Прогулка без морали - Рощина Наталия - Страница 16

• Предыдущая
• 16/81
• Следующая

Всю ночь ей снился Вадим. Проснувшись, она так и не могла объяснить себе, выдержала ли она свое испытание? Решила, что да, потому, что во сне мы не контролируем себя, а значит, все в порядке. Он обязательно вернется, утрясет какие-то свои дела и объявится. Ей тоже есть чем заняться.

Завтра она поедет в больницу. После двухнедельного отпуска она, наконец, приступала к работе. Белый отглаженный халат и шапочка висели в шкафу. Ей не терпелось облачиться в эту одежду, будто впервые. Пока она будет сестрой на приемах у Вероники Сергеевны Маковецкой, прекрасного невропатолога со стажем. Девчонки, получившие другие распределения, говорили, что ей повезло. Маковецкая — ходячая энциклопедия, пациентов у нее масса. Очень много живых примеров, конкретных подходов к лечению. Со временем Валя хотела продолжить учебу, и эти практические навыки наверняка сослужат ей хорошую службу. Да и судьба самой женщины была интересной. Говорили, что много лет назад у нее трагически, нелепо погиб сын. Поскольку с малых лет Вероника Сергеевна воспитывала его сама, то потеря стала ударом, после которого она едва оправилась. По слухам, на несколько месяцев она прекратила всякое общение с миром и впала в жесточайшую депрессию. Потом у нее была навязчивая идея о каком-то найденном ею неотправленном письме сына. Близкие к Маковецкой люди до сих пор помнили, как она воспрянула духом именно благодаря этим нескольким строчкам. В ней поселилась надежда найти тех, кому он писал, тогда, по ее словам, ее жизнь будет прожита не зря. Судя по всему, ее поиски оставались пока безуспешными.

Все эти рассказы еле умещались в голове Валюши. Ей трудно было до конца понять глубину чувств матери, потерявшей ребенка — смысл жизни, но все-таки нашедшей в себе силы идти дальше, выбраться из черноты бессильного горя. Это возвышало Веронику Сергеевну в глазах молодой девушки. Валя заранее приготовилась внимать каждому ее слову, постараться многому у нее научиться. Она понимала, что времени для этого у нее не так много, поскольку Маковецкой было под шестьдесят и вряд ли она проработает на своем месте долго. Они уже познакомились перед коротким отдыхом Валюши.

Найдя по табличке кабинет невропатолога, девушка, постучав, не услышала ответа. Раздосадовавшись, что, по-видимому, она опоздала, Валя собралась уходить. Вечером за ней должна была прийти машина из Смирновки. До официального начала работы будущей медсестре хотелось попасть в этот кабинет, перекинуться хоть парой фраз с врачом. Видимо, не судьба, нечего ее подгонять, так решила Валя, но тут в конце длинного коридора появилась высокая, коротко стриженная рыжеволосая женщина в белом халате, в черных лаковых туфлях на высоченных каблуках. Она шла, задумавшись, легкой походкой, словно плыла над черно-белой шахматкой пола. Размеренный стук каблуков эхом раздавался в пустом коридоре. Валя завороженно смотрела на нее — это напоминало видение. Почему первое знакомство с Маковецкой настолько поразило ее, девушка объяснить не могла. А Маковецкая была на госэкзаменах выпускников училища и Смирнову выделила сразу. Она решила, что эта красивая девушка, прекрасно отвечающая на все вопросы, заменит ушедшую в декрет медсестру в ее кабинете. Маковецкая сформулировала свое пожелание достаточно определенно, покинув экзаменационную комиссию сразу после окончания ответов выпускников. Смирнова же от волнения не замечала никого, кроме экзаменатора, напротив которого сидела. Так что рыжеволосую женщину, тогда внимательно следившую за нею, она впервые увидела только сегодня.

Вблизи, конечно, она выглядела значительно старше. Теперь перед Валей стояла усталая, пожилая женщина, лицо которой сохранило следы былой красоты.

— Что, Валюта, не терпится посмотреть на свое рабочее место? — приятным, бархатным голосом спросила она, открывая кабинет. — Здравствуйте, заходите, прошу.

— Здравствуйте, Вероника Сергеевна, — улыбнулась Валя и, переступив порог кабинета, почувствовала, что это ее стихия. Она нашла себя, период неуверенности, колебаний закончился. Три года не потрачены впустую, поработав теперь здесь, она научится тому, чего нет ни в одном учебнике. Реальные ситуации, работа с опытным врачом сослужат ей хорошую службу, а потом и в институт можно.

Маковецкая с интересом рассматривала свою будущую коллегу. Эта невысокая девушка с удивительно красивыми серо-зелеными глазами понравилась ей еще тогда, на экзамене. С нею будет легко работать. Собранная, уверенная в себе, она очень подходила ей. Главврач не был особенно счастлив от такой перспективы. Наверняка он планировал посадить к ней в кабинет кого-то другого, но пока на своем рабочем месте Маковецкая чувствовала себя хозяйкой. Последнее слово она оставляла за собой. Понимая, что недалек тот час, когда придется освободить свое кресло для нового штатного невропатолога, сейчас она диктовала условия.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — она жестом показала Вале на стул напротив. — Надеюсь, мы сработаемся. Вы, я знаю, увлекаетесь психологией?

— Да, хотя, честно, я пока еще мало что знаю. Ведь это такая наука, что можно всю жизнь узнавать что-то новое.

— Тем не менее, основываясь на уже известном, мы с вами будем помогать людям выходить из трудных ситуаций. Каждый случай индивидуален, только личностный подход, никаких штампов.

— Я понимаю. Честно говоря, я бы уже с завтрашнего дня приступила к работе.

— Нет-нет, как вы ни молоды, а отдых нужен. Я тоже догуливаю отпуск. Пока нас не будет, здесь сделают косметический ремонт, а то цвет этих старых обоев стал слишком неопределенным. К тому же, милая, романтику в каждодневных изматывающих приемах, жалобах пациентов с расшатанной нервной системой вы вряд ли найдете. — Увидев удивление в глазах девушки, улыбнулась: — Все неоднозначно. Я люблю свою работу, она дает мне стимул для существования. Может быть, я отношусь ко всем больным более трепетно, нежели это необходимо по врачебному этикету, но я сама знаю, до чего человек может дойти в отчаянии. Поэтому, пропуская через себя их боль, стараюсь найти наилучший выход для каждого случая. Не все решают таблетки, микстуры. Банальная истина — словом можно убить, можно спасти. Я отдаю предпочтение последнему.

• Предыдущая
• 16/81
• Следующая