Похищение столицы - Дроздов Иван Владимирович - Страница 34

• Предыдущая
• 34/86
• Следующая

— Вы чем занимаетесь, молодой человек?

— Я?.. А кто со мной говорит?

— Странно, что вы меня не узнаете? Я несколько озадачен и даже обижен. Сколько мы с вами знакомы, вы ведете мои дела, и, слава Богу, пока успешно, а голоса моего до сих пор не знаете.

Проговорил эту тираду и сделал паузу. Озадаченный адвокат тоже молчал. Наконец, Олег продолжал:

— Это я, Джек Восьмеркин-американец.

— А-а-а!... Извините, узнал! Вот теперь узнал. Ну, как машина? Она еще не сломалась?

— Три колеса отлетели, и я домой добирался на одном. Вам придется платить неустойку и, как у вас теперь говорят, за моральный ущерб. Ну, ладно — об этом после, а теперь я хотел бы вас просить найти мне квартиру, да подальше от центра, где мало шума, хороший воздух и красивый вид из окон. Есть такие в Сергиевом Посаде?

— Думаю, найдем. Завтра с утра займусь этим. И, как найду, позвоню.

— Не завтра, а сегодня, сейчас же. Время надо беречь. Покупайте квартиру, завозите мебель, деньги не жалейте.

Адвокат, смущенный таким напором, молчал.

— Вам что-нибудь неясно? Вы чем-нибудь заняты? Все сворачивайте. Будете заниматься только моими делами. Слышите?..

— Да, да. Я вас понял. Сейчас же начну искать квартиру.

Олег редко отдыхал днем, но тут, едва коснувшись головой подушки, тотчас и уснул. Он весь день ждал звонка от майора Кати, и, может быть, потому во сне она ему позвонила. Г оворила таким тоном, каким не говорил с ним ни один начальник:

— Вы в Россию затем разве приехали, чтобы спать день и ночь? Старрок приказал арестовать вас, и я завтра надену на вас наручники.

— Вы слабая женщина, а я сильный, здоровый — в Америке занимался спортом. Вы со мной не сладите.

— Я не собираюсь с вами бороться. Мне стоит посмотреть на преступника...

— Ого! Я уже и преступник...

Потом они ехали куда-то на автомобиле. И Катя говорила с ним языком Раечки — соседской девочки, с которой они играли в детстве. Рая была чистенькой, нарядной и просила его к ней не прикасаться. А мама его говорила: «Ну, что ты опять испачкался и на кого ты похож? Вон посмотри на Раечку, какая она чистенькая, красивая девочка!..» Он плакал и сквозь слезы говорил: «И никакая она не девочка. Она майор и хочет меня арестовать». Потом он слышал мужской басовитый голос:

— Не надо его будить, пусть отсыпается.

И кто-то хлопнул дверью. И будто бы очень сильно.

Проснулся. Г олос, который он только что слышал, раздавался за дверью. Он понял: это был Артур.

Вышел в большую комнату. Здесь никого не было. Дверь на веранду открыта и там в плетеном кресле сидит Трофимыч, а возле него, прислонившись к резному столбику, подпирающему крышу веранды, стоит нарядный, широко улыбающийся Артур. «Катя не приехала! — мелькнула мысль, и настроение отдохнувшего беспечного человека улетучилось.— У нее семья!.. Как же я об этом не подумал? Не может же такая яркая, преуспевающая в жизни женщина не иметь семьи». И эта последняя мысль повергла его в ужас. Однако он справился с собой и бодро вошел на веранду.

Трофимыч сказал:

— Ну вот, мы будем ужинать!

Артур стал накрывать на стол.

— Я звал с собой Екатерину Михайловну, но она поехала домой.

За ужином Олег молчал. И был так сумрачен, что Трофимыч спросил:

— Как вам спалось у нас? Все ли там хорошо для вас сделали?

— Да, да! Хорошо — и очень. Благодарю вас. Комната и постель очень хорошие. Если вы не возражаете, я поставлю там компьютер. Я и дня не могу жить без него.

— Пожалуйста! — воскликнул Трофимыч.— И музыку, если хотите, и телевизор. А если холодильник вам нужен — тоже пожалуйста. Там места хватит.

И к Артуру:

— Ты проследи, чтобы у нашего гостя было все необходимое.

Олег все больше проникался печальной, угнетающей душу мыслью, что Катя не свободна, обременена семьей, а кроме того, у нее фабрика, работа в милиции...

