Бывших ведьмаков не бывает! - Романова Галина Львовна - Страница 9

Темный силуэт лодки покачивался на волнах. Чутко прислушиваясь к шагам и голосам на верхней палубе и всякий миг ожидая окрика вахтенного, он за трос подтянул лодку поближе, примерившись, сбросил туда свои вещи и только собрался последовать за ними сам…

Шорох. Легкие торопливые шаги. Шелест платья. Стремительно обернувшись, Лясота заметил женский силуэт, и лишь это удержало его руку в кармане сюртука. Не стрелять же в глупую девчонку. Тем более что в следующий миг он узнал ту девушку, в судьбу которой неожиданно вмешался, и ему стало досадно. Не хватало еще устроить тут стрельбу!

Девушка остановилась, ломая руки.

– Это вы? – прозвучал ее дрожащий голос.

Он кивнул, опасаясь издать хоть звук. Каждая секунда задержки могла стоить ему свободы и жизни.

– Я… хотела вам сказать – все не так, как вы думаете!

Он опять кивнул. Опекуну было за сорок, а девушке даже на вид меньше двадцати. Ничего удивительного, что старик воспылал страстью к молодой красавице, отданной на его попечение!

– Он ужасный человек! – продолжала девушка.

– Это все? – тихо спросил Лясота. – Если вы остановили меня только для того, чтобы поблагодарить, не стоило беспокоиться. Я спешу.

– Вы хотите покинуть пароход? – Взгляд девушки метнулся к лодке.

«Да, а вы мне в этом мешаете!» – хотелось сказать ему, но не успел он открыть рот, как его опередили отчаянным возгласом:

– Умоляю – возьмите меня с собой!

Все слова замерли на его губах.

– Вы с ума сошли? Как?

– Я вас умоляю! – Голос девушки задрожал. – Я так больше не могу! Мне нельзя здесь оставаться! Он… он ищет меня! Слышите?

«Ничего я не слышу!» – хотелось с раздражением бросить Лясоте, но в этот самый миг он действительно что-то услышал.

Шорох и скрежет. Как будто кто-то ползет по палубе, шкрябая по доскам когтями и потом подтягивая за собой массивное тело. Почему-то на ум сразу пришло видение тяжелораненого опекуна – истекающий кровью, раненный доведенной до отчаяния сиротой, тот из последних сил ползет к ней, пылая жаждой мести. А девчонка-то не промах! Если это сделала она, с нею опасно иметь дело.

– Владислава?

При звуках этого голоса – негромкого, но сильного и принадлежащего отнюдь не смертельно раненному – Лясота невольно вздрогнул, сообразив, что только что услышал кого-то другого, а девушка метнулась к нему, порывисто хватая за руку.

– Умоляю, увезите меня отсюда! Вы его не знаете! Он страшный человек! Если вы не поможете, я наложу на себя руки, так и знайте! Я выпрыгну за борт, я…

– Для начала не орите, – цыкнул он. – А во-вторых…

– Я заплачу, – заторопилась девушка. – Правда, у меня с собой ничего нет, но, может быть, подойдет вот это?

Она торопливо завела руки на затылок, расстегивая сложный замочек, и сунула Лясоте кулон на витой цепочке.

– Это золото и настоящий бриллиант, – прошептала она. – Оно стоит не меньше ста рублей. Наверное… Этого хватит?

Лясота покачал головой, прикидывая, на сколько эта девчонка ошиблась в оценке подвески. Она по-своему поняла его жест и поспешила стянуть с пальца колечко.

– Вот, возьмите еще и это. Правда, это досталось мне от отца, но…

– Владислава? Что ты там делаешь?

Даже в темноте было заметно, как она побледнела.

– Быстро иди сюда или я спущусь сам!

– Умоляю, – одними губами прошептала девушка.

И Лясота решился. Ругая себя последними словами – на что ему эта девица, только время с нею терять! – он за локоть толкнул к ступенькам.

– Быстрее!

Ступени представляли собой несколько вбитых в борт железных скоб. Чего-то испугавшись, девушка замялась, и он опередил ее, быстро спускаясь в лодку.

– Живее, барышня. Я подхвачу.

Она кое-как справилась с подолом, частью задрав, а частью намотав его на кулак, и последовала за ним. Скоб было всего пять, и когда девушка поставила ногу на нижнюю, Лясота подхватил ее за талию, помогая ступить на дно лодки.

