Послание с того края Земли - Морган Марло - Страница 30

• Предыдущая
• 30/35
• Следующая

Мы сравнили обстоятельства нашего рождения. Жизнь Черного Лебедя началась, когда его мать в одиночку совершила путешествие к особому месту, вырыла руками ямку в песке и выложила ее мягкой шкурой редчайшего белого коалы. Моя жизнь началась в белой, стерильной больнице в Айове — и моя мама проделала большой путь из Чикаго в тот роддом, который выбрала сама. Его отец путешествовал и был за много-много миль от того места, где разрешилась от бремени его жена. И мой отец тоже. В своей жизни Черный Лебедь менял имя несколько раз. И я тоже. Он изложил мне обстоятельства каждой перемены. Редкий белый коала, появившийся на пути его матери, был знаком, что ребенку, которого она носит, суждено стать вождем. Он понял на собственном опыте, что австралийские черные лебеди — его братья и позднее сочетал слово «лебедь» с украшающим словом, которое для меня перевели как «царственный». Я поведала ему об обстоятельствах, при которых изменялось мое имя.

Не так уж важно, была ли связь между нами фактом или мифом. Но в тот момент мы ощутили, что связаны в этой жизни. Мы долго беседовали по душам.

Многое относилось к личным вопросам, и передавать все это здесь было бы неуместно, но чувствую, что должна рассказать о самом важном.

Царственный Черный Лебедь сообщил мне, что в нашем мире у каждой личности есть пара. Во всем присутствуют как бы два полюса. Я и раньше понимала существование крайностей: плохое — хорошее, свобода — рабство, покорность — бунт. Но все на самом деле не так. Мир не является черно-белым, он состоит из оттенков. И самое главное, узоры движутся, цвета изменяются и возвращаются к первоисточнику. Я пошутила в ответ, заметив, что лет нам уже немало, но мне теперь понадобится еще пятьдесят, чтобы во всем этом разобраться.

Потом, в тот же день, в туннеле Хранилища Времени я узнала, что аборигены — первые изобретатели краски-распылителя. Поскольку их глубоко волнует состояние окружающей среды, они не используют токсичных химических веществ; они отказались идти в ногу со временем, поэтому так же, как работали тысячу лет назад, они предпочитают работать и теперь. При помощи пальцев и кисточек из волос животных они изобразили на стене темно-красное панно. Через несколько часов все высохло, и меня научили получать белую краску, смешивая меловую глину, воду и жир ящерицы. Плоским кусочком коры мы растерли смесь. Добившись нужной консистенции, сложили кору желобком, и я налила краску себе в рот. На языке она ощущалась очень странно, но вкуса у нее почти не было. Потом я положила руку на красную стену и начала выдувать краску вокруг пальцев. Наконец, я подняла свою заляпaннyю руку, и на священной стене осталась отметка Пришельца. Мне не могли бы оказать большую честь, даже если мой портрет был бы нанесен на потолке Сикстинской капеллы.

Целый день я изучала настенные рисунки. Там были записи о правителе Англии; о появлении бумажных денег; о том, когда люди племени впервые увидели автомобиль, самолет, сперва легкий, потом реактивный, когда заметили спутники в небе над Австралией; были записи о затмениях, даже о появлении некоего объекта, похожего на летающую тарелку, а Искаженные в нем были куда более искаженными, чем я! Мне рассказали, что некоторые из этих событий наблюдали предыдущие Хранители Времени и Хранители Памяти, а о других поведали те, кого посылали в цивилизованные области.

Раньше они отправляли туда молодых, но потом поняли, что для юношей эта задача слишком сложна. Молодежь легко соблазнялась перспективой иметь машину, есть мороженое каждый день и наслаждаться всеми чудесами индустриального мира. Люди постарше крепче стоят на земле, они чувствуют притяжение этого магнита, но не поддаются ему. Однако в племени никого не удерживали силой. Время от времени потерянный брат возвращался. Искаженные забрали Ооту у матери, едва он родился, что в прошлом было не только обычным делом, но и законным. Дабы обратить язычников и спасти их души, детей помещали в особые заведения и запрещали изучать родной язык и совершать какие бы то ни было священные обряды. Ооту воспитывали в городе, пока ему не исполнилось 16 лет, а потом он сбежал, чтобы найти свою родню.

