Демоны моих кошмаров (СИ) - Риа Юлия - Страница 8
- Предыдущая
- 8/68
- Следующая
Демоница пожала плечами, продолжая что-то бурчать себе под нос, мрачно посмотрела на меня, выкинула вперед левую руку, совсем как это делал высший в тюрьме, и начала произносить заклинание. Я снова не поняла ни звука.
— Ох, Ли, — поморщился высший, — ты бы заляпала кровью весь пол и частично стены. Для библиотеки это был бы наихудший способ убийства, — прокомментировал он.
— Но как? — Амарелия недоуменно переводила взгляд то на меня, то на брата.
— Полная невосприимчивость к магии, — пояснил Кеорсен, — Так ты все еще считаешь, что она не будет полезной?
— Я и предположить не могла, — демоница разглядывала меня, как ребенок, впервые увидевший диковинную зверушку. — И что мы будем с ней делать?
— Мы? — ухмыляясь, переспросил Кеорсен.
— Ну конечно! — недоуменно перевела взгляд на брата Амарелия. — Или ты думаешь, тебе одному интересно? К тому же, ты только посмотри в какую красавицу я ее превратила! Наверно, она могла бы даже посоперничать с некоторыми обычными демоницами, а это уже, знаешь ли, дорогой братец, показатель! — она вздернула свой хорошенький носик, на что высший лишь хмыкнул.
— Не придумывай, она была такой, ты просто ее отмыла, — пренебрежительно сказал демон. Видя, что Амарелия уже собралась ему возразить, он быстро добавил. — Но тем не менее, я считаю, что ты действительно можешь помочь, — сказал и замолчал. Высшая пыталась сдерживать любопытство, но довольно быстро проиграла борьбу с собственной натурой.
— Чем? Говори же! — потребовала она. Кеор довольно улыбнулся. Следя за препираниями этих высших, я поморщилась — демон явно наслаждался интригуя и провоцируя на определенные эмоции, после чего, как зритель в театре, наблюдал за результатом. Надо запомнить и не поддаваться, решила я для себя.
— Тебе по-прежнему не хватает терпения, дорогая моя Ли, — снисходительно улыбнулся он. — Я хочу, чтобы ты занялась ее воспитанием: она должна знать этикет, где и как себя вести, уверен, ты сможешь привить ей манеры высших.
Амарелия удивленно уставилась на брата. И без того большие глаза стали казаться совсем огромными.
— Учить ее манерам высших? — недоверчиво переспросила она. — Ты в своем уме? Зачем тебе это?
— А почему нет? — Кеор улыбнулся. — Мне кажется, это будет забавным. Она в любом случае ведет себя не как обычная человечка, постоянно дерзит, огрызается, в общем, не проявляет и капли почтения. Перевоспитать ее в рабыню можно, но это будет не интересно. А создать человечку с манерами высших, обладающей невосприимчивостью к магии — это уже любопытно, ты не находишь? К тому же до приезда отца времени еще много, надо же себя чем-то занять! — меня передернуло. Лучше бы они убили меня сразу, потому что стать их домашним питомцем для меня было слишком унизительно. Амарелия краем глаза заметила мое недовольство и рассмеялась.
— Смотри, братец, кажется, наша человечка не рада своей участи! — она подошла ближе. Я заставила себя ответить на ее прямой взгляд. С минуту мы молча смотрели в упор друг на друга не моргая, после чего демоница снова рассмеялась и отошла. — Ты прав, дерзости в ней много. Это ж надо, смотреть в глаза высшей как равной! Неслыханно! Учить ее придется многому…
— Главное не забывай, — мягко напомнил Кеорсен, — ты должна сама воспринимать ее не как рабыню, а почти как равную, чтобы правила поведения хорошо усвоились. Начать можешь с того, что будешь обращаться к ней по имени, а не «человечка», — Амарелия недовольно поджала губы.
— Напомни мне свое имя, — последнее слово демоница произнесла с легкой издевкой.
— Сатрея, — ответила я.
— Что ж, Сатрея, — она задумалась, — я буду звать тебя Сaти, — ударение демоница сделала на первый слог. — Я пойду дам распоряжение приготовить для тебя комнату, раз уж ты теперь моя воспитанница. О, Великий, — простонала она, — что за вздор? Я воспитываю человечку! Глупее ничего нельзя было придумать, — и продолжая недовольно ворчать, демоница вышла из библиотеки.
