Фронтовое милосердие - Смирнов Ефим Иванович - Страница 103

На 27 января в 7 госпиталях на 2100 штатных коек фронтового госпитального коллектора в Сендзешуве приходилось 1610 раненых и больных. На фоне загрузки армейских госпиталей это было роскошью.

Госпитали армейских коллекторов 21-й армии в Заверце и 59-й армии в Олькуше, заполненные ранеными и больными, вначале находились в 40 километрах от войск. Но расстояние с каждым днем возрастало. Предусмотренное Военным советом развертывание госпиталей на 2000 мест в районе Сосновца не было выполнено. Выполнение этого плана очень бы сократило плечо эвакуации между медсанбатами и армейскими госпиталями и между армейскими и фронтовыми госпиталями. Следует подчеркнуть, что это число коек было определено до ввода в бой 59-й и 21-й армий на южном направлении фронта и поэтому нуждалось в пересмотре в сторону увеличения.

Начальник медицинской службы 1-го Украинского фронта должен был осуществить второй маневр фронтовыми госпиталями на 10 000 мест в район Калиш, Кемпно и 3000 мест в район Бернштадт, Бреслау, как только войска главной группировки выйдут на рубеж Калиш, Бреслау. К этому же времени он был обязан передислоцировать в район Сосновца из Ярослава ЭГ на 5200 коек. На рубеж Калиш, Бреслау войска главной группировки вышли 23 января. Этот маневр госпиталями не состоялся. К 31 января, когда объединения вели бои за удержание и расширение плацдарма, удалось переместить 2 ХППГ и 1 ГЛР в Намслау в 1 ГЛР в Милич. Это смягчило напряженность в работе части медучреждений 52-й и 5-й гвардейской армий. Кроме того, в Заверце были переброшены 1 ХППГ и 1 ЭП, что облегчило организацию лечения раненых и больных в 21-й армии.

Таким образом, созданный не без усилий резерв фронтовых госпиталей к началу операции был использован далеко не полно и, как будет показано, с малой эффективностью. Из 50 госпиталей резерва в ходе операции были передислоцированы только 27. Как использовались они, можно судить по их расположению и загрузке на 31 января. В 3 госпиталях на 1300 мест в Намслау лечился всего 81 человек. В Заверце в учреждениях на 1000 коек находилось на лечении 120 человек. В Ченстохове в 7 ХППГ и 1 ЭП на 3740 коек было 2923 раненых и больных. Сколько их было в ГЛР, развернутом в Мелеце, данных я не имею. В Сендзешув, где работали 2 ХППГ и 1 ГЛР на 1900 коек, поступило 1680 раненых и больных. В Кельце находилось 5 ХППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП на 3360 коек, занято там было 2260 мест. 2 ХППГ и 1 ИППГ располагались на рубеже переднего края главной группировки войск. Один из них (ИППГ) был развернут в Рытвянах. Он принимал и лечил гражданских лиц, главным образом больных брюшным тифом. Изменения дислокации госпиталей, происшедшие за период с 1 по 7 февраля, объяснялись тем, что к 29 января открылось движение на участке железной дороги Сандомир — Скаржиско-Каменна — Кельце — Ченстохова, а к 5 февраля на участке Ченстохова — Люблинец — Розенберг — Крайцбург — Намслау — Ельс. Это облегчило передислокацию госпиталей и эвакуацию раненых. Военно-санитарные летучки и временные военно-санитарные поезда использовались для выполнения этих задач.

Итак, приказ на перемещение госпиталей в ходе операции не был выполнен. Соображения о нем, разработанные руководством медицинской службы фронта, в своей основе были совершенно правильными. Можно предположительно говорить о необходимости включения города Радомско и расположенных севернее него населенных пунктов в район развертывания группы госпиталей первого маневра. Они находились на эвакуационном направлении наступления 3-й гвардейской, 13-й и 4-й танковой армий. Предположительно потому, что объединения главной группировки с 18 января перешли к преследованию отступавшего врага. Они продвигались в сутки на 25–30 километров и более, неся при этом незначительные, но не одинаковые потери раневыми и больными. Так, 3-я гвардейская армия за период о 18 по 24 января потеряла 2428 человек, 13-я армия с 12 по 25 января — 5227 человек. Если учесть, что ее санитарвые потери в ходе прорыва обороны, то есть с 12 по 17 января, составили 4966 человек, то на период с 18 по 25 января приходится только 261 человек. И они возникали на протяжении 260–280 километров, когда войска ежесуточно продвигались вперед в среднем на 32–35 километров.

