Я был адъютантом Гитлера - фон Белов Николаус - Страница 111

• Предыдущая
• 111/150
• Следующая

С огромным удовлетворением принял Гитлер к сведению, что особый суд в Вероне 10 января приговорил к смертной казни всех тех членов Большого фашистского совета, которые 24 июля 1943 г. лишили Муссолини власти. Пятеро членов этого совета были арестованы и утром 11 января расстреляны; в их числе – и зять Муссолини Чиано. Его жене Эдде удалось бежать в Швейцарию.

27 января 1944 г. Гитлер выступил перед фельдмаршалами и генералами вермахта с большой речью. До этого они два дня получали в Познани различные указания и им пришлось выслушать там выступление Гиммлера. Таким образом, речь Гитлера в «Волчьем логове» явилась завершением этих «учебных курсов». Сначала он предался воспоминаниям о том, как национал-социалистические идеи были восприняты народом. Только к концу речи в ней зазвучала драматическая нота. Гитлер провозгласил: «Если я как высший фюрер в конечном счете окажусь покинутым, я хочу в качестве последнего выхода иметь за собой весь офицерский корпус. Он должен со шпагой в руке сплотиться вокруг меня точно так же, как каждый фельдмаршал, каждый генерал-полковник, каждый командир корпуса, каждый командир дивизии, каждый командир полка должен ожидать, что его подчиненные в критический час станут за него горой». Тут Манштейн воскликнул: «Так и будет, мой фюрер!». Гитлер продолжал: «Это прекрасно! Если это так, то войну мы никогда не проиграем… Я охотно принимаю это к сведению, фельдмаршал фон Манштейн!». Но Гитлер понял этот возглас иначе: как упрек в том, что он, фюрер, не доверяет офицерскому корпусу. Не знаю, хотел ли Манштейн высказать именно это; тогда у меня, во всяком случае, такого впечатления не сложилось. Гитлер говорил еще полчаса и закончил речь словами: «У меня нет никакого другого желания, кроме как соответствовать закону природы, который гласит: жизнь дается только тому, кто за эту жизнь борется и готов, если надо, положить за это собственную жизнь!».

Война на русском фронте в январские дни шла с неуменьшающейся остротой. Гитлер постоянно требовал удерживать Никополь и Крым. Но и тот и другой были в ближайшие недели потеряны. Никополь пал 8 февраля, а в первой половине мая закончились бои за удержание Крыма. Тогда Турция прекратила поставку хромовой руды, чего Гитлер всегда боялся.

На других участках Восточного фронта русские наступления пока еще удавалось парировать. Но каждый наш местный успех сминался новыми русскими силами. Просто трудно было поверить, как много новых соединений мог бросать на фронт противник, между тем как наши войска все больше и больше редели. Пополнений в Германии больше в наличии не было, если только свежие дивизии не брали за счет Запада или Юга.

Гитлеру пришлось считаться с тем, что германский фронт на Востоке постепенно отходил. 10 апреля пала Одесса. В конце апреля русский уже стоял на линии Тернополь-Ковель. Дальнейшее продвижение русских войск стало уже невозможно из-за начавшейся распутицы. Группа армий «Север» постепенно оттеснялась назад и после тяжелых боев и потерь остановилась в марте на Чудском озере. В конце января Гитлер заменил фельдмаршала Кюхлера{272} генерал-полковником Моделем. С конца марта на несколько недель по всему фронту установилось затишье. Грязь нарушила упорядоченное руководство войсками.

