Да здравствует королева! (СИ) - Ильина Ольга Александровна - Страница 8

— Девица, — вскричало чудище. — Еще одна. Человек, да ты меня балуешь.

Она не знала, откуда в ней это взялось, но откуда-то из глубины сердца, из самой души возник пожар, он растекся по венам жидким золотом, и сосредоточился где-то в руке. И Мэл поняла, что нужно выпустить эту энергию наружу, позволить этому чему-то внутри нее обрести реальную форму. И она сделала это, бросила факел и ударила по земле. Огромная световая волна прошлась по поляне ослепляя, сметая все на своем пути, раскалывая камень, те, кто не успел убежать, истошно закричали, включая главаря и чудовище. Оно вдруг вспыхнуло, как свечка, так ярко и сильно, что глаза обожгло этим светом, а после все схлынуло, на поляне не осталось даже пепла, только обнаженная Марисса и, подвешенная вниз головой, Берта.

К удивлению Мэл, веревки вдруг сами распутались и аккуратно спустили женщину на землю, на почему-то стремительно зеленеющую поляну. Все, до чего достала волна, словно ожило, изменилось, стало теплым, спокойным, безопасным. Здесь больше не было зла. Но самое главное, и Марисса, и камер-фрейлина Берта, были живы, без сознания, но живы. О большем чуде она не могла и мечтать, но ошиблась, потому что позади ее ждало еще одно чудо.

Она обернулась, почувствовав чужое присутствие, и увидела Дэйтона, в боевом облачении, с мечом в руках и потрясением в глазах. Она и сама была потрясена и обессилена.

Он кинулся к ней, когда девушка стала оседать на землю, подхватил, тревожно осмотрел и коснулся абсолютно седых волос.

— Исчерпала все силы, чтобы снова спасти незнакомцев. Моя хорошая, ты совсем себя не бережешь.

Он позволил себе такую вольность, поговорить с ней так, как он всегда хотел, пусть даже она и не услышит его слов. А если бы услышала, то не приняла бы, ни его, ни его чувств, ни его заботы.

— Позаботьтесь об остальных, — приказал он появившимся из леса воинам. А сам перехватил Мэл поудобнее и понес назад, в лагерь, который они разбили в нескольких милях от поляны. Сегодня был трудный и страшный день, один из самых страшных в его жизни.

Когда Дэйтон выехал, вопреки воли матери, навстречу королевскому кортежу, когда увидел, что главная дорога размыта, у него еще сохранилась надежда, что им хватило разума переждать. И вдруг, Воин показал ему картинку, от которой кровь застыла в жилах. Мэл, его Мэл одна, в Темном лесу, испуганная и беззащитная. Конечно, он бросился в самую чащу и едва не опоздал. Он даже представить боялся, что было бы с ней, что было бы с ним самим, если бы она не обладала магией, если бы не успела себя спасти.

— Прости меня, прости, что так поздно подоспел, — прошептал он, все еще сходя с ума от тревоги, и крепче прижал ее к себе, единственная вольность, единственная близость, на которую он мог надеяться. Пусть так, но главное, что она есть, что жива, дышит, существует. Ему достаточно и этого… пока.

Как только Дэйтон вышел к лагерю, к нему поспешил Андре.

— Жива?

Принц кивнул и с сожалением передал свою драгоценную ношу наставнику.

— Мэл!

— Мэл!

Рея и Роза, все еще напуганные лесом, бросились к девушке. Им повезло, еще до темноты их обеих отыскали. Убийцы перебили почти всех стражей, а те трое, что остались в живых, должны были охранять королеву. Только когда появились полукровки во главе с белокурым мужчиной — ведущим стражи, только тогда они смогли немного перевести дух.

— Да что вы кудахчите-то, как наседки? Все с ней в порядке будет.

— Но волосы, Роза, посмотри, что с ее волосами?

— Побелели от переживаний, — проговорил Андре, оттесняя девушек. — Ничего, оклемается и еще краше станет. Ну, чего стоите? Помогите в карету ее уложить.

Девушки засуетились, помогая устроить Мэл, а когда принесли леди Берту и Мариссу, им было уже не до страхов. Королеве тоже это происшествие придало сил и энергии. Она помогала во всем, давала распоряжения о телах погибших, уступила свою карету для раненых фрейлин, и даже перебрала вместе с Андре обоз с вещами.

