Искусство войны - Цзы Сунь - Страница 47

«Трудное в борьбе на войне — это превратить путь обходный в прямой, превратить бедствие в выгоду», — начинает Сунь-цзы своё рассуждение. Это подтверждает и Чжан Юй: «Изменить путь обходный и извилистый и обратить его в близкий и прямой, повернуть бедствие и вред и обратить их в пользу и выгоду для себя — это дело трудное в борьбе на войне».

Сунь-цзы снова становится на характерную для него почву. Объектом своего рассмотрения он делает не те средства, которые безусловно приводят к успеху; он ставит вопрос о том, как справляться с трудностями, как эти трудности обращать на пользу себе. И с этой точки зрения выдвигает тактическое понятие обходного движения.

Обходное движение, как показывает само название, не есть прямой путь. Задача, следовательно, в том, чтобы тактику обходного движения превратить в тактику прямого движения. При этом Сунь-цзы связывает обходное движение с бедствием, прямое движение с выгодой. Поэтому превращение обходного движения в прямое соединяется с обращением бедствия себе на пользу. Это значит, что Сунь-цзы допускает обходное движение только при наличии двух условий: когда его предпринимают с целью такого же концентрированного удара, как и при лобовой атаке, и когда при его выполнении приняты все меры к тому, чтобы оно не закончилось катастрофой для самого себя.

Какое же бедствие может грозить обходящим частям? Возможность быть настигнутыми во время такого похода и разгромленными. Возможность эта тем более допустима, что обычно в обход пускаются отдельные части, которые, таким образом, временно отрываются от других сил; кроме того, само движение обычно проходит по территории либо трудной для перехода, либо посреди неприятеля. Поэтому очень легко, если взяться за дело своевременно, такую часть окружить и уничтожить. Это и будет то бедствие, о котором говорит Сунь-цзы.

Однако он допускает такое движение только тогда, когда оно приводит к успеху. Как же этот успех гарантировать? Сунь-цзы даёт на это ответ: «Тот, кто, предпринимая движение по такому обходному пути, отвлекает противника выгодой и, выступив позже него, приходит раньше него, тот понимает тактику обходного движения». Из этих слов видно, что обходное движение будет успешным при двух условиях. Во-первых, нужно отвлечь внимание и силы противника от себя и направить их в другую сторону. Это можно сделать, заманив его временной и призрачной выгодой, т. е. пойдя даже на жертвы. Во-вторых, нужно действовать с исключительной быстротой. Нужно идти так, чтобы прийти туда, куда стремишься, раньше, чем противник смог опомниться. Отвлечение внимания и сил противника и быстрота самого манёвра — таковы условия успешности обходного движения.

Чжан Юй так поясняет эту мысль: «Если я захвачу мощную позицию, я одержу победу. Вообще, если я хочу оспаривать у противника удобную позицию близости, я прежде всего отведу свои войска и отойду далеко, а противнику брошу на съедение маленькую выгоду и не дам ему и подумать, что я продвигаюсь вперёд. Далее, я заставляю его накинуться на эту выгоду. Поэтому я и смогу, уйдя позднее его, прийти раньше его. Это и означает обращать обходное движение в прямое, бедствие в успех».

Таково обычное понимание этого места трактата. Однако им не исчерпывается полностью всё содержание мысли Сунь-цзы. Верно, что Сунь-цзы имеет в виду тактику обходного движения, но это лишь наиболее наглядный пример более общего и широкого понятия вообще всякого действия обходным путём. Сунь-цзы ставит вопрос о соотношении прямых и обходных путей к достижению цели. Верный своей общей установке, он указывает на то, что действия обходными путями могут скорее привести к цели, чем действия прямыми путями; что в борьбе на войне, той самой войне, которую он назвал «путём обмана», в первую очередь действуют обходными путями, но именно в этих обходных путях заложен эффект прямых путей; нужно только уметь «обращать обходный путь в прямой». Иными словами, Сунь-цзы остаётся верен своей постоянной мысли о том, что в одном явлении всегда заложено другое, ему противоположное. На такое понимание этого места трактата наталкивает анализ исторического примера, который приводит в своём объяснении Ду My. Он ссылается на действия Чжао Шэ в войне между царствами Хань и Цинь в период Чжаньго. Ду My приводит их как иллюстрацию именно этого правила Сунь-цзы.