Мы все смеялись, когда Оота рассказывал, как правительство иногда организовывало жилье для аборигенов, а те спали во дворе, в домах же складировали имущество. Это привело к разговору о том, как они определяют понятие «дар». В племени считается, что дар только тогда является таковым, когда ты вручаешь человеку нечто, что ему хочется. А если даешь ему то, что ты сам хочешь, чтобы он имел, это уже не дар. Если ты даришь, не должно быть никаких «если». Нужно дарить без всяких условий. Люди, получающие дар, имеют право делать с ним что угодно: использовать его, разрушить его, отдать его и т. д. Он теперь принадлежит им полностью, и даритель ничего не ждет в ответ. Если все эти условия не выполнены, то это уже не дар, а что-то другое. Мне пришлось согласиться, что подарки от государства и, к сожалению, то, что мое общество посчитало бы даром, этими людьми оценивалось совершенно иначе. Но я также вспомнила некоторых людей у себя на Родине, которые совершали настоящие дары, сами не понимая этого. Они могли оказать поддержку, подбодрить, развеселить, они могли быть верными друзьями, опорой для слабых.

Мудрость этих людей бесконечно изумляла меня. Если бы только они стали лидерами мира, как бы сильно изменилось наше отношение друг к другу!

На следующий день мне было позволено войти в самый секретный зал в подземном тайнике. Это самое священное место, и споры велись в основном о том, можно ли меня допускать туда. Мы с факелами в руках вошли в комнату со стенами, инкрустированными опалом. Свет от факелов отражался от стен, пола и потолка, и, пожалуй, более прекрасных оттенков радуги я прежде не видела. Мне казалось, что я стояла внутри кристалла, а вокруг плясали разноцветные блики: подо мной, надо мной, со всех сторон. В эту комнату люди специально уходили, чтобы поговорить с Божественным Единым, посвятив себя тому, что мы могли бы назвать медитацией. Они объяснили разницу между молитвой Искаженных и способом общения Истинных Людей: для нас разговор с миром духа — это словесные формулы, а для них нечто противоположное. Они слушают. Они освобождают ум от мыслей и ждут, когда им что-то будет сказано. Логика простая: «Нельзя услышать голос Единого, если ты сам много болтаешь».

В этой комнате состоялось множество свадебных обрядов и множество имен было официально изменено. Зачастую именно это место старейшие в племени желали посетить перед смертью. В прошлом, когда только эта раса жила на континенте, разные кланы хоронили усопших по-своему. Некоторые — в виде мумий, вырубая могилы в скалах. Внутри Айерс-Рок когда-то было много захоронений, но сейчас, конечно, ничего не сохранилось. Этот народ не видит необходимости почитать тело, когда души в нем уже нет, поэтому его часто хоронят в мелкой песчаной яме. Люди племени верят, что оно должно в конце концов вернуться в почву и обратиться в те элементы, из которых было создано, — как и все во Вселенной. В наше время некоторые коренные жители просят, чтобы их просто оставляли в пустыне, чтобы их тела стали пищей для животных, ведь и те отдавали себя в пищу. Большое отличие, насколько я могу понять, состоит в том, что Истинные Люди знают, куда они уходят, а большинство Искаженных нет. Если ты это знаешь, то уходишь с миром и верой в душе, а если не знаешь, то тебя мучат мысли о смерти.

В отделанной драгоценными камнями палате также происходит особый процесс обучения. В этом «классе» учат искусству исчезновения. Давно ходят слухи, что аборигены умеют исчезать, растворяться в воздухе, когда возникает опасность. Многие из коренных жителей, живущих в городах, говорят, что все это выдумки, что аборигены не способны ни на что сверхъестественное. Но они не правы. Искусство создавать иллюзию здесь, в пустыне, представлено на мастерском уровне. Истинные Люди умеют также создавать иллюзию множественности. Один человек может показаться десятью или пятьюдесятью. Это искусство — их оружие в борьбе за выживание. Они используют страх, живущий в других расах. Им нет нужды метать копья. Они всего лишь создают иллюзию толпы, и горстка врагов с криками убегает, а потом распускаются слухи о демонах и колдовстве.

• Предыдущая
• 30/35
• Следующая