Выбери любимый жанр

Алиби - Пеев Димитр - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

— А ты не зарекайся... Может, когда-нибудь и придется, — пошутил Пенчев.

— Ты жди в лаборатории. Сколько тебе понадобится времени, чтобы проявить и сравнить отпечатки?

— Без фотоанализа могу все сделать за пять-шесть минут. Но гарантия — только на девяносто девять процентов.

— Этого достаточно. Как только определишь — сразу ко мне. Если отпечатки совпадают, войдешь с зажженной сигаретой, если же нет — без сигареты. Понял?

— Так точно, товарищ начальник, — отрапортовал по-военному Пенчев.

— А теперь осмотри рюмку. Чистая, годится?

Пенчев ловко ухватил рюмку за ножку, внимательно оглядел ее со всех сторон на свет, дыхнул на нее несколько раз, протер своим носовым платком и, артистическим жестом поставив на стол, сказал:

— Отличная!

— Ну, а теперь иди и жди.

— Но при одном условии: оставишь мне немного коньяку. Я принесу тебе рюмку с моими отпечатками.

Оставшись один, Влахов встал и принялся нервно ходить по кабинету. Вряд ли художник имеет какое-то отношение к убийству. Якимова была серьезной женщиной, вращалась в другой среде. Что ее могло связывать с людьми типа Дешевки? Но если окажется все-таки, что следы, оставленные на рюмке и бутылке, принадлежат ему?

По телефону доложили, что явился вызванный Иван Лаков Иванов. Влахов велел пропустить его.

Спустя некоторое время раздался громкий стук в дверь. Донева описала его очень точно. Влахову показалось, что он уже где-то видел этого субъекта, но в связи с чем — по службе или случайно, где-нибудь в кафе, — вспомнить не мог. Впрочем, нет, своих «клиентов» он помнил хорошо, значит, это была случайная встреча, может быть, даже на улице. Такие физиономии запоминаются с первого взгляда.

Влахов встал, поздоровался с посетителем за руку и любезно пригласил его сесть.

Художник свободно опустился в кресло, закинул ногу на ногу и спросил:

— Чем обязан этой чести?

— Я пригласил вас, чтобы познакомиться и поговорить о некоторых интересующих нас обстоятельствах, — сказал Влахов. – Может быть, надо было встретиться в каком-нибудь кафе, но я предпочел, чтобы это произошло здесь, где мы можем спокойно вести наш разговор. А чтобы он проходил в дружеской обстановке, я предлагаю выпить. Что вы предпочитаете: водку, вермут, коньяк?..

Влахов наклонился над шкафчиком рядом со столом.

— «Плиска» есть?

— Есть и «Плиска».

— Тогда рюмку коньяку.

Влахов налил до половины обе рюмки и оставил бутылку на столе. Гость одним глотком выпил свой коньяк, чмокнул от удовольствия и многозначительно придвинул рюмку к Влахову.

— Хороший коньяк. Наверное, специально для милиции, а?

Влахов снова налил — Скитальному до краев, а себе совсем на донышке — и спрятал бутылку. Хватит с него.

— Вы, я вижу, ценитель хороших напитков.

Коньяк был самый обыкновенный, из буфета управления.

— Вы всегда угощаете своих посетителей?

— Угощаем иногда... Что, это вас удивляет?

— Сожалею, что не знал об этом раньше.

— Вас знают как Скитального, — начал разговор Влахов, — а когда я уточнял ваш адрес, у меня создалось впечатление, что у вас есть и другая фамилия.

— Да, Иван Лаков Иванов. Проза.

— Почему же вы называете себя Скитальным?

— Это мой псевдоним. Согласитесь, что Иван Иванов для человека искусства — имя не слишком подходящее. Ведь так? Не звучит.

Скитальный снова залпом выпил свой коньяк.

— Но тогда почему не Лаков? — Влахов подошел к письменному столу и незаметно нажал кнопку. Это был сигнал для Йонки принести кофе. — Эта фамилия довольно редкая, и, если не ошибаюсь, другого, известного художника с такой фамилией нет.

— Это меня не смутило бы. Но мне не нравится — Лаков. Я против лакировки.

— Гм. А что же вам нравится в псевдониме Скитальный?

— Что? Многое. Оно напоминает мне о самом прекрасном периоде в развитии той породы обезьян, к которой принадлежим и мы, — периоде скитаний. Это было чудесное время. – Скитальный оживился, глаза его загорелись. — Время свободной, привольной жизни, когда побеждали самые способные, самые смелые, самые сильные. Время, когда не было и в помине милиции...

