Легенда о Велесе - Романова Галина Львовна - Страница 43

• Предыдущая
• 43/91
• Следующая

— Что, сейчас? — спросил он, смерив глазом расстояние до окна.

Очевидно, оба поняли друг друга правильно, потому что Буря довольно рассмеялась.

— Охолонь сперва! — отсмеявшись, выговорила она. — Завтра поговорим!

Но на следующее утро хозяйка напрочь забыла обо всем. Когда Велес пробудился, то оказалось, что угощение, накрытое чистой тряпицей, ждет его на столе, а самой Бури нет. Не было и ее дочерей — только распахнутые ворота и следы маленьких копытец ясно говорили о том, что кобылки рано утром покинули крепость.

Гость оказался предоставлен сам себе. Воздав должное приготовленным яствам, Велес вышел на крыльцо, по-хозяйски озираясь вокруг. Видимо, ему предстояло пройти еще одно испытание — на терпение и умение ждать.

Долгая жизнь в одиночестве приучила его спокойно относиться к необходимости провести день наедине с собой. Велес прошел к своим коням, вычистил их, накормил и вернулся на двор. Еще вчера он заметил царящий здесь беспорядок. Хоть и была хозяйка ведьмой, мужской руки ей явно недоставало. Тын с черепами покосился, кое-какие камни в стене были расшатаны, кучи мусора переросли все возможные размеры, под ногами чавкала грязь. Раздумывая, с чего начать, Велес остановился посреди двора и тут почувствовал на себе чей-то взгляд.

Он был не один. В чужом месте любой мог оказаться врагом, а потому Велес молниеносно выхватил из-за сапога нож и крутнулся на месте, готовый отразить нападение сзади. Даже нежить не успела бы спрятаться — так стремительно он развернулся, но за спиной никого не было.

Стараясь ничем не выдать волнения, Велес застыл посреди двора. Его широкие ноздри осторожно зашевелились, ловя запахи. Где-то здесь притаился человек — самый обыкновенный, не чародей. Но все-таки было в нем что-то странное.

Перекинув нож из руки в руку, Велес шагнул в сторону, выходя на открытое пространство, и тут же сзади послышался шорох. Незнакомец выдал себя.

Велес обернулся. Позади был терем Бури с прижавшимися к нему хозяйственными пристройками. Среди них гость разглядел низкую массивную дверцу, а чуть в стороне, в темном углу у самой земли — маленькое, чуть шире двух ладоней, окошко.

Оно было темно как ночь, но Велес был уверен, что не ошибся. Он подошел ближе и в самом деле увидел устремленный на него взгляд.

Человек тянулся изо всех сил — окошко было прорублено слишком высоко от пола. Темные глаза его заблестели, когда он понял, что Велес идет к нему.

— Кто ты? — спросил тот, склоняясь над окном.

— Пожалуйста, не заслоняй света, — попросил незнакомец. — Я так редко вижу его!

Велес пинком подкатил ближе к окну узловатый комель из ближней кучи, уселся в тени.

— Кто ты и что тут делаешь? — снова спросил он.

Узник прижался лицом к прутьям, крест-накрест перегораживающим окно. Лицо его заросло грязно-рыжей лохматой бородой, спутанные волосы закрывали половину лица, и он поминутно откидывал их со лба, но все равно можно было разглядеть, что он еще очень молод — наверняка ему не было и двадцати лет.

— Тархом меня звали, — ответил он. — Уже полгода я тут сижу, света не вижу. И что со мной будет дальше — не ведаю!

Он пошевелился, устраиваясь поудобнее. Послышался звон цепей.

— Ты узник? — догадался Велес. — В чем твоя вина?

— Того и сам не знаю, — сознался Тарх. — Чем-то не потрафил я здешней хозяйке, а чем — понять не могу. Только явился да о помощи ее попросил — ни добра не успел унести, ни коня угнать…

— А хотел?

— Коня-то? Да уж больно они у нее норовистые! — фыркнул парень и отвернулся. — Я одного оседлал, да тот чуть все нутро мне не отшиб, пока брыкался. Как я на нем усидел — до сих пор понять не могу.

— А ты что ж — садился на них верхом? — Велес наклонился к окошку.

— Да всего одного-то и успел… Я ведь не зла хотел — мне помощь требовалась!

— Да ты, верно, не так просил! — угадал Велес. — С чародейками поосторожней надобно — где лаской, где мольбой, а где и делом!

— Это я уже понял. — Тарх завозился, звеня цепями. — И что меня толкнуло — не понимаю! Ведь видел, чувствовал, что то не кони — люди зачарованные… Потребовал у ведьмы, чтоб она с них заклятье сняла, а не то…

Велес с удивлением воззрился на узника.

