Рыцарь королевы (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 8
- Предыдущая
- 8/24
- Следующая
Я уже расспрашивала её, где нахожусь, но курица молчала и на подачки вроде “хочешь вон ту красивую золотую брошку?” (душка-метаморф, похоже, перетащил сюда половину моего гардероба) служанка не покупалась.
Ладно же…
- Миледи, если вы желаете…
Достала!
Рывком схватив у неё кубок - пить хотелось безумно - я прижала его к губам… И разглядела вместо моего отражения в воде испуганную мордашку Алена.
Ага.
- Иди, милая, - держа кубок - вроде будто бы задумавшись, протянула я. - Ты мне больше не нужна. Когда понадобишься, позову.
Девчонка снова присела в поклоне и, явно облегчённо вздохнув, исчезла за дверью.
Стукнул засов.
- Ален? - справившись с голосом, шепнула я.
Лицо мальчишки выразило откроенное облегчение.
- Катька, где тебя носит? Ты снова загадала Граалю не то желание? Твой муж с меня сейчас шкуру спустит!
- Эдвард! - пискнула я и тут же испуганно прикрыла рот ладошкой. - Что с ним? Он в порядке?
- Да, но он уже грозится отправить меня в Девятое Пекло. Я не хочу ни в Девятое, ни в Седьмое, ни в какое другое, у меня там слишком много знакомых. Так что рассказывай, что случилось.
***
- Она в безопасности, сир, - выдохнул Ален, открывая глаза. - Она в Грозовом Перевале.
Эдвард, прищурившись, смотрел на него.
- Замок герцога Аристида де Ларсия. Пять сотен Проклятых с лёгкостью его захватят…
- Подождите, Ваше Величество. Катя… Катрин говорит, что у герцога метаморф. Он сейчас изображает вашу… королеву.
- До этого я и сам додумался! - бросил Эдвард, шагнув к двери.
- Если вы сейчас вернёте леди Катрин, метаморф сбежит. Но будет по-прежнему угрожать вам. Как вы его тогда поймаете?
Эдвард обернулся.
- Продолжай.
- Мы… Катрин предлагает, вы должны оставить всё, как есть, подготовить метаморфу ловушку, Ему и герцогу. И только когда будете уверены, что они не сбегут, захватить Грозовой Перевал.
Король молча шагнул к колдуну.
- Оставить?
- Да, Ваше Величество, это было бы разумно…
- А что, - присев рядом с колдуном и заглядывая ему в глаза, поинтересовался король, - что если ты заодно с этим колдуном, а, Ален? Вы, волшебники, поддерживаете друг друга, не так ли? И ты предлагаешь мне вести себя как обычно…
- Я клялся в верности вашей жене, - перебил Ален. - Вы знаете, что это значит для таких, как я. Катрин может не понимать, но вы знаете, что даже если небо упадёт на землю, и воздух станет горячим, как огонь, а солнце встанет на юге вместо севера, я буду ей верен. Пока Катрин ваша королева, я верен и вам.
Эдвард опустил голову. Потёр глаза.
- Я знаю, - тихо произнёс он. - Скажи, ты видел её? С Катрин действительно всё хорошо?
- Да, Ваше Величество. Она рычала на служанку, когда я её увидел.
Эдвард криво улыбнулся и кивнул.
- Хорошо. Ален, насчёт ловушки. Вставай. Думаю, нам надо её как следует обсудить.
Глава 2
В окно заглядывало тусклое утреннее солнце. Узкие лучи по-зимнему ложились на заледеневший подоконник, заставляя поверить, что лето ещё не скоро. Абсолютная ложь - лето в Азвонии вступает в права неожиданно и совершенно без боя. Ещё от силы пара недель, и небо расчистится, вечная пелена облаков уйдёт (судя по тому, что я видела - во Фрэсну). Обледеневшая сейчас земля покроется сначала мелкими бело-сиреневыми цветами, потом - ярко-фиолетовыми, похожими на наши фиалки. И, наконец - ярко голубыми колокольчиками. И мы все станем прятаться в замках, полутёмных башнях, где хоть чуточку прохладно.
По крайней мере, именно первым азвонским летом я оценила узкие длинные окна башен. Эдвард говорил, они для защиты, рассказывал что-то про устройство этих самых башен, чего-то там камни в три ряда на каком-то странном растворе. Я не воин, никогда им не стану, поэтому ни про раствор, ни про камни не поняла. Но раз уж здесь нет кондиционеров, а жара есть, узкие стрельчатые окна - благо жизни.