Под завалом всех этих, вдруг нахлынувших мыслей теплилась надежда на чудо, думалось о каких-то возможных будущих обстоятельствах, которые позволят им быть вместе. Для начала пусть она ему помогает. Он сделает так, что она по долгу службы будет чаще с ним встречаться, а может, и подолгу оставаться с ним рядом. Он еще не мог в подробностях представить, как это сделает, но надежда хотя и смутно, но рисовала множество вариантов, при посредстве которых они будут сближаться.

После ужина Олег с Артуром вышли в сад и долго сидели в беседке. Позвонил директор завода, рассказал, какие меры он принял для оборудования лаборатории. Спросил:

— Когда будете знакомиться с сотрудниками? Мы отобрали восемь человек — самых талантливых, и есть среди них сын нашего рабочего, Ваня, учится в школе в девятом классе, но уже создает такие программы, что наши самые ушлые компьютерщики не могут проникнуть в тайны его операций.

— Ваня мне нужен, особенно нужен. Буду готовить из него суперхакера. Компьютерный гений так же редко появляется, как Пушкин или Чайковский.

Директор сказал, что главный инженер с двумя специалистами мотаются по городу, закупают самые совершенные аппараты.

— Надеюсь,— заверил директор,— они завтра будут у вас на даче писателя.

Олег обратился к Артуру:

— Хорошо бы в вашу комнату провести телефонный шнур.

— Там есть гнездо. И аппарат в столе лежит,— он только неисправен. Но я завтра же куплю новый.

— Купите два аппарата,— и самых лучших.

Вечером всем семейством пришли Халифы. Вслед за Региной они поднялись к Трофимычу. Хозяин обрадовался гостям, попросил Татьяну готовить кофе, а сам из каминного бара вынул три плетенки с фруктами. Артур съездил на местный рынок и закупил там корзину клубники, пакеты персиков, абрикосов, сливы. Но особенно много бананов. Дедушка их любил и, когда еще жива была бабушка, говаривал:

— Люблю я утром и вечером есть бананы; они заменяют мне завтрак и ужин.

Сейчас он выставил свои запасы в надежде, что Регина и Таня вволю поедят фруктов. Царственная клубника, блестевшая синевой слива и оранжевые абрикосы щекотали обоняние, дразнили аппетит. На большом фаянсовом блюде жирными поросятами громоздились персики. Хозяева и Халифы уж давно не видели на своих столах этих фруктов. Трофимыч и Артур, занятый делами, не разводили клубнику; в саду росла красная да черная смородина, сливы и вишни выродились. Халифы и вовсе не имели сада. Огородом никогда не занимались.

Регина была в восторге от одного только вида такого роскошества; Таня очень хотела всем этим насладиться, но врожденная деликатность не позволяла проявлять активность, и она не сразу подсела к журнальному столику. Регина придержала за руку Аркадия, на ухо ему сказала:

— Я знаю твои аппетиты, но ты будешь есть из особой тарелки и только то, что я тебе положу.

Аркадий сник и покорно ждал, когда любимая женушка сформирует для него особую порцию.

Все были довольны таким щедрым угощением хозяина, наперебой хвалили Артура и выражали надежду, что он и впредь будет собирать обильный урожай на местном рынке.

Утро следующего дня началось для Олега с радостных волнений; выйдя на веранду, он увидел возле калитки черный автомобиль с затемненными окнами. Прошел в сад. Тут в беседке оживленно о чем-то говорили Катя и Артур. Они поднялись навстречу Олегу и радостно улыбались. Пожимая им руки, он говорил:

— Вы так меня встречаете, словно я вам на серебряном подносе юбилейный торт несу.

— Торт вы нам не несете,— сказала Катя,— а жизнь нашу изменили в корне. И, кажется, к лучшему. Мне надоело показывать коленки заезжим богачам да похотливым кавказцам. И жить в пыльной Москве. Теперь мы, как и вы, будем жить на даче.

Катя была одета скромно; умеренной длины юбочка, синий жакет и белая кофта. Короткая стрижка кокетливо открывала длинную шею. Она неотрывно смотрела на Олега, словно видела его впервые, и продолжала улыбаться, не в силах сдержать внезапно нахлынувшего счастья.

— Да что случилось? Скажите же, наконец!

Катя и Артур сидели по одну сторону стола, Олег по другую. И было видно, что Артур все знает, но заговорить первым не смеет. Эта привилегия принадлежала Кате.

• Предыдущая
• 34/86
• Следующая