Западня для Евы (Ловушка для Евы) - Робертс Нора - Страница 9

— Это я уже сделал.

— Вали отсюда, пока я не придумала что-нибудь еще!

— Ну, раз уж ты так вежливо просишь… — Прежде чем уйти, он положил руки ей на плечи и нежно коснулся губами ее губ. — Поешь по-человечески, не сиди на одном кофе.

Ева подняла глаза к потолку, где за раздвижной панелью был спрятан ее запас сладостей, хотя прекрасно понимала, что Рорк не это имел в виду, когда просил ее поесть.

Она ожидала увидеть средней руки загородный дом, однако жилище Блэра Биссела и Ривы Юинг оказалось неизмеримо выше уровнем. Это было очень современное белоснежное здание в форме параллелепипеда — великое множество острых углов и тонированного стекла за высокой изгородью из переработанного камня.

Парадный вход с порталом был сложен из того же камня, только окрашенного в насыщенный красный цвет. Вокруг росли декоративные деревья и кусты в причудливых кадках, перемежающиеся со странными на вид металлическими скульптурами, которые Ева сразу приписала Блэру Бисселу. А в общем дом показался ей холодным и претенциозным.

— Юинг знает толк в охранных системах, — заметила Пибоди, тсогда они справились со множеством защитных кодов, только чтобы проникнуть за ворота. — И домик ничего себе, если вам нравится такой стиль.

— А тебе не нравиться?

— Не-а. — Пибоди поморщилась, идя вслед за Евой по дорожке, вымощенной красным камнем. — Я вообще не понимаю, зачем такие дома строят. Людей отпугивать, чтобы держались подальше? Да еще эти статуи…

Она остановилась и принялась изучать приземистую металлическую фигуру на восьми паучьих ногах и с удлиненной треугольной головой, скалящей сверкающие зубы.

— У нас в семье много художников, — продолжала Пибоди, — Кое-кто работал по металлу и делал странные вещи, но… это были интересные вещи, хотя и странные. Забавные или трогательные.

— Трогательный металл? Впечатляет!

— Нет, честное слово. А вот это… Мне кажется, это помесь сторожевого пса с пауком. Жуть берет. А вон то?

Она указала на скульптурную группу, состоящую из двух тесно переплетенных фигур. Подойдя поближе, Ева различила, что это мужчина и женщина; тут ошибиться было невозможно. Утрированных размеров пенис, выкрашенный в королевский пурпур, на конце был остро заточен, как кинжал, и готовился пронзить женскую фигуру, изогнувшуюся назад, словно в порыве страсти, или отпрянувшую в ужасе. Переливающиеся на солнце металлические нити волос струились по ее спине.

Фигуры были лишены лиц, хотя и полны страсти. Поразмыслив, Ева решила, что ничего романтического или даже сексуального в этом нет. Скульптура была пронизана насилием и агрессией.

— Может, он и был талантлив, но, видимо, даже талант бывает нездоровым.

Еве стало не по себе. Она отвернулась от скульптуры и подошла к двери. Даже с кодами и паролями, которыми снабдила ее Рива, потребовалось немало времени и усилий, чтобы войти в дом.

Дверь открылась в огромный холл, напоминавший античный атриум с тонированными в цвет неба арочными окнами трехэтажной высоты и плиточным аквамариновым полом. Посреди атриума возвышался булькающий фонтан, окруженный фигурами полулюдей-полурыб, изрыгающих воду в его чашу. Зеркала на стенах многократно умножали изображение фонтана. От холла веером расходились прямоугольные проемы без дверей, ведущие в комнаты.

— На нее это не похоже, — задумчиво проговорила Ева. — Мне кажется, именно Биссел выбирал этот дом и это оформление, а ей оставалось только согласиться.

Пибоди запрокинула голову, изучая кошмарные скульптурные изображения птиц, подвешенные высоко в воздухе. Казалось, стервятники кружат над добычей.

— А вы бы согласились?

— Не знаю. Я ведь тоже не подхожу к тому месту, где живу.

— Это неправда!

Ева пожала плечами и опасливо обошла кругом фонтан.

— Я очень долго чувствовала себя чужой, когда переехала туда. Ну ладно, мой дом не такой, как этот. Он прекрасен, в нем можно жить, и он… как бы это сказать? Он теплый. Но все равно это дом Рорка. Его, а не мой. И это нормально.

