Фронтовое милосердие - Смирнов Ефим Иванович - Страница 15

Меня обнадежило предположение, которое, по моему глубокому тогдашнему убеждению, могло помочь успешно решить этот сложный вопрос. Речь шла об изменении соотношения коечной сети между глубоким тылом и районами армейского и фронтового тыла. В первом намечалось иметь 25–30 %, а во втором и третьем — 70–75 % всех коек, необходимых для медицинского обеспечения действующей армии. Тогда я не учитывал слабых сторон этого соотношения, хотя и понимал, что самое лучшее решение содержит в себе и отрицательные стороны. Главная слабость такого соотношения заключалась в резком ограничении маневра коечной сетью армейского и фронтового подчинения. В этом пришлось убедиться позже, во время Великой Отечественной войны, когда, по данным учета, свободных коек, казалось бы, было много, а эвакуировать раненых с фронтов, которые вели тяжелые, кровопролитные бои, было некуда: тыл страны имел свободных коек меньше, чем армии и фронты, которые в это время не вели боев. Избежать слабой стороны такого решения, казалось бы, можно было, увеличив общее количество коечной сети, но это было нереальным делом: не хватило бы не только врачей, медицинских сестер, санитарно-хозяйственного и медицинского имущества, но и зданий для развертывания госпиталей.

Советско-финляндская война закончилась. Военно-санитарное управление готовилось к совещанию медицинских работников Ленинградского военного округа и разрабатывало предложения для рассмотрения и одобрения их участниками совещания. При этом мы руководствовались не только опытом боевых действий на реке Халхин-Гол и последней кампании, но и данными первой мировой войны, ходом и результатами начала второй мировой, а также реальными возможностями для удовлетворения потребностей военно-медицинской службы на случай большой войны.

Главной целью совещания являлось обсуждение тех мероприятий, которые направлялись на обеспечение лечения раненых по специальностям и эвакуацию их по назначению, В этом аспекте не последнее место занимала организация специальных госпиталей для лечения легкораненых. Организация эвакуации и лечения их с незапамятных времен занимала умы военно-медицинских деятелей. Однако этот важный вопрос не был должным образом решен, хотя насущная потребность в этом диктовалась необходимостью резкого увеличения числа воинов, возвращенных после ранения в действующую армию.

Готовилось для обсуждения и предложение изъять госпитали из штатов дивизий.

Мобилизационная работа, которая проводилась в интересах военно-медицинской службы частями и учреждениями, а также немедицинскими организациями, как показал опыт, нуждалась в дальнейшем совершенствовании. Среди вопросов, относившихся к этой области, были учет, предназначение, приписка и подготовка медицинских работников кадра и запаса, а также формирование медицинских учреждений, храпение, учет и обновление медицинского и санитарно-хозяйственного имущества. В то время медицинские кадры находились в системе Главного управления кадров Наркомата обороны, а не ВСУ. С формальной стороны эта система привлекала своей стройностью организации сверху донизу и сравнительно незначительной численностью работников, занятых учетом, подбором и распределением кадров, а также мобилизационной работой. Что же касается военно-медицинской специфики, без знания и строгого соблюдения которой нельзя заниматься мобилизационной работой, то она меньше всего учитывалась и принималась во внимание. Особенно оставляло желать лучшего дело приписки медицинского состава с учетом специальности врачей и сестер. Нередко можно было видеть хирурга на должности младшего или старшего врача полка или врача стрелкового батальона, а в медсанбате или ППГ вместо хирурга педиатра, психиатра и т. д. Кроме того, анализ эффективности использования дезинфекционной и обмывочной техники в частях, в частности в медсанбатах, батальонных и полковых медицинских пунктах, приводил к заключению о необходимости сосредоточения ее в армейском звене, для чего нужно было внести существенные изменения в табели медицинских подразделений войсковых частей — батальонов, полков и дивизий.

Значительный некомплект врачей вообще и медицинских специалистов в частности заставил руководство ВСУ подумать о реальности мобилизационных планов, а главное — о степени обоснованности такого большого количества врачей, предусмотренного в штатах на военное время, особенно в звене батальон — полк. Мы пришли к мысли ликвидировать часть врачебных должностей, например, врача в стрелковом батальоне заменить фельдшером, поскольку ни условия работы батальонного пункта, ни его медицинское оснащение, как правило, не позволяли врачу применять свои знания.

В связи с этим мы нашли нужным усилить полковой пункт медицинской помощи, дополнив его штат еще одним врачом. Это позволило не только расширить объем помощи, оказываемой поступающим раненым, но и усиливать врачом тот или иной батальон, выполняющий задачу, связанную с отрывом от полка или со значительными потерями в живой силе. Предлагалось обсудить возможность сократить некоторые врачебные должности в артиллерийских полках, а в специальных батальонах дивизионного подчинения врачей заменить фельдшерами.

Во внутренней структуре основного медицинского учреждения войскового тылового района — ДМП было намечено произвести значительные изменения, которые мы позаимствовали у Н. И. Пирогова. Предусматривались приемно-сортировочные, операционно-перевязочные, госпитальное и эвакуационное подразделения. Такая структура ДМП и последовательность в организации его работы очень важны при большом потоке раненых. Она позволяет определять объем хирургической помощи в зависимости от количества поступающих и ожидаемых к поступлению раненых и возможностей личного состава пункта. Кроме того, при такой организации работы, во-первых, исключается оказание хирургической помощи, где эффективность ее более чем сомнительна, во-вторых, не допускается оставление раненых без медицинской помощи, результаты которой предупреждают смертельные исходы и тяжелейшие осложнения, требующие больших сил, средств и времени для их последующей ликвидации.

В апреле 1940 года состоялось совещание медицинских работников Ленинградского военного округа, в котором приняли участие все категории врачей — администраторов и специалистов, начиная от стрелкового батальона и кончая медицинским руководством фронта. Были детально проанализированы и обсуждены основные итоги деятельности военно-медицинской службы в ходе советско-финляндской войны, сделаны определенные выводы на будущее.

Для выработки предложений по вопросам, обсуждавшимся на совещании, была создана комиссия под моим председательством. Из предложений особо важное значение имели: изъятие из полков душевых установок и дезинфекционных камер, сокращение отдельных врачебных должностей в войсковом звене, исключение госпиталей из штатов дивизии, включение в схему развертывания рот медицинского усиления и обмывочно-дезинфекционных рот, а также госпиталей для лечения легкораненых.

Перед Великой Отечественной войной первые три предложения были приняты, последнее же не нашло положительного решения. В Военно-медицинской академии были организованы санитарный полигон и учебный медсанбат. Нерешенным остался вопрос о подготовке руководящего состава медицинской службы. В ходе войны нашло решение и наше предложение о поддержании на должном санитарно-гигиеническом уровне полей сражения, для чего были организованы команды по захоронению погибших. Были поддержаны предложения о сокращении врачебных должностей в батальонах и полках, о структуре и об увеличении штатной численности медсанбатов дивизий и ППГ. Остались нереализованными предложения об увеличении штатной численности ротных санитаров и санитарных инструкторов. Предложение об автохирургических отрядах хотя и было принято, но мы были вынуждены в начале войны изменить свою точку зрения. Врачей-хирургов не хватало. Это предложение не опиралось на фактические возможности и было нереальным.