну да… — растерянно глядела на нее совершенно не ожидавшая таких слов княжна. — Я как раз думала… про всё произошедшее. Ведь они резко перевернули не только жизнь чародеев и жителей Южина, эти фантомы. Но и мои мечты и задумки о будущей жизни. Ведь отдать власть над этими созданиями я смогла бы только кому-то из вас троих… Но ни у одного пока не хватит силы и умения… с ними справиться. Значит, волей-неволей, но придется мне самой тащить этот воз…
— Спасибо… солнышко, — нежно целуя жену, твердо заявил Берест и спрятал невольный вздох, — за доверие. И хотя я пока слабый чародей, но очень хочу тебе помочь… и буду помогать, сколько хватит сил, клянусь. А про Анфею забудь… никогда она даже мимолетно не задела мое сердце. Сам теперь не понимаю, как ей удался тот приворот… если я был под защитой твоего проклятия.
- Предыдущая
- 54/67
- Следующая
