Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Хантфорд Роланд - Страница 88

• Предыдущая
• 88/177
• Следующая

Ему по-прежнему не хватало 150 тысяч крон, и перспектив их привлечения за месяц, оставшийся до окончательного отплытия на юг, не наблюдалось. На вопрос Нансена о дальнейших планах он отвечал, что соберёт недостающие средства в Сан-Франциско — в Америке это не проблема, — на что Нансен обычно согласно кивал. Амундсену приходилось действовать с величайшей осмотрительностью, ведь если бы кредиторы почуяли неладное, «Фрам» тотчас оказался бы под арестом в обеспечение долга. Кредиторов нужно было держать подальше любыми средствами до тех пор, пока корабль не окажется вне зоны досягаемости.

Для этого требовались холодная голова и уверенный вид. К счастью, его брат и импресарио Леон в нужной степени обладал и тем, и другим. Ситуация складывалась так, что после высадки наземной партии в Китовом заливе совсем не оставалось денег на ремонт «Фрама», заправку его топливом и приобретение провизии. Иными словами, отсутствовали средства на организацию спасательной экспедиции, то есть возможность остаться в Антарктике навсегда была отнюдь не теоретической. Именно в этот момент в хорошо задуманной драме на сцене появляется тот самый deus ex machina. Может показаться странным, что случилось именно это. Но чудо произошло.

За десять дней до отправления Амундсен, который ожидал в Кристиансанде погрузки собак, получил телеграмму от министра иностранных дел Норвегии:

Норвежский министр в Буэнос-Айресе Кристоферсен пишет: местный землевладелец герр Петер Кристоферсен высказал мне своё желание предоставить экспедиции уголь и всю необходимую провизию за свой счёт при условии, что «Фрам» в своём предстоящем плавании зайдёт за ними в Монтевидео. От имени экспедиции я принял великодушное и бескорыстное предложение герра Кристоферсена, о чём прошу Министерство иностранных дел известить герра Руаля Амундсена, конец цитаты. Пожалуйста, передайте Ваш ответ министру Кристоферсену.

Амундсен мог легко поверить в свою удачу, о которой не раз говорил Нансену. В последний момент появился абсолютно незнакомый ему человек, нежданный и негаданный, чтобы спасти его от финансовой катастрофы и помочь вернуться в цивилизацию после покорения полюса.

«Герр землевладелец Петер Кристоферсен» принадлежал к кругу тех норвежцев, которые считали, что их страна слишком мала. В 1871 году он эмигрировал в Аргентину и разбогател там. Его звали «Дон Педро» — это свидетельствовало о том, что он был крупным помещиком и состоятельным человеком. Под именем «Дона Педро» он и вошёл в историю полярных исследований.

Итак, Дон Педро хотел сделать что-то для своей родины, и помощь «Фраму» показалась ему удачной идеей. О финансовом положении Амундсена он, вероятно, услышал от своего брата, который до недавнего времени был министром иностранных дел Норвегии и хорошо знал Нансена. (Другой его брат был тем самым «норвежским министром в Буэнос-Айресе Кристоферсеном» из телеграммы.)

Я получил Ваше великолепное, весьма щедрое предложение предоставить моей экспедиции [топливо] и провизию, когда «Фрам» зайдёт в Монтевидео [благодарно и почтительно написал Амундсен сразу же в день получения телеграммы], и настоящим позволю себе выразить своё признание и самую горячую благодарность за Ваше благородное намерение поддержать моё предприятие.

Естественно, Дон Педро верил, что помогает путешествию на север, а Амундсен не сделал ничего, чтобы изменить его мнение, поскольку одно неверное слово могло привести к полному краху. Однако через Министерство иностранных дел он объяснил, что ему требуется не уголь, а дизельное топливо, и «Фраму» лучше зайти в Буэнос-Айрес, если это возможно. Через сорок восемь часов он получил обнадёживший его ответ: Дон Педро «предлагает забрать топливо и провизию или в Монтевидео, или в Буэнос-Айресе».

Более или менее определившись с финансами на следующие восемнадцать месяцев, Амундсен теперь мог полностью посвятить себя важной задаче погрузки собак.