— Она и впрямь его любила. — Пибоди и не думала скрывать, что дом приводит ее в ужас. — Жить здесь только потому, что он этого хотел, можно разве что из большой любви.

— Вот и мне так кажется, — согласилась Ева.

— Пойду найду кухню. Надо проверить, откуда взято орудие убийства.

Ева кивнула и, ориентируясь по плану, которым ее снабдила Рива, начала подниматься по лестнице.

«Она спала, — думала Ева. — Услыхала звонок от ворот. Встала, проверила экран охранной системы и увидела пакет».

Ева остановилась у окна, выходившего в сад, где деревья и кусты терялись среди камня и металла. Тут не было ничего живого. Ничего настоящего.

«Итак, она встала, — продолжила Ева свою мысленную реконструкцию случившегося, — спустилась вниз, чтобы забрать пакет. Но с собой захватила сканер, чтобы проверить содержимое на взрывчатку. Осторожная, внимательная женщина. Потом она внесла пакет в дом».

Ева вошла в хозяйскую спальню и только тут заметила первые признаки того, что дом обитаем. Здесь тоже были зеркала — целая стена и двойная дверь были облицованы ими. Но кровать, широкая, как каньон, осталась неубранной, а в одном углу валялась скомканная ночная рубашка. Одна из дверец платяного шкафа осталась открытой. Ева с первого взгляда определила, что это шкаф Ривы, и стала воображать, что было дальше.

«Она вскрыла пакет и, вероятно, села на кровать, когда у нее подогнулись колени. Снова посмотрела на фотографии, снова перебрала их по одной, пока ее мозг пытался осмыслить то, что видели глаза. Потом она изучила счета и квитанции. Прошла на другой конец комнаты к центру обработки данных, загрузила диски…»

Наверняка Рива металась по комнате — в этом Ева не сомневалась. Точно так же поступила бы она сама. Мерила бы комнату шагами взад-вперед, ругалась, утирала выступившие слезы ярости. Разбила бы что-нибудь хрупкое… Тут Ева со злорадным удовлетворением заметила в дальнем углу осколки стекла.

Сколько времени ей потребовалось, чтобы между руганью и вспышками удушающего гнева разработать план, одеться и собрать инструменты? Час? Час с лишним? Уж точно не меньше часа прошло с того момента, как она вскрыла пакет, и до того, как отправилась исполнять свою миссию.

Ева включила блок связи — разумеется, тут был и видеотелефон — и проиграла сообщения за последние сутки. Среди них имелся один звонок от Фелисити, записанный на автоответчик в четырнадцать ноль-ноль.

— Привет, Рив. Знаю, ты на работе, не хочу тебя отрывать. Просто хотела дать тебе знать: сегодня вечером у меня горяченькое дельце. Свидание. Надеюсь, увидимся в пятницу или в субботу. Расскажу все в самых грязных деталях. Будь умницей, веди себя хорошо, пока Блэра нет в городе. А захочешь пошалить — все мне расскажи! Чао!

Ева остановила видеоизображение и стала пристально вглядываться в лицо Фелисити Кейд. «Богатая, роскошная секс-бомба», — подумала она. На нее смотрела с экрана бело-розовая блондинка с точеными скулами и полным чувственным ртом. Глаза темно-синие, прямо фиалковые. У внешнего угла левого глаза — крошечная родинка. Ева готова была биться об заклад, что Фелисити отвалила кучу денег за это лицо. А этим звонком она себя прикрывала, чтобы Рива случайно не позвонила ей вечером. И было в ее фиалковых глазах какое-то нездоровое возбуждение, подсказавшее Еве, что Блэр Биссел, скорее всего, был с ней в эту самую минуту, только в объектив видеотелефона не попал.

А когда он сам позвонил домой в семнадцать двадцать, заметила Ева, он специально постарался, чтобы на экран ничего не попало, кроме его лица. Зеленые кошачьи глаза под тяжелыми веками. Красивый рот, чувственная улыбка. И такой же чувственный, как будто полусонный голос.

Теперь Ева прекрасно понимала, почему Рива на него запала. Живое изображение на экране было куда красноречивее, чем фотография на удостоверении личности, которую она тоже внимательно изучила. Фотография не передавала манящего обаяния, этого лица, неторопливого, тягучего голоса. Все вместе создавало убийственный сексуальный коктейль.