Изумрудный шифр - Белозерская Алена - Страница 2

• Предыдущая
• 2/68
• Следующая

Он постучал тонкими пальцами по столу, всем видом показывая, что ему не нравится сложившаяся ситуация.

Кардинал Альбицци подошел к столику и взял стакан лимонада, но через мгновение поставил его обратно.

– Дино, я хотел бы выпить что-нибудь покрепче.

Маринетти направился к высокому темному шкафу, бурча на ходу:

– Дино-Бернардино, ты прекрасно знаешь, что я не люблю, когда меня так называют. Но что с тобой? – Маринетти повысил голос, и нижняя губа его при этом мелко задрожала. – Виски? Граппа?

– Виски. – Армандо Альбицци тяжело опустился в мягкое кресло.

Взяв из рук друга бокал с щедрой порцией алкоголя, он одним махом выпил содержимое. Маринетти стоял напротив и ожидал продолжения разговора, беспокойно вглядываясь в смуглое лицо. Армандо молча протянул сложенную вдвое газету.

– Читай.

– Но… – непонимающе протянул Маринетти и замолчал, увидев заголовок на первой странице.

Он дважды прочитал написанное и недоуменно посмотрел на Альбицци. Тот продолжал молчать. Маринетти положил газету на стол и потер внезапно похолодевшие руки.

– Когда ты узнал об этом?

– Два часа назад.

Маринетти обошел стол и подошел к окну.

– Бернардо, ты понимаешь серьезность произошедшего?

Маринетти резко обернулся к своему собеседнику и, сощурив глаза, медленно произнес:

– Армандо, я не вижу в этом ничего страшного для нас.

Альбицци стремительно вскочил, схватил со стола газету и потряс ею перед изящным носом кардинала.

– Ты считаешь это глупой шуткой?! – прогремел он. – Мы имеем несколько счетов с общей суммой почти в пятьсот миллионов долларов…

– Говори тише, – прошипел Маринетти.

Он налил себе виски. Пятьсот миллионов долларов! В голове застучало от мысли, что они являются обладателями подобного богатства.

– Почти двадцать пять лет, – услышал он позади себя голос Армандо, – мы отмывали…

Маринетти стукнул кулаком по хрупкому шкафу, заставив недовольно зазвенеть стоящие в нем бокалы.

– Управляли капиталами, – поправил он Альбицци.

– Изволь, – Армандо саркастически рассмеялся. – Если тебе угодно, то пусть будет так. Хотя это не меняет смысла сказанного. Почти двадцать пять лет мы управляли капиталами двух мафиозных кланов…

– Уважаемых семей, – снова поправил Маринетти. – Когда ты научишься выбирать слова?

Альбицци медленно подошел к худенькому человеку и посмотрел на него сверху вниз.

– Двадцать пять лет мы отмывали деньги мафии, – тихо, но уверенно сказал он. – И теперь они перебили друг друга, оставив после себя огромные счета, о которых известно только нам. Я хотел бы услышать предложение, как нам следует поступить с этими деньгами.

Маринетти прокашлялся. Он постарался придать лицу спокойное выражение, надеясь, что это усыпит бдительность его подозрительного друга. Почти четверть века они, великие сановники, образцы честности и благопристойности, отмывали деньги мафии. Двадцать пять лет, прожитые в обмане, воровстве, страхе быть разоблаченными. Неужели случившееся не является достойным завершением того, что они делали все это время? Это поистине великий дар, своеобразная плата за их труды. Маринетти чувствовал легкую дрожь в пальцах, ярко представляя себе, что эти деньги могут украсить его и без того прекрасную жизнь. С ними он сможет подняться так высоко, как не удавалось никому из его предков. Мысли стремительно летали в голове, и он начисто забыл об Армандо, который внимательно за ним наблюдал.

Бернардо являлся великолепным актером, хитрым и жестоким. Он умело манипулировал другими людьми, заставляя их верить в то, чего не было на самом деле. И все же иногда его алчность брала верх над самообладанием. Тогда он становился похожим на открытую книгу, по страницам которой можно было прочесть все, о чем он думает. Казалось, что кардинал Маринетти обдумывает правильный выход из сложившейся ситуации. Но Армандо видел, что руки его нервно дотрагиваются до алого пояса, а губы упрямо сжимаются, указывая на то, что он уже принял важное решение и не намерен от него отступать.