Даугаард-Йенсен сделал всё возможное и невозможное, чтобы достать хороших животных. Сразу после отъезда Амундсена из Копенгагена в сентябре прошлого года он направил запрос на двух-трёхлетних собак, которых должны были собрать в течение зимы в Егедсминде, Годхавне и Якобсхавне, основных центрах торговли Северной Гренландии. Он сам должен был забрать их весной после возвращения из Дании. Обычно свои объезды территорий по служебным делам Даугаард-Йенсен совершал именно на собачьей упряжке, а потому давно стал хорошим возницей и знал толк в хасках. Он сразу предложил продавцам двойную цену[64], поскольку «покупал только отличных, сильных животных… и оставлял за собой право выбирать из каждой своры лишь тех [собак], которые отвечали его требованиям». Амундсен мог быть уверен, что хаски, отобранные в Северной Гренландии, — это «сливки сливок собачьего высшего света».

Датские власти продемонстрировали Амундсену своё уважение: они по собственной инициативе бесплатно доставили 101 собаку в Кристиансанд, доверив их заботам двух эскимосов.

Девяносто девять из них прибыли в целости и сохранности на небольшой островок недалеко от Кристиансанда, который выбрал Амундсен. Там за ними присматривали два человека — Линдстрам, только что вернувшийся с Аляски, и возница по имени Сверре Хассель.

Хассель, как и Линдстрам, участвовал во второй экспедиции Отто Свердрупа на «Фраме». Амундсен очень хотел привлечь его к своей экспедиции, но Хассель то и дело отказывался, поскольку нынешняя должность в таможенной службе его вполне устраивала. Однако в начале июля Амундсен убедил его или — скорее всего — убедил таможню, и Хассель отправился на Кристиансанд присматривать за собаками и двадцатью тоннами вяленой рыбы, входившей в собачью диету.

Теперь Амундсен использовал всё своё обаяние и силу характера, чтобы склонить Хасселя к участию в самой экспедиции. В итоге Хассель уступил его напору и согласился, но не до конца. Получив гарантию (от Амундсена), что он не потеряет нынешний уровень дохода и своё место (от таможни), Хассель обещал остаться с собаками, но только до Сан-Франциско. Это было всё, чего добивался Амундсен. Ведь Хассель считал, что «Фрам» направляется на север. Разве мог он предположить, что вскоре ему предстоит участвовать в броске на Южный полюс? Зато теперь у Амундсена были Хассель и Хелмер Ханссен — отличные возницы собачьих упряжек.

После этого Амундсен должен был проверить своих офицеров. Вечером накануне отплытия при условии сохранения тайны он сообщил лейтенантам Гьёртсену и Преструду, что «Фрам» плывёт на юг. Они оба отреагировали на эту идею с восторгом. Теперь Амундсен мог смотреть в будущее более уверенно. Опираясь на своих офицеров, он справится с командой, когда придёт время сказать им правду.

Теперь о секрете знали семь человек: Амундсен, его брат Леон, Нильсен, Гьёртсен, Преструд, Херман Гэйд и Бьёрн Хелланд-Хансен.

Хелланд-Хансен был тем самым учёным, у которого Амундсен в Бергене постигал основы океанографии. Он хорошо знал Нансена — и секретная информация о настоящем маршруте была раскрыта ему с тем, чтобы он в нужный момент сообщил эту новость Нансену. Хелланд-Хансен воспринял удивительное известие очень спокойно, по крайней мере воздержался от нравоучений и обещал выполнить просьбу.

Обретя уверенность и поддержку, Амундсен снова занялся последними приготовлениями к отплытию. Двигатель работал хорошо, топливо заменили, завод прислал из Стокгольма более профессионального инженера. Это был швед по имени Кнут Сундбек, один из создателей мотора. Спустя годы Сундбек вспоминал Амундсена как

немногословного и решительного джентльмена, с которым во время нашей первой встречи мы обменялись всего несколькими словами.

— Сделаю всё, что смогу, — сказал я.

— Отлично, — ответил он, — потому что никто не сделает больше.

• Предыдущая
• 88/177
• Следующая