Сказки - Колин Вл. - Страница 13

• Предыдущая
• 13/47
• Следующая

— Что ж, посмотрим, что там, выше! — сказал Ганс и начал карабкаться по нему вверх.

Лез не день, не два и не три, а целую неделю. На восьмой день очутился на луговине, покрытой золотой травой. Посреди нее золотой замок, а за замком — лес золотой же. Все деревья в том лесу и стволы, и листья — золотые. А перед замком река расплавленным золотом течет.

Не успел Ганс оглянуться, как вылетел из замка страшный змей с двенадцатью головами.

— Эй, человечье отродье! — крикнул он Гансу громовым голосом. — Уж раз ты сюда, ко мне, добрался, давай бороться — силами меряться!

— Ладно, — ответил Ганс, взмахнул мечом, и одиннадцать голов змея покатились по золотой траве. Только двенадцатая осталась. Никак не мог ее Ганс срубить. А тут еще видит срубленные одиннадцать вдруг на старое место приросли.

— Ха-ха-ха! — смеется змей, и дышит огнем и дымом из всех двенадцати пастей. — Ну, теперь пришел мой черед!

Но Ганс не испугался. Бросился он вперед с поднятым мечом, ударил змея, и снова одиннадцать голов покатились по золотой траве. Но двенадцатая-то опять осталась, и опять одиннадцать срубленных голов змея ожили и приросли на старое место. Змей извивался, под облака подымался, и все на Ганса бросался, но никак не мог его схватить. Всякий раз парень сносил ему одиннадцать голов. Только всякий раз опять прирастали они на старое место. Огромное дерево ходуном ходило, и так дрожало, будто целое войско лесорубов по нему топорами колотило. Гудело все кругом, шумело, трещало, как лес в бурю. Так бились они всю ночь напролет. Но вот занялась заря, взошло красное солнышко, и видит Ганс — стали у змея силы спадать! Понатужился он, изловчился и последним ударом снес ему начисто все двенадцать голов. Стал тут мертвый змей пухнуть, раздуваться, дулся, дулся, да и лопнул с таким грохотом, будто земля под ногами провалилась.

Видит Ганс, что избавился и от третьего змея, передохнул немного и вошел в золотой дворец. Этот дворец был еще прекрасней, чем те два. Но Гансу было не до дворца: он искал свою мать. Обшарил Ганс все покои, все каморки, каждый угол, а матушки своей так и не нашел. Пуще прежнего опечалился Ганс. Вышел он из золотого замка, глядит, а ствол чудесного дерева снова уходит в небо.

«Ну, раз уж я добрался сюда, посмотрим, что там выше!» — подумал Ганс.

И давай опять карабкаться вверх по стволу чудо-дерева. Целых семь дней лез он вверх, и на восьмой день добрался, наконец, до самой вершины. Смотрит, а перед ним луговина, покрытая цветами из драгоценных камней. Вдали замок, из огромного алмаза высеченный. Лес вокруг изумрудный, и река из сверкающих самоцветов.

А из замка вместо змея вышла страшная-престрашная колдунья.

— Поди-ка сюда, человечье отродье! — крикнула колдунья и к дверям повернулась, в замок вошла.

Ганс с мечом в руке за ней. Вошли они в богатый покой. И лежал здесь мертвый шестиголовый змей.

— Это был мой младший сын! — сказала колдунья, тряся седой головой.

Во втором покое лежал змей с девятью головами.

— Это был мой средний сын, — сказала колдунья. В третьем покое лежал змей о двенадцати головах.

— А вот и старший мой сын, — проговорила ведьма. Потом распахнула четвертую дверь и крикнула: — А здесь будешь лежать ты, проклятый!

И бросилась на Ганса, чтобы выцарапать ему глаза своими длинными, острыми, как ножи, когтями.

Оттолкнул ее Ганс. В руке его сверкнул волшебный меч. Увидела она меч, задрожала от страха.

— Да я только пошутила! — говорит. — Я только пошутила! Опусти меч, я тебе покажу подвал, куда бросила твою матушку…

— Не надо мне ничего показывать, — гневно ответил Ганс. — Я и сам найду! Лучше скажи мне, как вылечить того слепого, что живет внизу, на лесной опушке?

— Я тебе все скажу, — залепетала колдунья, испуганно косясь на занесенный над ее головой меч. — У корня того дерева, по которому ты добрался сюда, лежит большой камень. А под тем камнем — горсточка красной глины. Пусть он потрет этой глиной глаза и будет видеть лучше прежнего.

