Цезарь (др. перевод) - Дюма Александр - Страница 28

• Предыдущая
• 28/108
• Следующая

Братья Гракхи в этой борьбе потеряли свои жизни.

По возвращении из Азии Помпей также пригрозил Риму аграрной реформой. Он, конечно же, ничуть не тревожился о народе. Помпей как представитель аристократии нисколько не беспокоился об этом, он верил только в армию и хотел обогатить солдат. Но, как и следовало ожидать, он столкнулся с сопротивлением Цицерона.

Цицерон, человек половинчатых решений, предложил, чтобы земли выкупались, а не делились, и хотел использовать для покупки земель доходы Республики за последующие пять лет.

Отметим вскользь, что Помпей почти удвоил государственные доходы, подняв их с пятидесяти до ста тридцати пяти миллионов драхм, или с сорока до ста восьми миллионов франков.

Сенат восстал против предложения Помпея и, как это принято при конституционных правительствах, просто перешел к рассмотрению следующего вопроса.

Явился Цезарь и тоже поднял этот вопрос, но ему, в отличие от Помпея, удалось совместить интересы народа с интересами армии. Эта новая трактовка наделала много шума.

Естественно, что люди опасались нового аграрного закона — ведь интересы слишком многих были связаны с этими непомерными арендными платами, размерами угодий и прочим, о чем мы уже говорили. Но самым опасным, по мнению Катона, была бы популярность человека, добившегося решения этой проблемы. Надо сказать, что больше всего шансов было у Цезаря. По всей видимости, закон Цезаря был самым лучшим из всех, предложенных ранее.

Перед нами «История консулата Цезаря», написанная Дионом Кассием. Вот что он пишет:

«Цезарь предложил аграрный закон, к которому нельзя было придраться. В то время существовало множество ленивых и голодных людей, которых просто необходимо было отправить на сельскохозяйственные работы, с другой стороны, Италия со временем обезлюдела и ее надо было заселять.

Цезарь решил вопрос, не причинив Республике ни малейшего ущерба, он поделил эти общественные земли, в особенности Кампанию, между теми, у кого было по трое и больше детей, а Капуя становилась колонией Рима.

Но так как этой общественной земли все равно было недостаточно, то земли покупались еще и у владельцев за деньги, добытые Помпеем в войне с Митридатом, на общую сумму двадцать тысяч талантов; эти деньги надо было использовать для основания новых колоний, куда бы расселялись солдаты, завоевавшие Азию».

И действительно, о законе Цезаря нельзя было сказать дурного слова, он удовлетворял почти все слои, кроме Сената, боявшегося популярности Цезаря. Он устраивал народ, которому отдавались для освоения великолепные угодья, одно из самых красивых мест Италии, где были самые плодородные земли. Он устраивал и Помпея, который видел в нем исполнение своих чаяний, а точнее — получение привилегий для солдат, которыми он командовал. Он устраивал и Цицерона, чья идея легла в его основу.

Но, как известно, коллегой Цезаря стал Бибул, в нем Сенат видел серьезную оппозицию Цезарю. И Бибул воспротивился этому закону. Решительно и твердо!

Сначала Цезарь не хотел прибегать к силе. Он заставил народ упрашивать Бибула. Бибул не сдался.

Тогда Цезарь решил взять быка за рога, как это говорится в современной поговорке и как, наверняка, говорилось в одной из поговорок древности. Он зачитал закон в Сенате, затем стал спрашивать каждого сенатора в отдельности о его мнении.

Все соглашались кивком головы, но отклонили закон при голосовании.

Тогда выступил Цезарь и обратился к Помпею:

— Помпей, знаком ли ты с моим законом, согласен ли с ним, поддерживаешь ли его? — спросил он.

— Да! — ответил Помпей громко.

— Каким образом? — осведомился Цезарь.

— О, будь спокоен, — ответил Помпей. — Если кто-нибудь атакует его мечом, я защищу его мечом и щитом!

Цезарь протянул руку Помпею, Помпей протянул руку Цезарю.

