Ничто не вечно под луной - Романова Галина Владимировна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая

Вскинув вверх руку, остановил частника на старенькой «Волге» и уже менее чем через полчаса переступал порог приемной фармкомбината. Но каково же было его разочарование, когда размалеванная донельзя секретарша томным голосом пробормотала что-то о срочных делах и спешном отъезде Алевтины.

– А куда она поехала, вы, конечно же, не знаете? – улыбнулся Скоропупов, старательно пытаясь скрыть свое недовольство. – И когда вернется, не сказала?

– На подобные вопросы не отвечаю, – холодно изрекла секретарша и уткнулась в кипу бумаг, в беспорядке разбросанных на столе.

«Идиотка... – мысленно окрестил ее Валентин Иванович, раздраженно шагая по улицам города. – Коли хотела сохранить в тайне Алин отъезд, так и о самом отъезде нечего было трепаться. Наверняка у Алевтины подписка о невыезде...»

Знал бы он, что в этот самый момент бедная Аля, так же старательно скрывая свое разочарование, вовсю расшаркивается перед его теткой, то наверняка не стал бы так горевать. Но Валентину Ивановичу то было неведомо, потому и шел он, понуро опустив голову, никого и ничего не замечая.

А Алевтина, достойно выдержав поток подозрительных вопросов престарелой женщины, заимела городской адрес Скоропупова и уже поздним вечером стучалась в обшарпанную дверь однокомнатной квартирки.

Напористость ее не была вознаграждена и на этот раз. Дверь никто не открывал.

– Так не живет там никто, – сонно пробормотала пожилая женщина из соседней квартиры. – Чего гвоздить-то?!

– А-а-а, извините, Валентин Иванович... он не объявлялся? – выжала Аля очередную дежурную улыбку.

– Не было никого! – сурово отрезала та и изо всех сил шарахнула дверью.

Занавес!..

Еле сдерживаясь, чтобы не зарычать от бессилия и усталости, Алевтина вернулась к машине и остолбенела. Все четыре колеса были спущены.

– Какого черта?! – простонала она, пнув поочередно каждое из них. – Ну кому это надо?!

Ответа, разумеется, на свой вопрос она не дождалась. Покрутив головой в поисках возможной помощи, она тяжело вздохнула и поплелась пешком.

К тому времени заметно стемнело. Район, близкий родственник тому, что она предусмотрительно покинула, не отличался хорошей освещенностью. Фонарей не было вообще. Кое-где, правда, у подъездов предприимчивые жильцы изловчились повесить лампочки, но их было так мало, а свет, излучаемый ими, настолько тусклым, что идти ей пришлось почти в полной темноте. И тут же изо всех щелей и подворотен поползли все мыслимые страхи. Чего только не рисовало ей услужливое воображение! Тут тебе и маньяки-извращенцы, и банды рокеров-головорезов, вооруженных до зубов цепями и кастетами. И еще бог знает какие преследователи, которые должны пойти именно за ней, именно сегодня и именно в этот час.

Алевтина шла быстрыми шагами, стараясь не смотреть по сторонам и пытаясь усмирить полет нездоровой фантазии. Но успокоишься тут, как же, если сзади кто-то крадется. Она не могла ошибиться. Не параноик же она в конце концов?! Вот она прибавляет ходу, и преследователь вторит ее шагам. Причем шаги эти слышны все отчетливее, все громче.

Чувствуя, что еще немного, и она не выдержит и сорвется на бег, Алевтина свернула за угол дома и со всего маху налетела на человека. Вот тут-то нервы ее не выдержали и она завизжала что есть сил.

– Ну, ну, девочка, успокойся, – послышалось почти ласковое из темноты. – Зачем же так кричать?

– О-о-о-ох, это вы?! – едва не разрыдалась она от облегчения. – Какое счастье, что это вы! За мной кто-то шел. Упорно, не отставая... Если бы не вы...

Она уронила голову на плечо Скоропупова и все же дала волю слезам. Валентин Иванович бережно обнял ее за плечи и начал нести какой-то вздор об усталости и мании преследования. Неизвестно, кого он утешал больше этими бреднями, ее или себя. Ведь он мог поклясться, что заметил метнувшуюся в сторону тень человека, крадущегося почти след в след за Алевтиной.

Лидочка рыдала уже около часа.

