Стена - Робертс Адам - Страница 41

• Предыдущая
• 41/160
• Следующая

– Не пластик, – сказал Вивре. – Это металл. Называется прайз. В Вэйл Оунлемпре, где мне дали это, – и он пощелкал ногтем по ранговой кости, – у нас большие запасы этого металла. Это было лоу-парал для самой Кардинелле, которая вручила мне это на военном куэ доффо оурелле. Когда меня, простого солдата-санитара, произвели в под-прелетте. – Он улыбнулся. – Там собралось много людей. Много сотен. Все салдарра и рады тому, что стали свидетелями того, как армия Империи поднимается по миру, чтобы бороться с врагом.

Вэйл Оунлемпре, как понял Тигхи, означало Город Империи.

Судя по словам Вивре, это был город огромных размеров – десятки выступов, сотни уступов – достаточно широких, чтобы на них могли встать плечом к плечу десять человек, – много тысяч утесов и небольших скал. Там жили тысячи людей. Все это казалось Тигхи невероятным, однако когда он в вежливой и осторожной форме выразил свое изумление, Вивре пришел в негодование. Имперский Город был самым большим городом в мире, стоял на своем старший лекарь. Центром Империи, местом пребывания Трех Пап, самым вэйлпул городом в мире.

Слово «вэйлпул» скорее всего являлось производным от «вэйл», город, однако Тигхи не мог определить его точное значение.

– Самый городской город?

Но в этом словосочетании не было смысла.

Создавалось впечатление, что Имперский Город находился на стене где-то ниже того места, где сейчас был Тигхи. Из разговоров с Вивре юноше также стало ясно, что Три Папы отправили вверх по стене огромную армию – тысячи, сказал Вивре, показывая число на пальцах для наглядной иллюстрации столь огромного количества войск, – чтобы разгромить могучего противника.

Понятие о тысячах никак не поддавалось усвоению. Неужели на всем мире может быть столько людей?

Тысячи, стоял на своем Вивре. Могучая армия. Вот почему и сам Вивре находился здесь вместе со своими тремя люкхомбами, тремя санитарами (Хомб означало мужчину, но один из его медицинских помощников был женщиной), и всем медицинским снаряжением. Его лазарет должен был находиться в полной готовности к приему раненых после сражения, которое ожидалось в скором времени. Однако до сражения солдаты почти не нуждались в какой-либо медицинской помощи, и потому Вивре умирал от скуки, не зная, чем заняться. И вдруг упал Тигхи!

– Да, – произнес Тигхи, опять ощутив спазмы в желудке. – Я упал.

Почему Тигхи не умер в результате падения? Он обдумывал, как сформулировать этот вопрос для Вивре.

«Умер» не представляло собой лингвистической проблемы. Однажды двое солдат принесли третьего, форма которого настолько пропиталась кровью, что казалась черной и мокрой, а не синей, как обычно. Он тоже упал с неба. Во всяком случае, так показалось Тигхи. Он был флатар.

Вивре работал быстро и сноровисто. Прежде всего он принялся вытирать кровь с бледного лица юноши, однако кровотечение было слишком обильным, и лицо почти сразу же оказалось опять залитым кровью. Его дыхание было тяжелым и неестественно громким; оно заполняло всю палату с низким потолком. Полуоткрытый рот солдата изрыгал массу розовых пузырьков, похожих на яйца пауков. При этом раздавался булькающий звук, который у Тигхи почему-то ассоциировался с пуканьем. Раны солдата привели Тигхи в ужас, но затем все его внимание сосредоточилось на этом звуке, и ему захотелось смеяться. Звук получался таким смешным. Он попытался подавить смех и даже сжал губы большим и указательным пальцами. Сдержаться стоило немалого труда. Пррпрр-ахх. Пррпррпхрпрлах. Это устрашало и вызывало смех одновременно.

Затем дыхание прекратилось.

Несколько минут Вивре и его помощники стояли у трупа и смотрели на него; затем завернули его в одеяло, и два санитара вынесли тело из палаты. Вивре взял швабру и сам убрал кровь с пола, хотя такую грязную работу он обычно поручал кому-то другому. После этого примерно на час в палате воцарилось мрачное, гнетущее настроение. Однако в конце концов оно сошло на нет. Военный медик не может позволить себе принимать близко к сердцу страдания и даже смерти.

– Кто это был? – спросил Тигхи, когда Вивре несколько часов спустя пришел с обычным осмотром.

– Один парень.

– Один парень, – повторил Тигхи.

Вивре сделал жест правой рукой:

– Он мерден.

То есть умер. Тигхи понял значение слова сразу и не стал задавать уточняющих вопросов.

– Как? – поинтересовался юноша.

– Он был флатаром, – ответил Вивре. – Солдат в небе. Они практикуются в небе, и он упал. Это печально. Прискорбно.

– Флатар? – спросил Тигхи.

Вивре нахмурил лоб. Сегодня он явно был не в настроении объяснять значения слов.

– Флатар, – сказал он. – Флатар.

Его ладонь заскользила по воздуху.

– Как птица? – продолжал допытываться Тигхи.

– А что такое буххд? – спросил Вивре, без особого интереса, впрочем.

– Такая вещь в небе, – ответил Тигхи.

Он составил вместе указательные пальцы обеих рук и захлопал ладонями, словно крыльями.

– Нет, нет, это аусо, аусо.

Тигхи хотелось продолжить урок, но Вивре размашистым шагом направился к двери и вскоре уже открывал ее, стремясь наружу, к свету.

На следующий день Тигхи совсем не видел Вивре. Его помощники молча принесли еду, а затем уселись втроем у входа, поглядывая наружу и приглушенными голосами разговаривая между собой.

В последние несколько дней Тигхи постоянно нервничал. Он не мог заставить себя лежать спокойно на матраце, одолеваемый зудом деятельности. Колено все еще побаливало, особенно если нажимать на него или ступать при ходьбе, давя на суставы всем телом. Время от времени Тигхи ходил по палате с помощью санитаров. Зато ступня в оболочке из твердой грязи давно уже перестала болеть; теперь она сильно чесалась, и Тигхи извивался в такие минуты всем телом, не зная, как избавиться от неприятного ощущения. Но даже тогда, когда ему не досаждала чесотка, Тигхи все равно ворочался с боку на бок и дергался. Он умирал от скуки. Сев на матраце, юноша напряг зрение и попытался разглядеть через открытую дверь, что делается за пределами палаты.

– Что такое флатар? – спросил Тигхи у санитара-женщины, но та, как обычно, проигнорировала вопрос.

• Предыдущая
• 41/160
• Следующая