Звезды светят вниз (Звезды сияют с небес) - Шелдон Сидни - Страница 28

• Предыдущая
• 28/71
• Следующая

– Дон Вито...

Ужаленный этим голосом, он обернулся.

Посреди комнаты стоял Айво. Левая рука его сжимала пистолет.

– Брось оружие.

– Я...

– Брось его.

Дон Вито разжал пальцы, револьвер с грохотом упал на пол.

– Бери что хочешь и убирайся, – прошипел хозяин особняка.

– Мне ничего не нужно, – хладнокровно ответил Айво. – Наоборот, я пришел, чтобы вернуть долг.

– Готов забыть о нем.

– А я – нет. Ты знаешь, кто стоит перед тобой?

– Не имею ни малейшего представления.

– Айво Мартини.

Старик нахмурился, пытаясь отыскать в памяти имя, и пожал плечами:

– Мне это ни о чем не говорит.

– Пятнадцать лет назад твои люди убили моих родителей.

– Какой ужас! Они понесут кару! Я...

Сделав шаг вперед, Айво с размаху ударил ненавистное лицо рукояткой пистолета. Брызнула кровь.

– В этом нет необходимости, – простонал дон Вито. – Мне...

Правой рукой Айво вытащил нож.

– Сними брюки.

– Для чего? Ты же не...

Айво повел пистолетом.

– Сними брюки.

– Не-е-ет! Подумай о том, что делаешь! У меня же сыновья, братья! Они найдут тебя на краю света и прирежут как свинью!

– Если найдут. Брюки!

– Нет.

Пуля ударила в колено. Дон Вито взвыл от боли.

– Я тебе помогу. – Айво дернул за кончик ремня, брюки спали, за ними последовали широкие цветастые трусы. – Какой же он у тебя невзрачный! Так и быть, исправлю ошибку природы.

Сунув пистолет в карман, Айво железными пальцами стиснул мошонку, взмахнул ножом.

Тело старика обмякло. Он потерял сознание.

Айво поднял с пола дряблый член, запихнул его дону Вито в рот.

– Прости, но колодца у тебя во дворе нет.

Он послал на всякий случай вторую пулю в голову и вышел. Четверо парней у машины терпеливо ждали.

– Поехали!

– У дона Вито есть наследники, Айво. Они этого не забудут.

– Тем лучше.

Через два дня глава семьи, Кармела и Джанкарло были на борту пассажирского судна. Отдав швартовы, лайнер взял курс на Нью-Йорк.

В конце позапрошлого века люди считали Новый Свет краем безграничных возможностей. Итальянское гетто занимало в Нью-Йорке несколько кварталов. Многие из друзей Айво перебрались на американский континент гораздо раньше. Обосновавшись в огромном городе, они решили заняться тем, что умели лучше всего, – рэкетом. Мафия начала плести свои сети. Айво сократил отцовское имя до привычного уху англосаксов «Мартин» и быстро свыкся с обстановкой безмятежного процветания.

Вот только сын, Джанкарло, не оправдывал его надежд. Парень не проявлял никакого интереса к настоящей работе. В возрасте двадцати семи лет он обрюхатил соотечественницу, сыграл суетную свадьбу, через три месяца после которой на свет появился внук, Пол.

На него Айво возложил все свои честолюбивые планы. Поскольку профессию юриста в Америке всегда окружала атмосфера уважения и почета, Айво твердо решил, что внук станет адвокатом. Мальчик рос весьма сообразительным. Когда ему исполнилось двадцать два, он поступил в юридическую школу Гарвардского университета. Через четыре года он получил диплом, Айво устроил внука в престижную фирму, где молодой человек за очень короткое время стал полноправным партнером. Прошло еще пять лет, и Пол открыл собственное дело. К тому моменту Айво уже вложил свои капиталы в совершенно легальный бизнес, так и не порвав старых связей. Внук активно помогал деду в обеих сферах. В 1967-м, когда Айво оставил этот бренный мир, Пол женился на итальянской девушке, Нине, и год спустя она принесла супругу двойню.

Все 70-е годы Пол напряженно работал. Главными его клиентами были профсоюзы, а это открывало дорогу к незримой, но весьма действенной власти. На поклон к опытному законоведу приходили вице-президенты компаний и министры.

В один из дней Пол обедал вместе с клиентом, Биллом Роуном, уважаемым банкиром, который ничего не знал о прошлом своего сотрапезника.

