Раскраска памяти (СИ) - Егорова Василиса - Страница 8

 - Смотря что ты имеешь в виду. – он сел удобнее закинув ногу на ногу и сложив на коленке руки в замок. Мороженое он уже съел, как оказалось.

 - Если честно, я даже не знаю, откуда у меня взялся такой вопрос. -  мое мороженое на этих словах благополучно закончилось. Дожевав вафлю, не хотелось продолжать. Дроу и тут меня выручил:

- Смотря, что ты называешь «учили жить». Если умение обращаться с оружием, образование, знакомства, друзья и, в конце концов, как приготовить себе завтрак, то да, меня учили жизни.

- Я и правда не знаю, откуда у меня взялся такой вопрос, - я попыталась оправдаться, вот только зачем? – наверное,  наболело с детства. – Помолчав я продолжила, - Сутками тебя учат всему, просто всему, что касается живых существ. И поверьте, Хайрен, этикет, психология и абсолютно полное знание биологии и анатомии это не самое страшное из того общего числа ежедневных мучений. Нас учили всему. Самое страшное, конечно не все это выучить, а довести до автоматизма. Любая мысль, любое действие должно быть рефлексом. Нет, я не жалуюсь, я правда все это учила и выучила, понимаю, что знания это нужно. Вот только зачем? Нет, не так – кому? Кому это нужно? Еще и в таком амплуа? Такие вопросы у меня возникали все чаще, но ответа на них я не получала. Мне говорили только то, что это нужно…  Зачем что-то усердно учить, если это нужно только для того чтоб научить других? Это важно, но не для каждой же девочке в каждой семье. Еще и доказывать, что это и есть смысл жизни. Это как минимум не логично – учить многогранность существования, но говорить, что правильна только одна грань. Показывали жизнь «на картинках» и говорили что то, что я учу нужно там, в жизни. Я должна была выйти замуж и рожать детей, которым тоже должна была говорить что то, что я им рассказываю нужно в жизни. Как говорили нянечки мне еще в детстве «ты слишком много думаешь о том, что тебе не принадлежит, и живешь непонятно чем». Это о своей жизни я не должна была думать? Или я не правильный ребенок?  Вы извините, что рассказываю всякие бредни, но наверное из-за того, что я вам доверяю. – я  улыбнулась. Хайрен сидел и внимательно смотрел на меня, но осуждения во взгляде я не увидела , и продолжила, -  Я у мамы единственная дочь. Она меня всегда поддерживала, понимала и говорила: «Что бы ни случилось, у тебя есть вера в себя и я, твоя мама. Ничего не длится вечно, все проходит. Потерпи. Я в тебя верю ». Вот наверно и прошло то, что было и наступает то, что будет. Пришло время применять теорию на практике. – Последнюю фразу я сказала в таком хорошем расположении духа, что почти смеялась. Комиссар все так же сидел и внимательно смотрел на меня.

 - Я не сильно вас загрузила информацией, комиссар Хайрен? – почему-то я чувствовала себя виноватой.

- Хайрен. Просто Хайрен.

 - Легко, просто Хайрен. – настроение опять начало подниматься.

 - Ты удивительная девушка, Ани.  – Хайрен закинул одну руку на верх скамейки и сел в пол оборота ко мне. – Ты рассказала это все без единой эмоции, а закончила вообще почти смеясь. Если честно, я не понимаю как такое возможно. – Теперь и комиссар улыбался.

 - Я же не сказала, что все чему меня учили это бесполезные вещи, но и сама понимаю – плохие депрессивные эмоции это для тех, кому скучно и нечем заняться. – Как же давно у меня не было хорошего собеседника, сейчас визжать от счастья буду!

 - Теперь у меня появилось еще больше вопросов к тебе. Люблю, когда меня удивляют. – Хайрен теперь закинул две руки на спинку скамейки.

 - А еще вы любите свою работу и заниматься по утрам с алебардой. – Весело продолжила я,  в то время как брови дроу медленно, но уверенно покоряли высоту середины лба. Сидеть больше не было никакого настроения, а именно оно движет мной, и я вскочила с лавочки.

 - Пойдемте, Хайрен, вы обещали мне парикмахерскую. – и я потянула его за рукав с лавочки, опять превращаясь в девчонку лет, на сколько выгляжу. Он послушно или ошарашено (так и не разобралась) встал и направился за мной к зеленому домику с вывеской на старолесном, что в переводе с зубодробильного звучало как «Дамский рай». Там на третьем этаже была парикмахерская, согласно указателю, который мной также был прочитан.

 - Мне совершенно не нравится, когда вы молчите, комиссар.

 - Но как? – он что, до сих пор от шока отойти не может?

