Выбери любимый жанр

Жак Отважный из Сент-Антуанского предместья (ил. И.Кускова) - Яхнина Евгения Иосифовна - Страница 31


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

31

Людовик XVI считал, что уступки, на которые ему пришлось согласиться, останутся пустым обещанием. И с лёгким сердцем он отправился в Марни? на охоту — развлечение, которое он больше всего любил.

Но гнев Марии-Антуанетты был беспределен. Народ «смеет» требовать Конституции, он посягает на уничтожение налогов! Она считала непозволительной слабостью короля, что он не решается разогнать Генеральные штаты.

— Люди, принадлежащие к этому пресловутому третьему сословию, которое сейчас у всех на устах, то же, что псы на охоте: их можно остановить только ударами плётки. Да и то, если бить их плёткой прямо по морде! Войско! Войско! Вот, что необходимо, чтобы их усмирить!

Когда же один из вельмож осмелился заметить, что народ в Париже возбуждён, потому что голоден, потому что нет хлеба, Мария-Антуанетта переспросила:

— Голодны? У них нет хлеба? Ну так пусть едят камни — мало их разве на парижской мостовой!

И вместе со своими приближёнными королева лихорадочно принялась составлять список, куда каждый вносил имена людей, казавшихся ему опасными для трона. В списки попали самые разные лица, начиная с тех, кто и впрямь помышлял о свержении короля и королевы, и кончая умеренными депутатами, мечтавшими видеть Людовика XVI во главе конституционного правления. Все они должны были быть безжалостно уничтожены. А ещё через несколько дней Мария-Антуанетта вызвала к себе барона де Бретейль.

— Вы знаете, для чего я пригласила вас? — спросила королева.

— Знаю.

— Надо применить решительные меры.

— Против черни я не знаю других.

— Возможно, придётся уничтожить половину мятежников.

— Можете на меня положиться.

— А если понадобится — сжечь Париж!

— Мы его сожжём.

— В таком случае, — заключила беседу королева, сопровождая свои слова самой очаровательной улыбкой, — я вижу, что в вашем лице провидение посылает нам именно того человека, который будет способствовать укреплению монархии во Франции!

И с этого дня к Парижу начали срочно подтягивать войска.

Глава двадцать первая

Месть свершится рано или поздно

Господин Бианкур был очень взволнован. Так, по крайней мере, показалось его лакею Люку.

Войдя к себе в кабинет, Бианкур стал нетерпеливо стягивать с пальцев перчатки, которые позабыл второпях снять в передней. Высокий воротник с пышным, накрахмаленным жабо явно душил его: пришлось расстегнуть верхнюю пуговицу. После этого он грузно опустился в глубокое кресло, стоявшее между бюро и книжным шкафом.

Люк был прав. У его хозяина были причины для волнения, и не малые. «Круг смыкается». Эти слова незаметно для себя Бианкур произнёс вслух. В самом деле, случилось невероятное: то, что Бианкур считал скрытым навеки и забытым навсегда, вдруг всплыло наружу. Сколько тайных дел совершил он за свою жизнь, и всё было прочно погребено! И это потому, что в самые критические минуты Робер оставался спокойным и невозмутимым. Но теперь спокойствие и способность трезво рассуждать вдруг покинули его. Мудрено ли! Много лет Бианкур чувствовал себя в полной безопасности за спиной могущественного человека — министра Ламуаньона и его приближённого Леже?. Всё сходило с рук Бианкуру: тёмные махинации, вписывание имён личных врагов в королевские приказы об аресте, незаконные сделки на продажу зерна, хлеба и мяса, тайные соглашения с поставщиками королевского двора… Но вот поколебалось влияние Ламуаньона. Ему пришлось уйти в отставку, на время скрыться из Парижа. Тучи сгущались. Однако опасность миновала, всё, казалось, вновь идёт хорошо… Ламуаньон вернулся к делам, хотя уже не как министр. Опять вокруг него завертелись разные люди. Но среди них Бианкуру уже не нашлось места. Леже забыл услуги, оказанные ему Бианкуром. А разве не Леже получал львиную долю доходов от сделок, которые совершал Бианкур?