— На ее конях катался, с нее чего-то требовал, — недоуменно молвил он, — и все еще жив? Ты судьбу должен благодарить, парень, что до сей поры не погиб здесь смертью лютой! С такими, как ты, у нее разговор короткий — черепа-то видел? Вот и твой там мог оказаться!

Тарха всего передернуло при этих словах — видимо, об этом он сам порой подумывал. Лицо его потемнело.

— Скажи-ка мне лучше, — продолжал тем временем Велес, — чего ты у нее искал? Какой помощи?

Парень безнадежно махнул рукой.

— О том лучше не поминать, — горько прошептал он. — За это и несу, видать, свое наказание… Отец меня проклял, я и отправился по свету управы на него искать, а то и его самого, чтоб слова его противные ему же в глотку затолкать! Он сам виноват, — воскликнул Тарх, распаляясь, — бросил мать мою, когда я лишь во чреве у нее был. Поверил, что умерла она, и дорогу к нам позабыл, на другой женился, семью завел. А недавно случаем встретил мать мою, признал ее и позвал жить с собой. «Я, — говорит, — ради вас двоих с Дивой расстанусь, брошу ее!» А только разве это честно — сначала моя мать, потом та женщина, а потом снова Ршава? Я ему не поверил, вздул его как следует, а он на прощанье меня проклял, сказал, что я сына своего никогда не увижу… Теперь думаю, что он прав. — Тарх пригорюнился у окна. — Детей у меня не было и не будет — умру я здесь, на цепи.,.

Велес, сперва вполуха слушающий рассказ парня о его беде, вдруг уловил в его рассказе знакомое имя. Конечно, это не могла быть она, его Дива-Додола, но ведь слышал он, что будто уже была у Перуна возлюбленная и тоже вроде как погибла она. Когда-то сам Сирин за нею отправлял и ждал ее возвращения — держа девушку в плену, можно было спорить с сыном Сварга. Наклонившись и почти закрывая узнику солнце, Велес потребовал:

— А ну-ка, скажи мне, кто твои родители! Коль имен не помнишь, какие они из себя, поведай!

— Отца Индаром звали, — неохотно пробурчал парень, и Велес похолодел при звуках этого имени, — а мать при жизни Ршавой кликали. Ныне она в Роси водяницею… Град ее матери на берегу Рось-реки стоит до сей поры. А ты что, встречал кого из них?

Велес пристальнее вгляделся в лицо узника. Конечно, в полумраке темницы, заросший грязной бородой, исхудавший, Тарх не был похож на того отчаянного парня, что полгода назад кидался с кулаками на родного отца, но Велес слишком хорошо запомнил, как выглядит его враг, и теперь с некоторым содроганием узнавал в лице молодого узника знакомые черты. Те же брови, почти сросшиеся на переносье, те же прищуренные зеленые глаза — только эти больше и с длинными загнутыми ресницами. Остальное рассмотреть было невозможно, но Велес был чародеем — он почувствовал в Тархе кровь Сварожичей. Тот невольно притих под пристальным взглядом сына Земун.

— А ты отца видел? — воскликнул Тарх с юношеской горячностью.

Велес сжал кулаки. Почему-то он не мог открыть парню всю тайну и открыто назваться врагом Перуна. Еще неизвестно, как поведет себя его сын.

— Видать-то я его видал, — осторожно отмолвил он, наблюдая за лицом узника, — а только скажи мне, зачем он тебе — мести станешь искать или как?

Иметь сторонником сына самого Перуна — мог ли он мечтать о таком! Но Тарх сжал кулаки.

— Не о том думы мои, — медленно выдавил он. — Я с ним, конечно, мириться бы не стал, но упросил, чтоб он простил меня и отпустил на все четыре стороны. Как думаешь, он меня простит?

Он снова доверчиво посмотрел на Велеса, и тот отвернулся, ковыряя землю каблуком.

— Должен, — ответил сын Земун. — Он ведь отец тебе…

Он не увидел, как просиял при этих словах Тарх, отпрянув от окошка. Послышался быстро приближающийся ветер. Море потемнело, на нем вздулись волны. Они кинулись на мыс, стремясь достать крепостцу. Тарх было заволновался перемене погоды, но Велес остался совершенно спокоен — только встал, поспешно отходя от темницы. В тучах мелькнуло длинное извивающееся тело — то Буря в обличье змеи возвращалась домой.

• Предыдущая
• 43/91
• Следующая