– Тихо! Пригнитесь!

Она кивнула в темноте, послушно склоняя голову к коленям. Над ее макушкой Лясота решительно перерезал трос, и освобожденная лодка стала быстро отставать. Пароход, не сбавляя скорости, медленно шел против течения, а их маленькое судно понемногу относило назад. Река невольно помогала им сама, увеличивая расстояние. Прошлепали колеса, поднимая волну. Лодка закачалась, не управляемая ни веслами, ни рулем. Лясота присел, сохраняя равновесие, и во все глаза смотрел, как медленно удаляется «Царица Елизавета». Побег усложнял его путь, отдаляя цель, но лучше прийти на два-три дня позже, чем не прийти совсем. Его ждут. Это главное.

В самый последний момент, глядя на удаляющуюся корму и молясь, чтобы вахтенный не вздумал обернуться и не увидел на серебристой глади реки черный силуэт украденной лодки, Лясота заметил на нижней палубе какое-то движение. Какая-то тень приподнялась над парапетом. Зловещим огнем блеснули два крупных глаза. Миг – и видение пропало. Пароход продолжал движение. Лодка отставала все больше, и беглец уверился, что удача на его стороне. Померещилось ли ему или нет, но вскоре тем, кто остался на борту «Царицы Елизаветы», будет не до беглецов.

С каждой минутой он все больше терял терпение. Эта глупая девчонка ускользнула! И куда она только делась? Он дважды обошел весь пароход, заглянул во все открытые двери, звал, всматриваясь в темноту, – безрезультатно. Раз ему показалось, что на нижней палубе кто-то есть. Послышались голоса. Присмотревшись, он заметил два силуэта у борта, женщина в светлом платье и… кто второй?

К сожалению, на его окрики они не отзывались, а трап, соединявший две палубы, находился с другого борта. Пока Михаил добрался до него, обойдя надстройку и каюты, пока спустился на нижнюю палубу и добрался до места, они исчезли. Только болталась обрезанная веревка.

Лодка? Они угнали лодку? Ну конечно, этого и следовало ожидать!

И тут он услышал шорох и тихий скрежет, как будто кто-то полз, цепляясь когтями за доски настила и подтягивая массивное туловище. Пахнуло тиной, сыростью и гнилью. Руки машинально сжались в кулаки. Он ссутулился, напрягаясь и готовясь к отпору.

Существо показалось через несколько секунд. Массивное тело, масляно блестящее, гладкое, в мелкой чешуе – такой мелкой, что почувствовать ее можно было, наверное, только на ощупь. Плоская голова с широкой пастью. Верхняя часть ее, выступающая, округлая, придавала существу отдаленное сходство с человеком – тем более что глаза были посажены по-человечески, впереди, а не по бокам. Да и над верхней челюстью имелось что-то вроде плоского носа. Мощные передние конечности волокли тело вперед. На перепончатых лапах виднелись когти. Задние ноги Михаил не видел, да и не интересно ему было. Сгорбившись, сжав кулаки, он тяжелым взглядом смотрел на приближающееся существо.

«Вон отсюда! Думало спрятаться здесь? Не выйдет! Тут главный – я! А ты – проваливай!»

Существо издало высокий тонкий звук, от которого у Михаила заболели зубы. Он поморщился, но не отступил.

«Пошел вон! Ты еще не знаешь, с кем связался!»

Существо опять засвистело. Оно, конечно, узнало, кто перед ним, но искренне недоумевало, почему должно уходить. Тут так много места для двоих! А ему надо только отсидеться несколько дней. Неужели нельзя оставить его в покое? Он же не собирается показываться никому на глаза. Да, это чужая территория, но…

Михаил зарычал сквозь стиснутые челюсти. Звук получился странный, но существо попятилось, извиваясь всем телом. Засвистело опять. Михаил повторил рык, делая шаг вперед. Он был так зол на сбежавшую падчерицу, что, не задумываясь, вымещал досаду на этом существе. Но побег княжны Владиславы спутал личные планы Михаила Чаровича, и пострадать в результате должна была эта тварь.

Взгляды скрестились в поединке двух воль. Тварь была сильнее физически, но не могла тягаться с человеком, несмотря на то что в ее оранжевых блестящих глазах светился разум.