Замолчала колдунья, а Ганс раз, и снес ей голову. Не мог он ее помиловать.

Опустился Ганс в подвал и нашел там свою мать, закованную в тяжелые цепи. Разрубил он оковы мечом и вывел ее оттуда.

— Вернемся, Ганс, — просит матушка. — Вернемся, милый! Там, в сыром подвале, около моей темницы, томится самая прекрасная в мире девушка. Другой такой и не сыскать.

Усадил Ганс мать поудобнее, а сам снова в подвал пошел. И вывел он оттуда девушку такой ослепительной красоты, что даже солнце перед ней померкло.

Залюбовался ею Ганс.

— Кто ты, красавица? — спрашивает.

— Я Ильзе, дочь пастуха, — ответила девушка и замолчала. Молчал и Ганс. Уж больно ему та девушка полюбилась.

Отвел Ганс девушку в замок, в тот покой, где его матушка отдыхала. Рассказала ему мать, как старая колдунья, прознав, что Ильзе самая прекрасная девушка на земле, похитила ее, чтобы женить на ней своего старшего сына. Только ни средний, ни младший не хотели уступить такую невесту старшему брату. Пошли у них ссоры и раздоры. А чтобы девушка не сбежала, пока ее сыновья решать будут кому она достанется, бросила ее колдунья в глубокий подвал и заковала в тяжелые цепи.

— Только не досталась она никому из змеев, — улыбнулась мать Ганса. — Кажется мне, что Ильзе будет хорошей невесткой, — добавила она.

— И мне тоже! — радостно сказал Ганс.

— Ну, а ты как думаешь, Ильзе? — спросила ее мать Ганса.

— И я так думаю, — смущенно прошептала девушка.

Всем хотелось о многом рассказать друг другу и на радостях они никак не могли досыта наговориться.

Но тут Ганс вспомнил о слепом старике, который, наверное, с нетерпением ожидал его возвращения и сказал: — Пора бы нам в обратный путь. Мы вот что сделаем: я вас обеих привяжу к себе, и спустимся потихоньку.

— Зачем тебе утомлять себя, Ганс? — улыбнулась мать. — С тех пор, как змей принес меня сюда, и я здесь кое-что разузнала…

Она встала и провела Ильзе и Ганса в замковые конюшни. Там стоял чудо-конь о восьми ногах, такой ослепительной белизны, что весь он сиял, как алмаз.

— Вот этот конь и домчит нас до земли, — сказала мать.

Уселись они на коня, и Ганс крикнул:

— На землю!

Заржал конь и прыгнул с алмазной равнины на золотую, с золотой на серебряную, с серебряной на медную, а с медной прямо на лесную поляну у подножия чудесного дерева. Вот и избушка, а в ней сидит и ждет слепой старик.

Подошел Ганс к избушке и окликнул старика.

— Что, вернулся, Ганс? — и сам старик поспешно вышел им навстречу на порог дома. Велика была его радость, когда Ганс рассказал ему все, как было, как он, Ганс, вернулся на землю с матерью, которую он так долго искал, да еще о невестой.

— Эх, жаль, что я слепой, видеть вас не могу, — огорчился дед.

— Погоди, увидишь еще, дедушка! — утешил его Ганс и повторил ему слова колдуньи.

— Коли так, — радостно промолвил старик, — вернись-ка ты, Ганс, в змеиные замки, отыщи там четыре щита — алмазный, золотой, серебряный и медный, и тащи их сюда. Нельзя без них копать у корней чудо-дерева…

Взвился Ганс на восьминогом скакуне и мигом очутился в медном дворце. Нашел в большом зале медный щит, снял его со стены, а потом обошел и другие замки, забрал и серебряный, и золотой, и алмазный щиты и вернулся с ними на землю.

— Теперь тряхни ими, — приказал старик. Тряхнул Ганс щитами и тотчас же, как из-под земли, выросли на поляне сто медных, сто серебряных, сто золотых и сто алмазных воинов и, склонясь перед ними, воскликнули:

— Приказывай, повелитель!

Ганс даже онемел от удивления. Но старик спокойно сказал:

— Прикажи им вырубить в лесу четыре полянки и перенести на них замки с того чудо-дерева.

Сказал им Ганс, что было велено, и вмиг исчезли медные, серебряные, золотые и алмазные воины. А потом вернулись и сказали, что все исполнено.

Отпустил их старик.

• Предыдущая
• 13/47
• Следующая