Но теперь Леже испугался: а вдруг это неуёмное третье сословие станет проверять, как могло получиться, что население сидит без хлеба, а зерно, которого не хватает в стране, тайно уплывает за границу. Пусть Бианкур сам выпутывается, как знает, из неприятного положения, в каком они очутились. Леже ничем не хочет ему помочь: ведь доказательств, что Бианкур действовал с согласия Ламуаньона, нет. Бианкур в полном смятении. И в самом деле, на тех сделках, за которые можно сейчас жестоко поплатиться, подписи Ламуаньона нет. Нет и подписи Леже. Неужели же он, сам не раз подводивший других, попал сейчас впросак? Где тонко, там и рвётся; ему докладывают, что в Пале-Рояле какой-то негодяй распевает куплеты. В этих куплетах говорится о том, что французский народ голодает, а зерно между тем вывозят в Англию. Хорошо, что пока не называют его имени. Но кто поручится, что завтра новый куплетист не посвятит стихи лично ему? А последней каплей, переполнившей чашу, был доктор Мерэ?н. В руки этого доктора Бианкур не раз вручал свою жизнь, и всё обходилось хорошо. Но надо же было, чтобы сегодня, как всегда внимательно осмотрев больного, доктор сказал, что необходимо пустить ему кровь.

— Ну что ж, если надо, то пустите, — равнодушно согласился Бианкур.

Но когда доктор с ланцетом в руках склонился над больным, тот вдруг громко закричал:

— Нет, не надо, не надо! Я не хочу! — и заслонился от доктора руками.

— Почему? — недоуменно спросил Мерэн.

— Не надо! Не надо! — повторял Бианкур.

Считая, что это каприз больного, доктор не стал настаивать.

Между тем Бианкур боялся признаться самому себе, что его испугало. Откуда-то из глубины памяти пришло вдруг воспоминание. В ранней молодости Бианкур, который и тогда уже отличался тучностью, внезапно заболел. Его лучший друг, врач, встревожился. Друг — да! В тот момент он ещё был его другом, хотя Робер уже занёс над ним нож. И вот Фирмен — так звали врача — пустил ему кровь. Робер очень ослабел и дрожащим голосом спросил: «Я теряю силы, это так и должно быть?» Фирмен рассмеялся. «Пойми, ты — лучший мой друг. Если я рискнул лечить тебя, значит, не сомневался ни минуты в твоём исцелении. А чтобы ты был вполне спокоен, мы сейчас побратаемся с тобой!» Фирмен схватил ланцет, которым только что пускал ему кровь, хладнокровно разрезал себе палец и помазал свежую ранку несколькими каплями крови из руки Робера: «Теперь мы братья навеки!» При этом Фирмен смеялся тем особым смехом, который свойствен людям здоровым, бесстрашным, любящим жизнь и в то же время презирающим страх смерти.

И теперь снова ланцет в руках врача! Бианкуру показалось, что сквозь черты лица склонившегося над ним доктора Мерэна проступают давно забытые черты Фирмена Одри.

Бианкур вспоминал, и его била мелкая дрожь.

Как же всё произошло? Что заставило его предать друга? Страх перед расплатой за общие «прегрешения»? Да, среди других причин был и страх, что откроются имена авторов памфлета. Но не только это. В минуту трезвого размышления Бианкур понял, что ему-то глубоко безразлично, прочтёт народ правду о госпоже Помпадур или нет. Азарт, который его охватил, когда он сам впервые предложил Фирмену напечатать брошюру в Англии, улетучился. Он ведь думал, что книжка принесёт большие доходы, что потом можно будет широко жить, не считая денег, не клянча их каждый раз у родителей.

Если вспомнить зарю его дружбы с Фирменом, надо признаться, положа руку на сердце, что в глубине души он всегда немного завидовал этому удачнику. Их свела и когда-то сблизила любовь к книгам. Любителем книг Робер остался на всю жизнь. Оба были молоды, жизнерадостны, оба чувствовали себя счастливыми. Фирмен не имел ни гроша за душой. Родители Робера, хоть и не были богаты, имели средний достаток. Фирмен преуспевал в учении. Роберу наука давалась туго. Удача сопутствовала Фирмену во всём, всё ему улыбалось. Робер охотился за богатой невестой и для этого прибегал к всевозможным ухищрениям. А Фирмена красавица Эжени полюбила на всю жизнь. «Фирмену всегда во всём везёт. Вот и Эжени готова пойти за ним хоть на край света. Но я лучше знаю жизнь. Я докажу Фирмену, что ни одна женщина не устоит перед золотом!» И он начал ухаживать за Эжени. Но красавица только смеялась над ним. Между тем Робер не на шутку влюбился в невесту Фирмена. Теперь он возненавидел своего друга.

31
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело