Фронтовое милосердие - Смирнов Ефим Иванович - Страница 75

Командующий войсками фронта Маршал Советского Союза И. С. Конев решил нанести главный удар на львовском направлении силами 60, 38 и 5-й гвардейской общевойсковых армий, 3-й гвардейской и 4-й танковых армий и конно-механизированной группы № 2 в составе танкового и кавалерийского корпусов. Прорыв обороны противника планировалось осуществить войскам 60-й и 38-й армий смежными флангами на участке шириной 15 километров силами 16 дивизий из 20 имевшихся в армиях. Две дивизии 60-й армии должны были действовать на фронте шириной 21,5 и две дивизии 38-й армии — 33 километра.

Второй удар наносился из района юго-западнее Луцка силами 3-й гвардейской, 13-й и 1-й гвардейской танковой армий и конно-механизированной группы № 1 в составе танкового и кавалерийского корпусов. 3-я гвардейская армия имела 12 стрелковых дивизий и протяженность линии фронта 65 километров. Она должна была прорвать оборону противника на участке шириной 8 километров силами 9 стрелковых дивизий. 13-й армии (9 стрелковых дивизий и полоса наступления 82 километра) было приказано прорвать оборону противника на участке 4 километра силами 5 стрелковых дивизий смежным флангом с главной группировкой войск 3-й гвардейской армии. Таким образом, прорыв вражеской обороны должен был осуществляться силами 14 стрелковых дивизий на участке шириной 12 километров. Обе ударные группировки фронта должны были выйти на пятый день операции на рубеж Городло, Томашув, Немиров, Яворов, Роздол.

1-й гвардейской армии ставилась задача, используя успех левого фланга войск 38-й армии, ударной группировкой в составе до пяти стрелковых дивизий и 4-го танкового корпуса разгромить противостоящего противника, захватить и закрепить плацдарм на правом берегу Днестра в районе Галич, Жовтень, Нижнев, обеспечивая ударную группировку с юга. 18-я армия должна была прочно удерживать занимаемый рубеж и быть готовой перейти в наступление на Станиславском направлении.

В планировании медицинского обеспечения наступательной операции нельзя не отметить положительных и, я бы сказал, оригинальных сторон. Они относятся к созданию и использованию оперативных групп госпиталей в соответствии с предполагаемым ходом наступления главной группировки войск. Вместе с этим бросается в глаза недооценка преимущества централизации руководства госпиталями армейского и фронтового подчинения на направлениях ударов, особенно на львовском направлении. Обращает на себя внимание и невмешательство в определение степени возможной загрузки армейских госпиталей в исходном положении для наступления, а также в установление резерва госпиталей в руках начмедармов, учитывая их роль и задачи в предстоящей операции.

Начальник медицинской службы фронта генерал-майор медицинской службы Н. П. Устинов начал службу в 1925 году красноармейцем, лекарским помощником, потом окончил Военно-медицинскую академию, служил в авиационных частях, а с 1938 года — в сухопутных. Пробыв год в должности начальника медицинской службы стрелковой дивизии в Орловском военном округе, он был выдвинут на работу в санитарный отдел округа. Здесь Устинов занимал должности начальника отделения боевой подготовки, помощника начальника отдела по боевой подготовке и начальника этого отдела. Великую Отечественную войну начал начальником медицинской службы 20-й армии, затем 43-й армии Западного фронта, потом — Крымского, Северо-Кавказского и 4-го Украинского фронтов. Н. П. Устинов был энергичным, мужественным и храбрым врачом. Много и настойчиво работал он над собой, умел заставить трудиться подчиненных, доверял им и проверял их. Не терпел фальши. Работник, не сказавший ему всей тяжелой правды, не мог рассчитывать на его снисхождение и доверие, лишался возможности работать с ним. Впервые он встретился здесь с такой сложной обстановкой, в которой протекала подготовка к операции, требовавшая большой перегруппировки войск, а также переброски значительного количества фронтовых госпиталей с тыловой границы фронта в армейские тыловые районы. Устинов обладал драгоценным качеством — умением пользоваться опытом других, воспринимать все прогрессивное и легко, без сожалений и колебаний отбрасывать все нежизненное, пусть оно будет привычным и хорошо усвоенным.

Успех лечения и эвакуации раненых, как уже было сказано, зависит от взаимодействия армейских и фронтовых госпитальных баз, от использования армейских госпиталей сообразно с предполагаемой боевой обстановкой и от возможности осуществить маневр в случае ее изменения. Начальник медицинской службы фронта третью оперативную госпитальную группу оставил на непредвиденный случай. Без таких случаев редко обходится операция. Поэтому нельзя было обойтись и без резерва в армейском звене службы.

Медицинская служба 3-й гвардейской армии следующим образом распорядилась своими госпиталями. Каждому из четырех стрелковых корпусов придали по 1 ХППГ для использования в качестве госпиталей 1-й линии. ГБА развернули в два эшелона. Один из них включал 3 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ, 1 ГЛР и 1 ЭП. Расположили их в 15–20 километрах от переднего края, в населенных пунктах Коршув, Несвич и Несвич-Волынский. Другой эшелон в составе 3 ЭГ, 1 ГЛР и 1 ИППГ разместился в районе Луцка, в 30–50 километрах от первого. Это, пожалуй, слишком большая отдаленность от переднего края в условиях готовящейся наступательной операции. Резерв начмедарма составляли 2 ХППГ, 1 ИППГ, 1 ЭГ, 1 ГЛР и 1 ЭП. Располагались эти учреждения в Пулхануве, немного юго-западнее Луцка.

13-я армия развернула на своем правом фланге, но все же левее главной группировки армии, в местечке Остров 6 ХППГ, 1 ТППГ, 1 ИППГ и 1 ГЛР. Основная масса госпиталей была в 10–35 километрах юго-западнее Дубно, на направлении главного удара армии и недалеко от переднего края главной группировки войск.

В 3-й гвардейской армии начмедом был полковник медицинской службы И. Н. Комаров, а в 13-й армии — полковник медицинской службы В. А. Буков.

И. Н. Комаров вступил в ряды Красной Армии в 1918 году. В Военно-медицинскую академию поступил с командной должности, за боевую доблесть, проявленную в борьбе с басмачами, был награжден орденом Красного Знамени. Он представлял собой образец воинской подтянутости и дисциплины. В его лексиконе не было таких слов, которыми можно было бы смягчить вину человека, неточно или несвоевременно выполнившего приказание начальника. Горячий и вспыльчивый по натуре, Комаров, исполняя нештатную должность помощника начальника курса, которым я в это же время командовал в Военно-медицинской академии, нередко прибегал к моей помощи, чтобы повлиять на излишне разговорчивого слушателя, и при этом не делал скидки на то, что был таким же слушателем, выдвинутым за свою аккуратность и прилежание в помощники начальника курса. Академию он окончил в 1936 году. В начале войны руководил госпиталем, был дивизионным и корпусным врачом. Среди командования 3-й гвардейской армии и офицеров штаба И. Н. Комаров пользовался уважением и доверием, был военным до мозга костей. Для него работа в боевой обстановке была делом обычным. Проявлять при этом смелость, мужество было для него делом чести, выполнением профессионального долга офицера.

Ожидаемый расчет санитарных потерь допускал, что за первый день боя их будет 3000 человек, за второй — 2000, за третий и четвертый — по 1500. В действительности же за первые четыре дня боевых действий поступило 8068 раненых и больных. Их, по предварительным подсчетам, должно было быть 16 %, или 1290 человек. За первые четыре дня больных, конечно, было меньше. Нервное напряжение, усталость и другие факторы боевой обстановки в последующие дни оказали свое влияние на увеличение числа больных.

За первые четыре дня боевых действий армейские госпитали были заполнены ранеными, особенно плотно госпитали первого эшелона. По количеству госпиталей и коек в них первый эшелон был маломощным. Он не мог принять всех раненых, поэтому их эвакуировали во второй эшелон госпитальной базы главным образом транспортом автосанитарной роты, сосредоточенной в районе Луцка. Незначительными партиями проходила эвакуация раненых за пределы армейского тылового района, в Ровно, санитарными летучками. Но формирование летучек на станции Несвич-Волынский лимитировалось недостатком порожняка. Эта единственная возможность эвакуации в ГБФ далеко не соответствовала поступлению раненых. Вследствие этого ППГ, выделенные по одному на корпус, приняв от медсанбатов тяжелораненых, сами сделались неподвижными. Возраставшие темпы наступления при подходе к реке Западный Буг и значительные потери ранеными при его форсировании не могли сопровождаться должным усилением медсанбатов госпиталями из-за недостаточного резерва госпиталей у начмедарма. На помощь медсанбатам смогли выдвинуть только 2 ХППГ. Медсанбаты вынуждены были принять на себя всю тяжесть приема раненых из ПМП и их хирургической обработки.