Кеор покидать комнату не спешил. Он все так же вольготно сидел на диване, сложив руки на груди, и неотрывно следил за мной. Я решила его игнорировать и начала с интересом изучать помещение библиотеки. Высший молчал, никак не комментируя мое поведение. Когда уже не осталось ни капли неизученного пространства, мне пришлось посмотреть на демона. Наши глаза встретились, и он ухмыльнулся.
— Я смотрю тебе действительно нравятся библиотеки, — этой фразой он буквально выбил воздух у меня из легких, напомнив о той, кого вчера сам же и убил. Придя в себя, я волком посмотрела на него.
— Не смей говорить или как-то намекать мне о Ба, — зло прошипела я. — Ты не достоин говорить о ней.
— О, — демон широко и хищно улыбнулся, вставая с дивана, — даже так? Маленькая мышка решила говорить тигру чего он достоин и чего нет? — он медленно приближался, а я в который раз внутренне сжалась, стараясь не поддаться желанию отступить. Он явно ждал моей реакции, моего страха, неуверенности, но он ничего этого не увидит!
— Тебе не понять, — постаралась придать голосу уверенности. На удивление он прозвучал ровно и спокойно. — Она была удивительным человеком: мудрым, добрым, любящим. Что тебе знакомо из этого? Тебя когда-нибудь любили? Волновались ли за твое благополучие больше собственного? Не думаю, — я покачала головой.
— Смелая мышка, — еще шаг, и он оказался всего в метре от меня. — Меня искренне забавляет, как ты пытаешься поставить ваши человеческие ценности на весы демонических отношений. То, что ты перечислила нам чуждо. Это всего лишь лишние эмоции, не несущие особой выгоды. Мы ценим верность, силу, превосходство. Люди, подпитываемые своими пустыми идеалами оказались легкой мишенью для порабощения. К тому же вы, так же как и мы, уважаете силу, а что самое прекрасное — прекрасно подчиняетесь, в миг забывая о том, что еще совсем недавно пытались отстоять. С людьми скучно, Сатрея, они предсказуемы: каждое их действие, каждый шаг и вздох продиктован страхом и желанием жить. Люди так трясутся над своими жизнями, что предпочитают жалкое существование достойной смерти. Это отвратительно. Демоны, в отличие от них, будут сражаться до последнего. Возможно, по вашим меркам, наши ценности более меркантильны, но зато их мы будем отстаивать, не меняя мнений, не лицемеря. Подумай об этом, Сатрея, — он смотрел не моргая прямо на меня, и мне казалось, что его серебристые глаза видят все, что спрятано где-то глубоко внутри, все мои страхи, тайны и желания. Мне хотелось отойти, отвернуться, опустить голову — сделать что угодно, лишь бы только разорвать этот зрительный контакт, но я чувствовала, что ему нельзя поддаваться. Вместо этого я чуть вздернула подбородок, и сама постаралась заглянуть куда-то глубже, понять, чего он хочет от меня добиться.
— Порабощение не было борьбой принципов, идеалов или веры. Это был всего лишь вопрос силы, как физической, так и магической, равносильный тому, как если бы люди решили захватить черепах, которые медленнее и слабее нас. Но зачем? Порабощение более слабого — это не демонстрация силы, это подтверждение факта. Вы вели себя как подростки, пытающиеся доказать родителям, что они уже взрослые. Если вы хотели кому-то что-то доказать, надо было нападать на того, кто априори сильнее вас, и возможно, тогда ты бы сейчас рассуждал иначе, — я выдохнула и замерла. Дергать тигра за усы не лучшая идея для глупой мышки. Но только почему-то внутренний голос уверенно подсказывал, что я все делаю правильно, что ни в коем случае нельзя ему проигрывать.
Демон ухмыльнулся, взял прядь моих светлых волос и замер, словно рассматривая ее, после чего резко дернул. От боли и неожиданности я подалась вперед и снова оказалась прижата к сильному телу высшего. Кеор наклонился и, обжигая дыханием, прошептал:
— Мне нравится твое нежелание подчиняться. Воспитывать тебя будет интересно. Смотри, не разочаруй меня, Сатрея, — отпустив мои волосы, он отстранился и направился к выходу из библиотеки. У самой двери он остановился, и не оборачиваясь добавил: — Завтра мы начнем заниматься развитием твоих способностей. Посмотрим, обладаешь ли ты еще какими-нибудь талантами помимо невосприимчивости, — сказал это и вышел, закрыв за собой дверь.
- Предыдущая
- 8/68
- Следующая
