Такеши Китано. Автобиография - Китано Такеши - Страница 20

В Японии многие всё время забывают, что в моём кино я и режиссёр, и актёр. Многие до сих пор начинают смеяться, когда видят меня на экране, думая, что я разыгрываю очередной скетч. Они отказываются воспринимать меня всерьёз.

Настоящее актёрское признание я получил только в возрасте тридцати шести лет, в 1983 году, снявшись в крупной картине Нагисы Осимы «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс». Действие разворачивается в 1942 году в Индонезии, на острове Ява, где находится лагерь для английских военнопленных. Во многих странах фильм произвёл сильное впечатление. Я был очень удивлён, когда мне предложили роль у Осимы. Всё произошло очень быстро. Я не успел опомниться, как начались съёмки.

Я впервые оказался на площадке не как помощник или техник, а как актёр, играющий серьёзную роль. Я чувствовал себя дилетантом, меня познакомили с неким Боуи[8], английским певцом, о котором я мало что знал. Боуи, как и Рюити Сакамото, был уже очень известен. Если имя Боуи хоть о чем-то мне говорило, то ни одной его песни я не слышал. Рюити Сакамото играл одного из ключевых персонажей фильма. В то время он находился на вершине славы как в Японии, так и в других странах. Я знал его как члена ансамбля «Жёлтое волшебство»[9]. Кроме того, он написал чудесную музыку к нашему фильму.

Я впервые видел, как Осима работает на съёмочной площадке. Он напоминал императора во главе своей армии. Ему подчинялись десятки актёров и членов съёмочной группы. Я был просто потрясён. Нагиса Осима был для меня как учитель. Его фильмы были известны за границей. Его уже тогда считали интеллектуальным диссидентом.

В 1960 году Нагиса Осима уже снял волнующий и острый фильм «Ночь и туман в Японии». Его считают самым политическим из всех фильмов режиссёра, сделав который Осима нажил себе множество врагов.

По правде говоря, в начале съёмок «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс», я до конца не понимал, куда попал. Я вообще ничего не понимал. Я не знал, зачем здесь оказался. Просто следовал сценарию, заучивал монологи, повторяя их между дублями, а затем в камеру. Я делал то, что мне говорили. Мне никак не удавалось понять, чем я заслужил роль. Сержант Хара, которого я играл, был странный мрачный солдат, с сильным характером и садистскими наклонностями. Правда, в итоге оказывается, что он не так бесчеловечен, как представляется на первый взгляд. Его можно назвать настоящим антигероем. Когда Хара напивается, он становится сентиментальным и впадает в меланхолию. Именно в этом фильме звучит моя знаменитая реплика: «С Рождеством, мистер Лоуренс».

После этого фильма японские зрители поверили, что я способен быть злым и опасным...

Такеши Китано не уточняет, что роль этого скота, которого может унять только выпивка, и знаменитая фраза сделали его столь же заметным зрителям и критике, как Дэвида Боуи в образе майора Джека Селлерса и Рюити Сакамото, блестяще сыгравшего капитана Ёнои.

Нагиса Осима очень много значит в моей жизни. Его мнение для меня очень важно. До встречи с ним я был простым комедиантом и телеведущим. Работа с Осимой оказала на меня огромное влияние, помогла понять кино и технику написания режиссёрского сценария. Осима показал, как чудесно снимать кино и играть самому.

Нагиса Осима пытался отвлечь Китано от комедийного тона, потому что увидел потенциал для большого экрана, идеального кандидата на роль убийцы... Что со временем подтвердилось.

Нагиса Осима дал мне много полезных советов. В отношении меня у него сложилось определённое мнение. Он думал, что я способен на большее, чем просто смешить людей, что в глубине меня таится жестокий человек. Настоящий преступник! Именно благодаря Осиме я получил совсем не комическую роль, сыграв опасного убийцу в довольно популярном телевизионном сериале.

Даже сегодня я продолжаю часто говорить о нём. Пожалуй, я и не преставал это делать. Сразу видно, что я им восхищаюсь. В памяти всплывают забавные моменты, связанные с Осимой.

Однажды мы снимали важную сцену «Счастливого Рождества», Осима был полностью сосредоточен. В этом отрывке ящерица, сидевшая на утесе, убегает, а камера продолжает её преследовать. Но вот незадача: ящерица не двигалась. Съёмочная группа, находившаяся рядом с Осимой, испробовала все, но ничего не помогало: ящерица даже не шелохнулась. Каждая попытка заканчивалась неудачей, приходилось всё начинать сначала. Ящерице словно нравилось всех изводить. Видели бы вы лицо Осимы! Он был вне себя от гнева. Ему было не смешно. Он заорал на ящерицу так же, как кричал на съёмочную группу. Я чуть со смеху не помер.

На самом деле кричать на съёмках — стиль Осимы. За исключением меня, он орал на всю съёмочную группу. Я же не люблю, когда кричат, поэтому у меня на площадке запрещено повышать друг на друга голос. Обстановка и так напряжена до предела, ещё криков не хватает. Когда Осима предложил мне роль в его фильме «Табу», я выдвинул свои условия. Нагиса Осима как раз уселся в своё крутящееся кресло, когда я заявил: «Если вы начинаете кричать, я еду домой, а если будете орать во всю глотку, я брошу съёмки!»

Ещё один незабываемый момент со съёмок «Счастливого Рождества»: главного героя нужно было снять с нижней точки, практически с земли. Осима говорит группе: «Выроем яму, и я поставлю в неё камеру». Задача достаточно сложная. Тогда я предлагаю: «Почему бы вам просто не попросить героя подняться выше?» Ступор! Осима поворачивается к ассистенту и говорит: «Дурак, почему ты раньше не догадался?» Он буквально остолбенел.

Если бы мне подвернулся случай встретиться с ним сегодня, я бы задал ему несколько вопросов. Мне безумно интересно его мнение. В то время как мировой кинематограф заполнен мультфильмами и фильмами в формате 3D, я бы спросил, что он думает о будущем кинематографа. «Как по-вашему, куда движется кинематограф?» — поинтересовался бы я. Затем, помня о его эротических фильмах[10], которые подвергались цензуре, я бы хотел узнать: «К чему приведёт свобода выражения? Ждёт ли нас ещё большая свобода? Или наоборот — политически корректные произведения?» Я бы хотел поговорить с ним, потому что он не только великий режиссёр, но и мечтатель, фантазёр.

Я ставлю фильмы главным образом ради развлечения. Всему виной моя страсть к поделкам... К каждому своему фильму я отношусь как к игрушке. Мне кажется, что на свете нет ничего приятнее, чем заниматься съёмками: мысленно чувствуешь себя ребёнком, запускающим волчка.

В своих первых фильмах мне хотелось прославить тех, кого современное общество старается не замечать. В 1990-е кино стало для меня средством для размышления, только так я мог выразить моё недовольство.

Сегодня своей главной режиссёрской задачей я вижу установление связи между кубизмом и кинематографом. Я ещё не до конца решил эту головоломку, но в своих наиболее удачных фильмах «Такешиз» и «Банзай, режиссёр!» я подобрался к разгадке. Я стараюсь связать мои фильмы с реальностью, какой я её вижу. По моему мнению, не стоит соединять между собой все эпизоды во время съёмок и монтажа.

В фильме «Ахиллес и черепаха» мне хотелось сделать акцент на связи кубизма с кино. Связи, которая, как мне кажется, поможет свергнуть диктатуру изображения, преодолев провал между тем, что видишь, и тем, что есть на самом деле. Наверное, зритель на экране не обращает внимания на эту связь, которую всё же я рано или поздно мечтаю уловить.