 - Комиссар Хайрен, тогда я клад с загадками для вас, которые вы так любите. – и сделав лицо как у деточки лет пяти, которая папе объясняет что же она приготовила из листьев, песка и прочей дребедени в саду для своих игрушек, и кто сколько съел. - Работу вы любите это предположение, а от двуручного меча мозоли в другом месте на кисти остаются, и немного другая осанка. А вообще, меня заинтересовали ваши плечи, ну или спина, вот и присмотрелась. – теперь у меня есть удивляющийся дроу. Это так забавно.

 - Да, женские глаза всегда меня поражали красотой, и тем, что если им что-то попадется, то уже не скроется. – быстро придя в себя, комиссар посмотрел на меня. – Мне подняться с тобой или я успею погулять по другим магазинам? – он стоял с руками в карманах брюк. Я успела подняться на две ступеньки крыльца.

 - Хайрен, я продолжу вас удивлять, если скажу что, не люблю шопинг как средство отдыха и времяпровождения? –во мне проснулась леди лет пятнадцати. Какое я многогранное создание, сама поражаюсь.

 - Крайне удивлен, Анабель. Тогда я жду вас здесь. – и кинул мене мешочек с денежками. Я присела в шутливом реверансе и с криком «готовьтесь удивляться» забежала в здание.

Третий этаж действительно являлся заведением предоставления услуг шевелюре. За стойкой стояла девушка. Наверно полукровка, но рассматривать ее не хотелось из-за недостатка времени. Вот к ней мне  нужно.

 - Здравствуйте, я бы хотела полный спектр услуг для роста волос.

 - Да конечно. Вам магический или традиционный?

 - После магического,через сколько волосы примут прежнюю длину. В моем случае это до конца спины.

 - Ну, через полтора часа.

- Отлично.

Она провела меня к мастеру. Дриады отличные мастера. Могу быть уверена, что волосы действительно вырастут часа через два. Почему два? Сейчас станет ясно.

 Меня посадил в кресло.  И после того как мастер приготовила все для процедуры я внесла свои поправки:

 - Брейте.

- Что простите?

 - Я говорю, брейте.

 - Что брить? – дриада явно пропустила удар сердца, ведь они ко всему так трепетно относятся.

 - Голову брейте. – после округлившихся глаз моего бледного мастера, пришлось объяснять, - Я начинаю новую жизнь, а вот эти остатки прически мне будут напоминать о прошлой жизни. И вам работать проще будет. Еще вопросы есть?

 - Но как же вы будете, леди…? – нет, она все же чистокровная дриада.

- Это не ваши проблемы, дорогая. – мне это начинает немного портить настроение.

Кивнув, ну или нервно тряхнув головой, что для нее, в таком состоянии одно и тоже, она взяла бритву.

 - Цвет восстановить не получится. У меня нет такой краски. – еще несколько слов и она точно в обморок рухнет.

 - Дорогая, это натуральный. Приступайте.

И все время, пока я лишалась остатков волос, я просила Всевышнего, чтоб она меня не порезала – она еле стояла на ногах. Ладно ходить около получаса с не совсем женской стрижкой - потом отрастут до лопаток, но другое дело, если еще эта стрижка украшена порезами и запекшейся кровью. Ладно то я, но комиссара жалко – его то тут все знают. Она быстро закончила все процедуры и из салона я выходила уже с вполне заметным ежиком волос. Хайрен оказался стоящим на том же месте, и стоило мне только появиться на крыльце, как глаза дроу приняли размер абсолютного удивления. Для верности я покрутилась несколько раз вокруг себя, демонстрируя стрижку. Медленно, как истинная леди в традиционном платье, спустилась с крыльца, а дроу уже вовсю улыбался, предлагая мне локоть. Я еще раз присела в реверансе, скорректировав эту позицию так, чтоб нормально смотрелось в брюках, и еле сдерживая смех, заметив что по всем правилам комиссар мне поклонился, положила руку ему на локоть. С третьего этажа салона наши практически истерические  улыбки вполне можно принять за счастливые и влюбленные, поэтому грохот падающей в обморок дамы, и не одной, не остался нами не замеченным. Вот не стоило любопытным мастерам и администраторам высовываться в окно еще и третьего этажа. Это может быть травмоопасно. Комиссар тоже сообразил что произошло, и лавина смеха накрыла нас с Хайреном. Мы даже идти не могли. Держась за  друг друга, как друзья после попойки, мы облюбовали бассейн фонтана. Единственное место, куда смогли дойти и сесть. Ну или пошатываясь приползти и упасть на место пригодное для сидения. Мимо нас проходили патрули, салютовали комиссару, но он, похоже, этого и не замечал.