30 марта Гитлер вызвал в «Бергхоф» фельдмаршалов фон Манштейна и фон Клейста и сообщил им, что снимает их с занимаемых постов. В обоих случаях фюрер вел себя очень тактично. Манштейн получил мечи к дубовым листьям Рыцарского креста. Но неприятный привкус все-таки остался. У Манштейна сложилось такое впечатление, что именно Геринг и Гиммлер вытеснили его с занимаемой должности. В тот же самый момент Цейтцлер попросил фюрера освободить его от обязанностей начальника генерального штаба сухопутных войск. Причина, по которой фюрер расстался с Манштейном и Клейстом, заключалась прежде всего в том, что оба они были полностью несогласны с принципами его командования. Преемником Манштейна стал произведенный в фельдмаршалы генерал-полковник Модель, а Клейста – Шернер{273}. От них обоих Гитлер ожидал большой строгости и беспощадности в командовании. Он все еще придерживался взгляда, что 1943 г. стоил русским больших потерь и силы Сталина находятся в состоянии разложения. Было ли это его действительным мнением, установить я не мог. Порой он склонялся к более трезвому и серьезному видению происходящего, а временами предавался необоснованной уверенности в своих силах. Правда, черпать ее из донесений Цейтцлера об обстановке он никак не мог.

Гитлер неоднократно говорил о возможности разрыва Сталина с Западом. При этом он переоценивал некоторые признаки с русской стороны, в которых постоянно видел холодный расчет Сталина на то, чтобы сделать своих западных союзников уступчивыми.

На Итальянском театре военных действий 4 января снова начались бои. Однако между англичанами и американцами, которые вели свои наступательные действия каждый сам по себе, не всегда царило согласие. Любая их новая операция требовала длительной подготовки. Они лишь медленно продвигались южнее горного массива Кассино. Успешная высадка американцев у Неттуно не принесла им немедленного перелома. Их войскам понадобилось много дней, чтобы перейти в первое наступление на северном направлении. Кессельринг использовал время, чтобы создать успешную оборону. Гитлер приказал перебросить из Франции и с Балкан новые войска, потребовав нанести американцам в Италии поучительное поражение.

В день перед своим новым наступлением, 25 февраля, американцы произвели крупный налет авиации на монастырь Монте-Кассино и полностью разрушили его. Однако невосполнимые художественные ценности аббатства удалось заранее спрятать в безопасности. В районе самого монастыря ни одного немецкого солдата не было. Тем не менее американцы сочли необходимым разбомбить данный объект. Это было варварством. Монахи и остальные обитатели укрылись в обширных катакомбах, и жертв среди них не было.

Воздушный террор в отношении территории рейха с начала года усилился. 11 января американские бомбардировщики бомбили днем военные заводы люфтваффе в Хальберштадте, Ошерслебене, Брауншвейге и Магдебурге. Хотя они потеряли 59 самолетов, но погибло и 40 наших истребителей. Люфтваффе посчитала отражение данного налета своим успехом. Нельзя было отрицать, что это в какой-то мере послужило устрашением, ибо свыше четырех недель дневные бомбежки не повторялись, хотя 20 января и был произведен крупный ночной налет английской авиации на Берлин. Он привел к большим жертвам среди населения, но причинил лишь незначительный ущерб предприятиям военной промышленности. После телефонного сообщения Геббельса Гитлер снова обрушился с упреками на люфтваффе.

20 февраля американцы, сопровождаемые своими и английскими истребителями дальнего радиуса действия, начали дневное воздушное наступление. Их целями были производившие истребители заводы в районе Лейпцига и шарикоподшипниковые заводы в Швайнфурте, Штутгарте и Аугсбурге. Некоторые предприятия оказались разрушены на 75 %. Выпуск истребителей упал примерно до 800 в месяц. Налеты продолжались и привели производство авиационного вооружения в весьма тяжелое состояние. Мильх думал о том, как передать его в руки Шпеера, и говорил с ним об этом плане при встрече в Хоенлихене. Шпеер тоже видел такую необходимость, зная, что теперь наступил последний момент для особенно активной тенденции в вооружении люфтваффе, а особенно производстве истребителей. После того как американцы пять дней подряд бомбили заводы, выпускающие их, было принято решение передать «истребительный штаб» представителю Шпеера Зауру.

В один из этих дней февраля 1944 г. Гитлер в ежедневном обзоре иностранной прессы прочел сообщение из Стокгольма, в котором коротко и деловито говорилось, что уже есть его будущий убийца. Один офицер генерального штаба сухопутных войск намерен просто-напросто застрелить его. Фюрер вызвал меня к себе и вручил сообщение с указанием сделать все для того, чтобы не допустить такого покушения.

• Предыдущая
• 111/150
• Следующая