— Вы думаете, это было покушение? — спросила королева, воспользовавшись тем, что они с капитаном Эдейром остались одни.

— Вряд ли это было покушение конкретно на вас, скорее им просто нужны были жертвы.

— Страшное место и так близко от столицы, почему король за столько лет так и не смог избавиться от него?

— Боюсь, что все не так просто, Ваше величество.

— О, прошу, зовите меня Юджиния, по крайней мере, здесь.

— Хорошо, — согласился Андре. — А что касается леса… он служит прибежищем не только для зла и чудовищ, но и укрытием для тех, кому в нашем мире опасно.

— Что вы имеете в виду? Нечисть?

— Сейчас всех магических существ называют нечистью. Даже горных кошек харашши причислили к одному из подвидов нечисти. А вы знаете, что они могут обитать и охотиться без вреда для окружающих только здесь? Да и нашим воинам нужно где-то тренироваться, набираться опыта, а если когда-нибудь снова откроют школу…

— Все, все. Я поняла, что он вам необходим, но и безопасность для путников должна быть обеспечена лучше. Такие потери недопустимы. Если бы это произошло где-то еще, могло дойти до войны.

— Я понимаю ваше негодование. И думаю, будет лучше, если никто не узнает о том, что происходило здесь сегодня.

— Вряд ли вы предоставите мне другой выбор, господин Эдейр, — усмехнулась королева. — Кажется, вот она, ваша коробка.

Королева передала мужчине шкатулку из саквояжа Мэл.

— Интересно, что же в ней прячет будущая королева Арвитана?

— Ничего, что стоило бы вашего внимания, Ваше величество, — туманно ответил он, забрал весь саквояж и отнес к карете фрейлин. Мэл уже пришла в себя и с благодарностью забрала саквояж.

— Слава богам, они не разбились, — прошептала она, проверяя флаконы. Она достала свой привычный настой, восполняющий силы, а когда хотела закрыть шкатулку, пальцы скользнули по еще одной склянке. Зелье забвения. Ей показалось, что это именно то, что нужно сейчас бедной, впечатлительной Мариссе. То, что она пережила там, на поляне… ужасно, нельзя, чтобы это хоть как-то повлияло на ее жизнь. Конечно, через год девушка все вспомнит, боль и страх вернутся, но Мэл надеялась, что к тому времени в ее жизни будет много тепла, возможно появится любовь, кто-то способный разрушить страшное, травмирующее душу наваждение.

А после они все договорились о том, что все случившееся в лесу, в нем же и останется, как и те двенадцать подонков, что хотели принести их в жертву чудовищу. Мэл не знала всего, но, судя по изменившимся лицам Дэйтона и Андре, допрос этих людей огорчил их больше, чем они того хотели. Спросить об этом Мэл не рискнула, боялась вызвать еще большие подозрения у своих новых подруг. Их и так чрезвычайно удивило слишком пристальное внимание Его высочества принца Дэйтона к ее персоне.

Нет, он не старался приблизиться, ни словом, ни делом не выдавал их знакомства, но стоило ей только переместиться по периметру, как и он перемещался, на расстоянии, но всегда в поле видимости. Куда бы она ни пошла, что бы ни делала, он постоянно оказывался поблизости. Ее спасало только то, что не один принц вел себя подобным образом. У Розы тоже неожиданно появился свой молчаливый поклонник — ведущий отряда полукровок Онор. Именно он нашел ее в лесу и спас от жутких чудовищ, что мерещились девушке за деревьями. А когда она увидела его меч, то совсем растерялась. Ведь в рукоятке этого самого меча блистал большой, огненный рубин.

— Прямо как в видении, — прошептала впечатленная Рея и по-новому взглянула на странного полукровку. — А он ничего.

— Замолчи, — одернула подругу Роза и покраснела. Эти двое так и играли в гляделки до самой границы леса. Леди Берта и Марисса все еще не пришли в себя, поэтому остались в королевской карете, Мэл ехала с королевой во второй, а Розу и Рею усадили на лошадей, они единственные хорошо умели ездить верхом. Мэл тоже умела, и была бы не прочь составить им компанию, но тут один суровый рыжий толстяк напомнил, что будущей королеве не пристало въезжать в столицу верхом на кобыле. Пришлось смириться, впрочем, и поездка в карете с королевой стала прекрасной возможностью, чтобы преподнести ей приготовленный еще в пути подарок.