А пока все мы жмёмся к каминам - от господ до служанок, от королей до крестьян.
Герцог, которому принадлежит этот замок, живёт явно не особенно богато. По крайней мере, на дрова деньги он экономит - камин дымит по-чёрному, так что я даже рада окнам, не закрытым витражами. Холодно, но проветривает.
Но я скоро с головы до ног прокурюсь дымом.
Служанка ушла - странная она, взгляд цепкий, бегает. Ловкая, но разговаривать с ней не о чем, и я уже в который раз ловлю себя на мысли, что побаиваюсь её. Воду, вино и еду пробовать каждый раз страшно - такая, пока от кухни нести будет, невесть чего по дороге подсыплет. Но пока обходится.
А ещё очень скучно. Я отвыкла скучать, отвыкла день-деньской валяться на кровати, глядеть в окно или рассматривать потолок. Эдвард постоянно таскает меня на приёмы, прогулки верхом. (За два года я кое-как научилась держаться на лошади, но не настолько хорошо, как местные леди. Эдвард говорит, чем больше буду ездить, тем лучше станет. Наверное, он прав, но коней я боюсь до сих пор). Ещё есть странные местные игры - что-то вроде крокета или - последняя мода - бадминтона. И, конечно, наряды, куда ж без этого. И старательно запертые в сундуки учебники по фонетике, грамматике, политологии и международному праву - домашнее задание никто не отменял. Обычно я делаю его в Москве, но если хоть чуть-чуть не подготовишься и не потренируешься - прощай хороший результат.
А здесь мне даже книгу никто не дал! Я пробовала для начала повторять испанскую грамматику, даты по истории и прочую зубрительную фигню. Но, честно говоря, засыпать под неё хорошо, а глядеть в окно - не очень.
Так что я практически обрадовалась, когда, спустя три дня сидения взаперти, дверь распахнулась - без стука, значит, не служанка.
А когда раздалось: “Леди Катрин” - ломающимся мальчишеским голосом, я и вовсе воспарила духом.
Мой тюремщик собственной персоной! Мальчишка-подросток с раздутым самомнением, которое так приятно, хм, сдувать.
А вообще, поласковей с ним, что ли? Когда ещё Эдвард того метаморфа “замаринует” да в тюрьму упечёт. А так, хоть книжку какую выпрошу.
Но мальчишка же, а! Как он славно краснеет, моё ты солнышко веснушчатое.
Ну, и что мне скажешь?
***
Девчонка присмирела и вела себя удивительно тихо. Эмиль расспрашивал приставленную к ней служанку, и та докладывала, что госпожа весь день сидит у окна или лежит на кровати. Принесённые ей предметы для вышивания леди проигнорировала. Эмиль махнул рукой - ладно, пусть сидит, лишь бы не мешалась. Приказал только топить комнату королевы получше, да следить, чтобы Катрин не простыла. Судя по тому, что врача не звали, со здоровьем пленницы всё было в порядке. И она по-прежнему вела себя незаметно и тихо.
Но на третий день Эмиль забеспокоился.
К двери пленницы он подходил с ощутимой опаской - в которой себе бы никогда не признался. Начни девчонка психовать, он ей даже ответить не сможет - Катрин нужна живой и невредимой. Да к тому же, беременная королева - какой бы ни была - вызывала лёгкую оторопь. Всё-таки в её чреве наследник, и Господь совершенно точно проклянёт любого несчастного, из-за которого принц не родится или родится мёртвым. А значит, надо быть вдвойне осторожным.
Дверь распахнулась, и Эмиль вздрогнул - сначала от запаха дыма, потом - от удивительно нормальной, даже поразительной нормальной картины.
Катрин стояла у окна - не повернулась, хотя хлопнувшую дверь наверняка слышала. И да, Эмиль ожидал, что на ней снова будет сорочка (а в очень запретных мечтах - что не будет ничего). Она же шлюха, распутная девка, а они все - бесстыдницы. Но на Катрин было нежно-зелёное сюрко (платье в виде туники, часто - с ниспадающими широкими рукавами, висящими наподобие плащей по бокам; использовалась чаще для торжеств, но король Эдвард так желал подчеркнуть статус жены, что заставлял её носить сюрко и в повседневное время), отделанное мехом горностая и золотой парчой, а волосы уложены в сложную причёску из кос, одна из которых вилась вокруг головы, отдалённо напоминая корону.
- Предыдущая
- 8/24
- Следующая