Ханьское царство подверглось (III в. до н. э.) нападению со стороны сильного царства Цинь. Циньская армия, вторгшись на территорию Хань, осадила г. Эюй. Ханьцы были гораздо слабее своих противников, и их положение стало критическим. Тогда они обратились к соседнему царству Чжао с просьбой о помощи. Чжаоский правитель направил к ним военачальника Чжао Шэ с сильным войском. Чжао выступил из столицы царства — г. Ханьдань и, пройдя не более 20 миль, разбил лагерь и обратился к своему войску с приказом, в котором заявлял, что, поскольку он назначен командующим экспедиционной армией, он будет по своим соображениям и двигать армию, и держать её на месте, и предупреждал, что критика его действий будет караться смертной казнью.

Циньцы, узнав о выступлении царства Чжао и о движении Чжао Шэ, решили немедленно предпринять контрманёвр. Они произвели диверсию в сторону укреплённого пункта чжаоского царства — г. Уаньчэна. Подойдя к этому городу, они разбили укреплённый лагерь, забили в барабаны, повели все приготовления к приступу. Жители города перепугались и, зная, что им не устоять, спешно послали уведомить обо всём Чжао Шэ. Однако Чжао Шэ не тронулся с места. Его офицеры заволновались. Среди них начались разговоры о том, что следует поспешить на помощь своему городу. Один из них не утерпел и сказал об этом своему начальнику. Чжао Шэ приказал немедленно казнить его.

Армия Чжао Шэ продолжала оставаться на месте. Более того, Чжао Шэ приказал начать работы по укреплению лагеря, как будто он собирался надолго задержаться здесь, и не обнаруживал никаких намерений идти на помощь и своему городу, и городу своего союзника, на выручку которого он был направлен.

Циньцы, предпринявшие диверсию в сторону Уаньчэна именно с целью побудить Чжао Шэ выступить из его укреплённого лагеря и принять бой в невыгодных для него условиях, были озадачены его поведением и решили выведать его намерения. С этой целью они направили к нему лазутчиков. Чжао Шэ сразу же проник в их замыслы, но сделал вид, что ничего не подозревает, радушно принял «гостей», устроил в честь их пир и беспрепятственно отпустил. Лазутчики отправились в обратный путь, неся сведения, что лагерь укреплён надолго и Чжао Шэ не собирается покидать его. Но едва они уехали, как Чжао Шэ отдал приказ спешно выступать. Зная, что циньцы ничего не предпримут до возвращения лазутчиков, он быстрым маршем направился к осаждённому городу своих союзников, в два дня и одну ночь прошёл всё расстояние и остановился в 50 милях от Уаньчэна. Циньцы, поражённые неожиданным появлением Чжао Шэ, бросились занимать высоты к северу от города. Но Чжао Шэ успел опередить их. Циньская армия, оставившая укреплённый лагерь и не успевшая занять новую позицию, пришла в расстройство, не рискнула принять бой и отступила.

При рассмотрении этого исторического примера трудно видеть в действиях Чжао Шэ манёвр обходного движения в точном смысле слова. Он служит скорее иллюстрацией тактики обходных путей вообще. Чжао Шэ не прибег к прямому пути, он не пошёл прямо на выручку осаждённых, а предпочёл действовать обходным путём для более верного достижения своей цели. Если бы он пошёл прямо к осаждённому городу, ему пришлось бы вступить в бой с противником, стоящим на укреплённой позиции, хорошо защищённым и подготовленным; сам же он находился бы в невыгодных условиях: был бы несвободен в выборе позиции и, кроме того, привёл бы свою армию к месту сражения уже утомлённой. Сунь-цзы же как раз предупреждает полководца насчёт этого. С его точки зрения, никогда нельзя противопоставлять свои утомлённые силы свежим силам противника, а главное, никогда нельзя утрачивать положение «хозяина» на поле сражения. А если бы Чжао Шэ прямо пошёл на противника, он как раз сделал бы обратное совету Сунь-цзы. Поэтому он предпочёл сохранить за собой положение «хозяина». Когда он неожиданно явился под стенами осаждённого города, он вынудил своего противника предпринять ряд действий. Иначе говоря, он следовал в точности совету Сунь-цзы: управлять действиями противника и не давать ему управлять своими. Таким образом, обходный путь превратился в самый прямой путь к достижению цели. Именно этот пример и убеждает, что в данных словах Сунь-цзы содержится указание вообще на прямые и обходные пути или средства для достижения какой-нибудь цели.