Этого не может быть! Так не должно было случиться! Она же намного моложе его и еще достаточно привлекательна, с ней нельзя так!!! И вообще, что он возомнил себе, этот старый лысый мерин?! При воспоминании о взгляде, которым наградил ее муж при сегодняшней встрече, ее едва не замутило. Возвращались давно забытые страхи, когда она готова была на четвереньках ползать, добиваясь его похвалы и благосклонности. Сила его авторитета мгновенно заявила о себе во весь голос, и Лидочке вновь, как и прежде, сделалось жутко.

Ну что она без него?! Опять путанить пойдет?! Так положенные годики пролетели, навсегда закрыв доступ на улицу. Да и кому она теперь нужна с растяжками на животе и бедрах? Кто польстится на такую дамочку? Разве что алкаш какой-нибудь неумытый...

Лидочка обвела взглядом свою гостиную, к роскоши которой привыкла за эти годы, и опять завсхлипывала. Комнату ей в коммуналке предложил! Тебе, говорит, и этого много. После таких-то хором да в коммуналку! Она уже успела забыть, как тряпку с пылесосом в руках держала, а он...

– Лидочка, – тихонько тюкнула пальчиком в дверь домработница Наташа. – Маленький спит. Я все приготовила. Можно мне отлучиться на часок? Внука нужно из садика забрать, а сноха в вечернюю смену работает.

– А мне плевать на вас на всех! – взвизгнула заведенная Лида. – И на внука твоего, и на сноху! Идите вы все к чертовой матери!!!

Наташа, спокойная женщина средних лет, понимающе хмыкнула и, пожав плечами, пошла к телефону в холле. В конце концов пусть сыночек разок промнется и за ребенком сходит. А то хозяйка что-то уж слишком строга сегодня. Деньги должна послезавтра отдать, а ну как рассвирепеет да выставит на улицу. Поминай тогда как звали зарплату. Что же такое могло случиться, интересно? Собираясь к мужу в больницу, битый час перед зеркалом крутилась. А вернулась немыслимо скоро, вся в слезах, да вдобавок еще злая, как сто демонов. Не иначе прознал Иван Алексеевич про ее проделки...

Против воли Наташа улыбнулась своим тайным мыслям: поделом шалашовке, ох, поделом. Где же это видано, муж в больнице с инфарктом, а жена по барам таскается денно и нощно?! Видать, доложил кто-то. И правильно! Уж очень хорошим человеком ей казался хозяин. Только вот зря с такой молодкой связался. Разница-то, прости господи, почти тридцать годков! Он бы скорее ей, Наташе, в мужья сгодился, чем кукле этой размалеванной...

Наташа строго наставила сына, битых пятнадцать минут втолковывая, какие колготочки из садика забрать, а какие оставить. Положила трубку и вполне довольная, что проблема легко разрешилась, пошла в детскую.

Вот кого ей было по-настоящему жалко! Если бы не она, то неизвестно дожил бы малыш до своего шестимесячного возраста. Лидка, паскуда бесстыжая, пустышки сроду ребенку не даст. Только и знает, что орать да материться, если малыш сильно плачет. А Ивану Алексеевичу все некогда, все дела фирмы покоя не дают, вот и схлопотал инфаркт, а дите беспризорное...

– Наташка! – громким шепотом позвала Лидия из холла. – Иди сюда!!!

Наталья недовольно поджала губы и осторожно выглянула из-за двери. Лахудра, так она частенько про себя величала Лидию, как всегда, была во всеоружии: волосы взбиты в непонятную башню с кое-где выпущенными прядями, глаза подведены чересчур жирно, а губы ярко-алой полосой перечеркивали чрезмерно напудренное лицо.

– Я ухожу, – надменно обронила Лидочка, пристально разглядывая себя в зеркале. – Останься на ночь...

Сказано это было безапелляционным тоном, с таким налетом самодовольства, что Наталья еле сдержалась, чтобы не плюнуть ей в физиономию. Наташку нашла! По возрасту в дочери годится, а не удосужилась ни разу по отчеству назвать. Нахалка!!!

– Не вижу в твоих глазах энтузиазма, – Лидия приподняла между тем выщипанную бровь. – Ладно... На вот для поднятия тонуса...

Она щелкнула замком сумочки и, зажав между пальцами двадцать долларов, помахала купюрой перед носом домработницы.

• Предыдущая
• 17/49
• Следующая