Народ зааплодировал, видя, что два великих человека нашли общий язык при решении столь важной проблемы, напрямую касавшейся их.

Красс в это время выходил из Сената. Подошел к Помпею, с которым, как мы уже говорили, благодаря Цезарю помирился.

— Если речь идет о согласии, то я тоже участвую, — сказал он.

— Хорошо, — обратился к ним Цезарь. — Соединим наши руки.

Сенат проиграл. Против него была популярность, то есть Помпей, гений, то есть Цезарь, и деньги — Красс.

С этого момента ведет свой отсчет первый триумвират.

Голоса этих людей приравнивались к голосам миллионов других.

Итак, соглашение между Помпеем, Цезарем и Крассом должно было решить возникшие проблемы.

Но против них восстал Сенат. Всю его ненависть олицетворяли Катон, Бибул и Цицерон. Последний, бывший верным и преданным сторонником Помпея, так и не удостоившись, по его словам, благодарности, становится отныне самым заклятым его врагом.

Сначала решили скрепить союз весомым договором.

Как мы уже упоминали, Помпей прогнал свою жену из-за простого подозрения, правда, позднее было доказано, что она все же была любовницей Цезаря. Помпей женился на дочери Цезаря.

Цезарь в свою очередь тоже прогнал жену, дочь Помпея, под предлогом, что жена Цезаря должна быть выше всяких подозрений. И женился на дочери Пизона. Пизон станет консулом в следующем году.

Цепион, обрученный с дочерью Цезаря, которая вышла замуж за Помпея, женился на дочери Помпея.

— О, Республика! — воскликнул Катон. — Вот и стала ты сводницей, а твои провинции и консулаты — свадебными подарками!

В чем же подозревалась жена Цезаря? Расскажем.

Человек, скомпрометировавший ее, сыграет весьма своеобразную роль в событиях 693, 694 и 695 годов от сотворения Рима, так что стоит немного заняться и им.

В Риме существовал праздник, всеми очень почитаемый, в честь Благой богини[250]. Местом его проведения всегда избирался дом важного магистрата, претора или консула. В январе 693 года празднование проходило в доме Цезаря. К его началу дом должны были покинуть все особы мужского пола, даже животные, из дома выносились и статуи с мужскими половыми символами.

Кто же была эта Благая богиня?

Ответ весьма сложен, так как основывается лишь на предположениях.

Благая богиня была, по всей вероятности, символом плодородия и изобилия, «матерью возрождения», если можно так выразиться. Для одних это была Фавна, жена Фавна[251], но имя это читалось вульгарным, для других — Опа, жена Сатурна[252], или Майя, жена Вулкана[253]. Специалисты называли ее Террой, Землей, носившей семя всего сущего.

Откуда же явилась эта Благая богиня? Вероятно, из Индии, и в связи с этим отметим, что символическое ее изображение хранилось в Пессинунте[254], городе в Галатии. Камень, очень похожий на статую, упал с небес и стал предметом культа у галатинцев.

Расчеты римлян строились на следующем: необходимо было собрать всех богов в своем Пантеоне. Таким образом Рим становился центром не только Италии, но и всего мира.

Они отправили почетную депутацию к Атталу[255] — просить статую. Аттал передал послам священный камень. По понятиям одних, это был метеорит, другие считали его куском магнита.

Хотите знать, какой путь прошел корабль со статуей на борту от берегов Фригии до Рима? Тогда почитайте Овидия. Он плыл по Эгейскому морю, затем через пролив Мессина вошел в Тирренское море[256] и наконец доплыл до священного острова на реке Тибр, посвященного Эскулапу. Там корабль остановился и не мог тронуться с места ни с помощью других кораблей, ни с помощью парусов.

В те времена жила в Риме весталка по имени Клавдия Квинта. Ее подозревали в том, что она не сдержала обета целомудрия. И ее ждала скорая смерть. Она вызвалась доказать свою невиновность, отправив корабль в дальнейший путь. Предложение было принято.

• Предыдущая
• 28/108
• Следующая