Наконец Маринетти очнулся от своих мыслей и мягко посмотрел на сидящего в кресле огромного человека. По губам его пробежала нежная улыбка, и он вытянул руки вперед, предлагая другу подняться. Армандо коснулся тонких холодных пальцев и понял, что Бернардо вынес ему приговор.

– Пусть деньги лежат на своих счетах. Нам обоим необходимо время, чтобы решить, как лучше с ними поступить, – тихо произнес Маринетти.

Позже Армандо закрылся в своем кабинете, приказав никому его не беспокоить. Он не был напуган, лишь опечален и зол. Что бы ни говорил Бернардо, как бы уверенно и убедительно ни звучали его слова, Армандо знал, что это очередная ложь, усыпляющая бдительность. Да что и говорить, люди совершали глупости и за меньшие деньги, а тут на кону стоят пятьсот миллионов! Армандо медленно потер крупный подбородок, задумчиво глядя перед собой. Его цепкий ум искал способы обезопасить себя от действий Маринетти.

Безграничная печаль накрыла Альбицци, он обхватил голову руками и тихо застонал. Легче всего принять предательство от врага своего, но нет ничего страшнее, чем быть поверженным другом. Армандо открыл глаза и огляделся вокруг, сердце гулко застучало. Он распрямил плечи, потянулся вперед, взял со стола серебряную рамку с фотографией и странно улыбнулся, проведя пальцами по стеклу.

Спустя три недели после разговора с кардиналом Маринетти, Армандо Альбицци сидел в небольшом кабинете и с любопытством осматривался вокруг. Кардинал любил порядок, и образцовая чистота комнаты немного подняла настроение. Все предметы были расставлены в определенном порядке, что говорило об аккуратности и некоторой педантичности человека, работающего здесь. На столе в особой последовательности лежали лупы разного размера, пинцеты, щипцы. Рядом на полке стояли маленькие весы, а в углу под лампами находилось изящное бюро, несколько не вписывающееся в общую атмосферу. Завершал обстановку высокий дубовый шкаф с множеством выдвижных ящиков.

В комнату вошел мужчина хрупкого телосложения. Он был одет в чистый голубой халат, на руках были перчатки. Мужчина протянул кардиналу большую бархатную коробку. Его узкое лицо, спрятанное за оправой огромных очков, гордо засветилось, когда он увидел, что кардинал остался доволен работой. Альбицци едва заметно улыбнулся, глядя на мягко мерцающие драгоценные камни.

– Бог мне поможет, – уверенно произнес он и вытянул руку вперед, к которой незамедлительно и с особым благоговением приложился худенький человек.

Луиза Фернанда нехотя открыла глаза и, посмотрев на часы, тихо выругалась. Она разрешила себе отдохнуть несколько минут, а в итоге заснула на три часа. Если бы настойчивый звонок телефона не разбудил ее, она проспала бы еще дольше. Все еще сонная, она подошла к сумочке и вынула из нее уже замолчавший телефон. Два пропущенных звонка и три сообщения. Луиза Фернанда усмехнулась, увидев имя человека, который так настойчиво добивался общения с ней, и решила не отвечать, чтобы избежать расспросов о том, что она делает в Риме.

Когда Луиза Фернанда приезжала в Рим, а это случалось не часто, она всегда останавливалась в небольшом отеле, находящемся недалеко от моста Сикста. По-домашнему уютная и тихая атмосфера гостиницы приводила в восторг ее неугомонную натуру. Она вспоминала светлые коридоры приюта, в котором когда-то жила, и временами чувствовала, что время повернулось вспять, возвращая ее в спокойное и безмятежное детство. Луиза Фернанда любила Рим. Да и как можно не любить город, с которым было связано столько теплых воспоминаний? И все же, по каким-то необъяснимым причинам, старалась как можно реже бывать в нем.

Луиза Фернанда быстро надела легкое платье и, посмотрев на часы, прикинула, сколько времени ей понадобится, чтобы добраться до дворца кардинала. Затем спустилась вниз и выписалась из отеля, решив, что уедет из города сразу же после встречи с Армандо. Луизу Фернанду сильно удивил его вчерашний звонок, и она, ощущая внутри странное беспокойство, появившееся после разговора, немедленно выехала в Рим.

• Предыдущая
• 2/68
• Следующая