– Почему бы вам не стать членом «Саннивэйла», моего гольф-клуба? – положив нож, спросил Роун. – Вы ведь играете в гольф, не правда ли?

– Так, от случая к случаю. Когда позволяет время.

– Ну и превосходно! Я член правления. Так что, оформить ваше членство?

– Буду признателен.

Неделю спустя правление клуба собралось на очередное заседание. Обсуждался вопрос о приеме новых членов.

– Рекомендую Пола Мартина, – подал голос Билл Роун. – Весьма достойный человек.

Сосед по столу, Джон Хэммонд, брезгливо фыркнул:

– Он же итальяшка, не так ли? А нужны ли нам здесь вонючие даго[23], Билл?

Банкир повернул голову:

– Собираешься прокатить его?

– Еще бы!

– О'кей. В список не вносить! Следующий...

Заседание продолжалось.

Прошло две недели. Пол вновь пригласил Роуна отобедать вместе.

– Я, кстати, не расстаюсь с клюшкой для гольфа, – в шутку бросил он, усаживаясь за стол.

Роун смутился:

– Видишь ли, Пол, тут у нас некоторая заминка...

– Заминка?

– Я действительно предложил твою кандидатуру, но один из членов правления опустил в урну черный шар.

– Интересно, почему?

– Не пугайся, здесь ничего личного. Ханжа. Он терпеть не может итальянцев.

Ничего личного.

Пол улыбнулся:

– Я ничуть не напуган. Мало ли людей терпеть не могут итальянцев! Этот ваш мистер...

– Хэммонд. Джон Хэммонд.

– Тот, что пакует мясо?

– Да. Ничего, он сменит свое мнение. Я переговорю с ним.

Пол покачал головой:

– Не стоит. Честно говоря, мне не так уж и хочется бегать по полю.

Полгода спустя, в середине июля, четыре принадлежавших компании Хэммонда трейлера-рефрижератора, которые везли в супермаркеты Нью-Джерси говяжью вырезку, бифштексы и свиные ребрышки, свернули на обочину автострады и остановились. Их водители настежь распахнули двери холодильных камер и удалились.

Известие о случившемся привело Джона Хэммонда в ярость.

– Какого дьявола? – размахивал он кулаками перед лицом своего менеджера. – Полтора миллиона долларов оставили гнить под июльским солнцем? Объясни!

– Профсоюз объявил забастовку, сэр.

– Не предупредив? Чего они требуют? Повышения зарплаты?

Менеджер пожал плечами:

– Не знаю. Мне не сообщали. Водители просто исчезли.

– Передай заправиле их местного отделения – пусть найдет меня. Я займусь этим сам.

Во второй половине дня профсоюзный лидер ступил в кабинет Хэммонда.

– Почему мне ни слова не сказали о готовящейся забастовке? – обрушился на него владелец компании.

– Но я и сам о ней не знал, мистер Хэммонд, – извиняющимся тоном едва выговорил мужчина. – Все произошло так внезапно. Они, наверное, посходили с ума.

– Я всегда был внимателен к своим служащим. Что им нужно? Денег?

– Нет, сэр. Мыла.

Сидевший за столом Хэммонд подпрыгнул.

– Мыла?!

– Да. Им не нравятся те бруски, что кладут в душевые. Слишком уж оно едкое.

Фраза звучала издевкой.

– Слишком оно едкое? Так вот почему я потерял полтора миллиона долларов?

– Тут нет моей вины, сэр. Это они.

– О Боже! – воскликнул Хэммонд. – Не верю, не верю! И какое же мыло им необходимо? Может, шампунь от перхоти? – Его кулак с грохотом опустился на стол. – В следующий раз, когда возникнут проблемы, сразу ко мне, ясно?

– Да, мистер Хэммонд.

– Пусть приступают к работе. К шести вечера в душевых будет лучшее мыло, как в дамских салонах. Ты меня слышишь?

– Я им так и скажу, мистер Хэммонд.

Дверь кабинета бесшумно закрылась. Страна катится в пропасть, подумал Джон Хэммонд. Надо же – мыло!

Миновали две недели. Жарким августовским днем пять рефрижераторов, доставлявших свежее мясо в Сиракузы и Бостон, съехали с дороги. Их водители настежь распахнули двери холодильных камер и удалились.

• Предыдущая
• 28/71
• Следующая