4-я гвардейская танковая армия 24 января вышла на Одер севернее Глогау в районе Штейнау. С 17 по 24 января она вела боевые действия, как и 3-я гвардейская танковая, в отрыве от общевойсковых объединений и потеряла ранеными и больными 1413 человек. Но это только одна сторона вопроса. Другая заключается в том, что второй маневр госпиталями более целесообразно было осуществлять с рубежа их расположения, который определился в результате первого маневра. Расстояния от пунктов расположения резервных госпиталей до первого рубежа маневра — 180–200, а от первого рубежа маневра до второго — 120 километров. Потребность в транспорте для передислокации госпиталей на 13000 коек на первый рубеж определялась 960 машино-рейсами. В приказе не было сказано, кто должен обеспечить медучреждения транспортом. Подразумевалось, что, поскольку автотранспорт находится в распоряжении начальника тыла фронта, он и должен обеспечивать маневр госпиталями. Но ведь в составе 50 резервных госпиталей было 28 ППГ. Я знал начальника тыла фронта генерал-полковника Н. П. Анисимова. Он более чем хорошо относился к медицинской службе, готов был сделать для нее все возможное. Однако на нем лежали забота и ответственность за снабжение войск всем необходимым для ведения боевых действий в этой операции, в том числе и в период удержания и расширения плацдармов. Восстановление железнодорожных путей ведь только закапчивалось.

28 ППГ резерва имели свой транспорт. При работе на месте госпиталь для обеспечения хозяйственных нужд мог обойтись одной-двумя машинами. По штату ХППГ имел 7 грузовых автомашин, ТППГ — 4 и ИППГ — 6. За счет этих госпиталей была возможность создать автомобильную роту численностью до 120 машин для централизованного перемещения госпиталей. С помощью обратных рейсов транспорта автосанитарных рот также можно было это осуществить. Но имевшиеся возможности были использованы недостаточно.

Невыполнение приказа на передислокацию резерва госпиталей можно объяснить тем, что руководство медицинской службы фронта добровольно, в ущерб большинству своих армий взяло на себя непосильную задачу маневром госпиталями влиять на ход медобеспечения. Но, переброшенные в Сендзешув, они не сыграли заметной роли в медицинском обеспечении армий южного направления. Маневр в Ченстохову оказал слабое влияние на обеспечение 52-й, 3-й гвардейской танковой и 5-й гвардейской армий, потому что был осуществлен малым количеством медучреждений и с недопустимым опозданием. В этом суть ошибки в использовании резерва. Недостаточна также была практическая помощь в этом вопросе со стороны ГВСУ.

Наступило время подготовки к обложению и уничтожению фашистского зверя в его собственном логове. Как долго ждали его советский народ в порабощенные народы Европы! Ведь путь к этому логову полит кровью многих миллионов сынов и дочерей нашей Отчизны.

В сводном оркестре, предназначенном сыграть похоронный марш фашистскому зверю, роль первой скрипки принадлежала войскам трех взаимодействующих фронтов. В Берлинской операции участвовали 1-й и 2-й Белорусские, 1-й Украинский фронты, авиация дальнего действия и Днепровская военная флотилия. Вместе с советскими войсками наступали 1-я и 2-я армии Войска Польского.

Войска 1-го Белорусского фронта должны были разгромить противника, оборонявшего восточные подступы к столице, овладеть Берлином и не позднее чем на двенадцатый — пятнадцатый день операции выйти на Эльбу. 1-му Украинскому фронту ставилась задача уничтожить группировку врага в районе Котбуса и южнее Берлина, не позднее десятого — двенадцатого дня операции овладеть рубежами Белиц, Виттенберг и далее по Эльбе до Дрездена. 2-му Белорусскому фронту предстояло подавить главные силы группы армий «Висла», лишив ее также возможности оказать помощь Берлину.