Свидание в морге (Сборник) - Макдональд Росс - Страница 33

— Нет никакой необходимости расставлять все точки над i.

— Прошу простить, сэр. Через час или два после того, как вы, адмирал, покинули «Файркрэст», сюда вернулись Имри и компания и сообщили о моей гибели. Был это и смертный приговор для Ханслета. Убил его Квинн. Способ был выбран, вероятно, по тем соображениям, что выстрелы далеко слышны, а удар ножом оставляет слишком много крови. Затопить «Файркрэст» до полуночи они не могли, а ночью планировали вернуться и отвести его в пролив... Вот так... Но, несмотря ни на что, я все-таки считаю, что Квинн выбирает тот или иной способ убийства потому, что он психопат, убийца по призванию, любящий убивать как можно более жестоким способом.

— Да,— спокойно подтвердил дядюшка Артур.— А потом они стали думать, куда спрятать труп, и остановились на нашем фальшивом моторе. Передатчик и все прочее они выбросили в море или взяли с собой, а на их место засунули Ханслета...— неожиданно дядюшка Артур взревел, да так, что я и предполагать не мог наличия у него таких голосовых возможностей.— Но откуда, черт побери, они могли знать, что мотор фальшивый?! — голос его столь же неожиданно превратился почти- в шепот.— Это вы мне можете объяснить? Предательство или преступная, небрежность?

— Преступная небрежность, сэр, вы правы. Моя преступная небрежность. Если бы я мог ответить на все вопросы, Ханслет не лежал бы сейчас здесь. Я не сумел предвидеть важные вещи, а вернее и точнее, понять их. В ту ночь, когда к нам явились мнимые таможенники, я чувствовал, что они нашли что-то ценное для себя именно в машинном отделении. Сначала они старательно осматривали все чуть ли не сквозь лупу, а потом вдруг потеряли интерес ко всему и буквально талоном закончили обыск. Ханслет предполагал, что их открытие связано с аккумуляторами, но я считал себя самым умным и не принял во внимание его подозрений. Будьте добры, сэр, возьмите фонарик и присмотритесь к аккумуляторам.

Он окинул меня ледяным взглядом, но фонарик взял и минуты две рассматривал аккумуляторы.

— Ничего не вижу особенного,— наконец сказал он, выпрямляясь.

— Мнимый таможенник был более наблюдателен. Правда, он, в отличие от вас, сэр, знал, что ищет. Он искал мощный передатчик, а не эту дешевку, что у нас в рубке. Он искал следы толстого кабеля, идущего от батареи, возможно, следы мощных зубчатых зажимов.

Дядюшка Артур чертыхнулся и снова склонился над аккумуляторами. Теперь ему хватило нескольких секунд. Он выпрямился.

— Вы правы, Калверт.

Глаза его остались жесткими, но в них уже не было холода.

— Теперь только я понял, что они были в курсе всех моих планов! — вскричал я,— Они знали, что Ханслет останется сегодня один на «Файркрэсте», а я на рассвете отправляюсь навстречу вертолету. Достаточно было кому-то с озера подтвердить, что я там что-то ищу, чтобы они приняли решение об уничтожении вертолета. И весь этот маскарад с разбитыми передатчиками был нужен им для того, чтобы я поверил, что только мы владеем связью в этих краях. Нужно было действительно быть полным слепцом!..

— Вы очень кричите, Калверт,— отозвался дядюшка,— а ваши выводы лишены логики.

— Я ведь говорил вам, что, когда мы с Ханслетом пили на борту «Шангри-Ла», «Файркрзст» посетили гости. Но мы не поняли зачем... О Боже мой!..

— Вы приложили уже достаточно сил, чтобы доказать мне, что я, если речь идет об аккумуляторах, не более сообразителен, чем вы. А теперь вы просто повторяетесь..

— Дайте мне закончить, сэр,— решительно сказал я, хотя знал, что шеф терпеть не может, когда его прерывают,—Они спустились в машинное отделение, все тщательно осмотрели, заметили, что четыре гайки на крышке правого дизеля не покрыты краской, в то время как на гайках левого мотора краска лежит. Им оставалось поднять крышку и подсоединить выход нашего передатчика к своему маленькому, который они укрыли за аккумуляторами. Естественно, все это они привезли с собой, так как очень хорошо знали, что именно им понадобится. Ну а потом они спокойно слушали наши беседы, узнали наши планы, наши намерения и соответственно этому строили свои действия. Они справедливо .решили, что не стоит лишать нас связи, так как мы можем найти другой способ, лучше иметь возможность получать информацию непосредственно от нас.