— Но и коньяка, — равнодушно добавил Влахов.

— Да, о чем можно только сожалеть. Но тогда люди упивались своей свободой. Однако вы на меня не рассердитесь?..

— За что? За милицию?

— Нет, за свободу!

Ишь ты, каков!

Вошла Йонка с подносом, на котором дымились две чашки кофе. Она поставила их на стол и убрала коньячные рюмки — пустую Скитального и недопитую Влахова.

— Угощайтесь, — предложил Влахов.

— Спасибо, вы очень гостеприимны. Но не слишком ли мы торопим события?

Влахов сделал вид, что не понял намека. Йонка уже уносила рюмки.

— Вы курите?

— Да. Можно закурить?

— Конечно.

Влахов взял со стола спички. Видя, что сигарет ему не предлагают, Скитальный вытащил из кармана смятую пачку «Бузлуджи» и щелкнул зажигалкой. Он глубоко затянулся несколько раз, как страстный курильщик, и спросил:

— Так для чего, собственно, я вам понадобился?

— Расскажите мне коротко свою биографию, — сказал Влахов. Это был самый легкий способ затянуть разговор.

— Какую биографию?

— А их у вас сколько?

— Самое меньшее три: для товарищей из отдела кадров, для любовницы и для самого себя.

Что означала эта манера держаться? По роду службы Влахову приходилось сталкиваться с самыми разными типами. Но это было что-то новенькое. Демонстративная храбрость виноватого? Или просто разнузданность?

— А мне вы какую расскажете?

— Вы не кадровик. И не любовница. Но и не Дешевка.

— В каком смысле?

— Так меня называют. Я хочу сказать, что вы — это не я.

— Ясно. Ну, так какую же из своих биографий вы собираетесь рассказать мне?

— Придется сочинить что-нибудь специальное.

— Хорошо, сочиняйте! — Влахов взглянул на часы. Еще немного, и придет Пенчев.

— Родился в 1934 году, по данным паспорта. Сам, к сожалению, не помню. Родился в Софии, в цыганском квартале. Социальное происхождение — мелкая буржуазия: мой отец был сапожником, имел мастерскую по ремонту обуви. С раннего детства у меня стали проявляться задатки вундеркинда-художника. Рисовал сначала на стенах домов, потом в тетрадках и, наконец, в академии. Но бросил ее. За два года сумел понять, что старикашки ничему меня не научат.

— А сейчас чем занимаетесь, где работаете?

— Занят я главным образом в «Бамбуке»: кушаю духовную пищу и наливаюсь витаминами. Совмещаю, так сказать.

— Эти ваши занятия, предполагаю, не приносят вам больших доходов. Чем вы живете, работаете где-нибудь?

— Конечно, работаю, как не работать. Самая квалифицированная работа: думаю! А чем живу — живу помаленьку: всегда найдется какой-нибудь интеллигентный человек, чтобы угостить аристократа по духу.

Дверь открылась. Вошел Пенчев с зажженной сигаретой во рту. Влахов указал ему на кресло против Скитального и сказал:

— Ясно. А теперь ответьте мне, знаете ли вы Стефку Якимову?

Скитальный вздрогнул. На секунду задумался. Лицо его словно сморщилось, утратило свое насмешливое выражение.

— Штефи? — спросил он.

— Для меня она Стефка Андонова Якимова.

Влахов испытующе смотрел на него. Скитальный вынул новую сигарету и закурил ее, но не успел затянуться во второй раз, как Влахов резко осадил его:

— Погасите сигарету! И отвечайте на мои вопросы.

Художник взглянул на него, удивленный неожиданной переменой в поведении Влахова, и сказал протяжным голосом:

— Значит... конец первого действия, да?

— Прошу без паясничанья. Приберегите этот тон для «Бамбука». Когда вы были у Якимовой?

— В субботу.

— Что вы там делали? Это она вас пригласила? Откуда вы знаете, где она живет?

Смущение Скитального, видимо, нарастало. Было заметно, что он лихорадочно обдумывает свои ответы, что он не только удивлен, но и испуган посыпавшимися на него вопросами. Влахов обратил внимание на руки Скитального. Художник, заметив его взгляд, сжал кулаки, чтобы унять предательскую дрожь.

8

Вы читаете книгу


Пеев Димитр - Алиби Алиби
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело