Директор департамента - Качанов Владлен Евгеньевич - Страница 2

• Предыдущая
• 2/36
• Следующая

Национальный совет, по словам Листона, считал, что риск чересчур велик. Премьер-министр пользуется авторитетом не только в своей стране, но и на международной арене. Его вызов на допрос будет воспринят как оскорбление канадского народа, посягательство на суверенитет соседнего государства и грубейшее нарушение международного права. Разразится грандиозный скандал. Макслотер навлечет на себя и на свой департамент гнев мирового сообщества. К тому же нельзя забывать о том, что департамент расследований пользуется не слишком большой популярностью в самих Соединенных Штатах. Зачем же подвергать серьезному риску свою столь завидную карьеру?

— Я рисковал и раньше, и все мне сходило с рук благополучно, — отрезал Макслотер. — Найду выход и теперь. — Его густые темные брови резко опустились, придав лицу выражение непреклонности, а глаза метнули молнию. — Для меня не существует «неприкасаемых» лиц, будь то садовник или президент. — Он произносил слова подчеркнуто медленно, с нарастающим пафосом. — Нет такого человека, который избежал бы тщательного и самого пристрастного расследования, если имеется хотя бы намек на то, что его действия или убеждения наносят ущерб интересам нашей страны или содействуют успехам мирового коммунизма. Мой священный долг перед Штатами и всем свободным миром…

— Такого рода патриотические речи хороши для прессы, — попытался вставить слово Листон.

— Вы считаете меня болтуном? — На лице Макслотера появилась зловещая улыбка, не предвещавшая ничего доброго неосторожному оппоненту. — Как вам хорошо известно, я не только разговариваю. Я умею действовать. И вы в этом очень скоро убедитесь.

Макслотер замолчал, продолжая зло ухмыляться. Потом добавил:

— А если кое у кого из национального совета пошаливают нервишки, пусть отправляется на лечение во Флориду. А еще лучше в Италию, в Швейцарию, ко всем чертям! Партия обойдется без них.

Разъяренный шеф сыскной службы повернулся к собеседнику, взял его за лацкан пиджака и притянул к себе с такой силой, что Листон не на шутку струхнул и невольно отпрянул от разбушевавшегося босса.

— Запомните, — Макслотер говорил медленно, старательно выговаривая каждое слово, — директор Федерального департамента расследований подчиняется только господу богу. А те, кто ходит по нашей грешной земле, все у меня вот здесь.

И он с силой сжал кулак, так, что хрустнули суставы пальцев. Немного успокоился, отодвинулся от Листона и проговорил гораздо тише:

— Не забывайте, что президент никогда еще не оспаривал моих решений, — он медленно поднял руку и несколько секунд молча любовался своим квадратным кулаком молотобойца, затем твердо закончил фразу: —…и не станет этого делать. А самое главное — меня поддерживают те, с кем уж никто не смеет не считаться. Так и передайте своим друзьям-шизофреникам!

Макслотер выразительно покрутил пальцем у виска, не оставив сомнений в весьма низкой оценке умственных способностей своих коллег по руководству партией, и нравоучительно заключил:

— Пора бы им поумнеть, если они не хотят вылететь из национального совета.

Разговор был окончен. Остаток пути Макслотер угрюмо молчал, а Листон не решался нарушать его раздумий.

Прощаясь в аэропорту, Листон пожелал шефу счастливого пути и выразил надежду на благополучный исход рискованного предприятия. Макслотер в ответ растянул уголки рта, изобразив подобие улыбки. Видимо, он не в силах был отогнать какую-то навязчивую, не покидавшую его мысль.

— Можете об этом не беспокоиться, старина, — выдавил он из себя, глядя куда-то поверх головы собеседника. — Лучше-ка помолитесь за здравие экипажа самолета и исправность авиационной техники.

Секунду-другую помолчал и добавил:

— Воздушное путешествие — это всегда немножко лотерея, Майкл. Ставка в ней — 206 костей, заполняющих человеческое тело до катастрофы. После катастрофы их трудно бывает собрать, не то что сосчитать.

Он хлопнул Листона по плечу и, тяжело поднявшись по трапу, не оборачиваясь, скрылся в черном провале двери.

ВОЗДУШНЫЙ лайнер компании «Пан-американ эрлайнс» летел высоко над облаками. Далеко позади остались отроги Сьерры-Невады, невысокие Кордильеры. Проплыли под крылом изломанные очертания Большого Соленого озера, кучные строения столицы штата Юта — города Солт-Лейк-Сити. Самолет продолжал набирать высоту, готовясь перепрыгнуть через Скалистые горы перед посадкой в Денвере.

Пассажиры, а они занимали не более половины кресел, листали журналы, курили, закрыв глаза, дремали. Макслотер держал в руках свежую газету и с явным удовольствием рассматривал на первой полосе огромные портреты: свой собственный и премьер-министра Канады. Аршинные буквы заголовка над вторым портретом полувопрошали-полуутверждали: «Агент красных?!» Чем бы ни кончилась схватка, этому своенравному политику до конца дней своих не удастся полностью отмыть грязь, выплеснутую на него Макслотером.

Директор департамента поудобнее устроился в кресле, вытянул ноги. Из служебного отсека появилась стюардесса — тоненькое, хрупкое создание. Обращаясь к пассажирам, она попросила застегнуть привязные ремни. Тут же из репродуктора послышался хриплый мужской голос:

— Леди и джентльмены! Прошу внимания. Говорит командир экипажа Стив Гордон. Один из моторов нашего самолета вышел из строя. Однако нет никаких оснований для тревоги. Самолеты, используемые нашей компанией, при повреждении одного мотора сохраняют все свои летные качества, включая скорость и устойчивость.

Командир экипажа замолчал, будто раздумывая, чем бы заключить не очень приятный разговор с пассажирами, а затем продолжил:

— Повторяю: нет никаких оснований для тревоги. Тем не менее в соответствии с инструкциями Федерального авиационного агентства мы должны прервать полет и совершить посадку на ближайшем аэродроме. Через двадцать минут аэропорт Солт-Лейк-Сити примет наш самолет. Экипаж сожалеет о вашей вынужденной задержке в пути. Благодарю вас.

Макслотер едва не выскочил из кресла: самолет летел в обратном направлении, а до начала заседания в Вашингтоне оставалось каких-нибудь четыре часа! Он властно поманил пальцем стюардессу:

— Немедленно пригласите ко мне командира экипажа!

Его тон, однако, не возымел действия, и молоденькая стюардесса не проявила намерения отправиться за шефом.

— Вы сможете побеседовать с командиром экипажа в аэропорту, сэр, — твердо ответила она. — Сейчас он не может покинуть свой пост.

— Будет слишком поздно! — Директор департамента был непреклонен. — Задержка в пути — это роскошь, которую я не могу себе позволить. Гордон должен продолжать полет в Вашингтон.

— К сожалению, ваше пожелание не может быть выполнено, сэр.

Макслотер не мог дольше сдерживать себя.

— Это не пожелание, а приказ! — закричал он. — Вы обязаны передать его командиру экипажа!

— Извините, сэр, — стюардесса изменилась в лице, но все же долг службы одержал верх над страхом. — Ваш приказ противоречит правилам, которые я обязалась выполнять.

— Вы знаете, кто я такой? — Макслотер слегка повернул голову, чтобы походить на свой портрет в сегодняшней газете.

Да, она его сразу узнала, но правила не предусматривают никаких исключений. Ее имя? Мисс Крэкстон. Она не сомневается в том, что у мистера Макслотера есть веские основания…

— И все же отказываетесь передать мой приказ пилоту?

Макслотер наклонился вперед, казалось, он готов был взглядом испепелить стоявшую перед ним непослушную девчонку.

— Вашему отказу можно дать только одно объяснение: вы умышленно препятствуете осуществлению мною функции чрезвычайной государственной важности.

Он замолчал, ожидая, что стюардесса дрогнет и капитулирует перед его энергичным натиском. Но она продолжала стоять, опустив голову и всем своим видом изъявляя нежелание выполнять требования Макслотера.

— Мисс Крэкстон, предупреждаю вас, мы уже имели дело с теми, кто, прикрываясь так называемыми правилами, использует их в интересах, прямо противоположных интересам большинства лояльных граждан нашей страны. Ваше нежелание сотрудничать с нами вызывает весьма серьезные сомнения в вашей лояльности…

• Предыдущая
• 2/36
• Следующая