— Но зачем они уничтожили это свое превосходство? — он указал пальцем на пустой кожух мотора.

— Это уже не было превосходством,— ответил я измученным голосом.— По той простой причине, что я уже погиб, а Ханслет был задушен.

—.Да-да, конечно. О Боже, какая все-таки жестокость!— он вынул монокль из глаза и кулаками потер себе веки.— И они прекрасно знали, что мы найдем труп Ханслета, когда захотим воспользоваться передатчиком. Теперь я начинаю понимать, что вы имели в виду, когда говорили о страховании нашей жизни. Скаурас и компания не знают точно, что нам известно, но они не могут рисковать, сохраняя нам жизнь. Тем более что речь идет о миллионах фунтов. Они просто вынуждены тихонько ликвидировать нас.

— Надо поскорее убираться отсюда,— сказал я.— Это единственный выход сейчас. Мы и так очень долго здесь торчим. Возможно, они уже в дороге. Оставьте себе, сэр, этот люгер. На море мы будем в относительной безопасности, но сначала нам придется перевезти на сушу Ханслета и этого типа из кормовой каюты.

— Вы правы, Калверт, их надо отвезти на сушу.

Поднятие якоря с помощью электролебедки — занятие не для идиота. Плохо стоящая нога, слишком широкие брюки, развевающийся на ветру плащ — одним словом, кусочек материала, попавший между цепью и барабаном,— и у вас нет руки или ноги. Это опасно даже при хороших атмосферных условиях, но, когда работаешь на скользкой от воды и к тому же раскачивающейся палубе в полной темноте, а с неба при этом падают потоки воды, все это превращается в смертельный номер. Впрочем, если нас услышали бы на «Шангри-Ла», было бы еще хуже.

Возможно, я был слишком погружен в эту работу, а может, звук, издаваемый цепью, заглушал все иные, только я не сразу среагировал на чей-то зов, хотя он донесся до меня дважды.

Это звучало как отдаленный женский голос. Поначалу я подумал, что он донесся с какого-нибудь маленького судна, каких в порту было полно. В конце концов, чтобы измерить, сколько джина выпивается на британских судах после захода солнца, надо было бы задействовать ЭВМ... Но голос раздался снова, с более близкого расстояния. Явная тревога, звучавшая в нем, исключала' дальнейшие рассуждения о морском пьянстве. Этот голос взывал о помощи. Я выключил лебедку, и в моей руке неизвестно как оказался «лилипут».

— На помощь!.. Спасите!..

Голос был приглушенный, зовущий, безнадежный. .Я тихо направился в ту сторону, откуда раздавался звук, но внезапно задержался, вспомнив о судьбе Ханслета. А если этот голос идет из лодки, где два господина, вооруженные автоматами, только и ждут хоть одного слова или луча фонарика, чтобы нажать на спуск? Тогда Калверт мгновенно окажется в компании своих предков, да и то только в том случае, если те захотят принять в нее идиота.

— Прошу вас, помогите!.. Прошу вас!..

И все-таки я начал действовать. Не потому, что отчаяние в голосе звучало совершенно натурально, а потому, что голос этот принадлежал, без сомнения, Шарлотте Скаурас. Я протолкнул между нижними прутьями фальшборта резиновый амортизатор, постоянно висевший на нем.

.. — Леди Скаурас? — спросил я.

— Да, это я. Благодарю вас, благодарю. О Боже!

Рот ее, видимо, был полон воды, она тяжело дышала и говорила с трудом.

— Я спустил амортизатор, ухватитесь за него.

— Да, я нашла его...

— А теперь попробуйте, держась за него, вскарабкаться на палубу.

— Нет... Не могу.

— Не отчаивайтесь, я помогу вам.

Я хотел пойти поискать дядюшку Артура, но он уже стоял рядом со мной.

— В воде миссис Скаурас,— шепнул я ему на ухо,— Возможно, это ловушка, но не думаю. Если вы увидите свет, стреляйте не раздумывая.

Он не ответил, но я почувствовал,- что его рука тянется в карман за люгером. Я перешагнул через фальшборт и по канату спустился вниз, до резиновой обшивки судна, после чего протянул руку и схватил пловчиху. Она отнюдь не обладала сложением эльфа, к тому же к ее бедрам был привязан большой пакет. Я же был уже далеко не так силен, как когда-то. Да что — когда-то! Даже настолько, как каких-нибудь двое суток назад. И все-таки, с помощью дядюшки Артура, я втащил ее на палубу. Мы занесли ее в салон и положили на диван.