Простая история (СИ) - Чиркова Вера Андреевна - Страница 26

— Он никому не скажет… — правильно понял мою предосторожность торгаш, но я лишь отрицательно мотнул головой.

Не скажет тот, кто ничего не знает. А его племяннику узнать про нас просто не придется.

Да и в эту лавку мы больше не придем.

Вот только купцу я пока ничего говорить не собираюсь. Лишь еще раз напоминаю про необходимость молчать и важно устраиваюсь в коляске, за которой сбегал шустрый соседский парнишка. Тахар садится рядом, торговец устраивает у нас в ногах новенькие туго набитые сумки и возница картинно щелкает кнутом.

Целое представление для купцов и приказчиков ближайших лавок. Разумеется, я предпочел бы закупить все потихоньку, по одной-две вещи в разных лавках, но на это ушел бы целый день. А нам нужно торопиться, судя по бегло просмотренным мною записям, мое судно не сегодня-завтра войдет в гавань. Только вчера его обогнал юркий парусник, бросивший поздно вечером якорь в гавани Дильшара.

В харчевню, где нас ждали подобранные купцом слуги, мы прибыли только через полчаса, быстро продвигаться по многолюдным переулкам оказалось просто невозможно.

Некоторое время молча разглядываю разномастную компанию, потом сообщил им, что желаю побеседовать с каждым наедине. Для этого мне пришлось нанять отдельный кабинет, и, отправив Тахара на коляске с покупками домой, устроиться там основательно. По новому статусу нам полагается иметь не меньше четырех слуг, да еще пару служанок для Лайли. Впрочем, женщин было всего трое, и с них я и решил начать.

Дома, в Этавире, я всячески старался спихнуть неблагодарную работу по найму прислуги на кого-нибудь другого. Например, на Клариссу или Леона. Очень трудно смотреть в глаза человека, которому очень нужна работа, и говорить, что он тебе не подходит. Но здесь помощи ждать неоткуда, поэтому, тяжко повздыхав, принимаюсь за прием соискателей. Женщин я нанял быстро. Просто отказал той из троих, которая показалась мне слишком бойкой и недостаточно аккуратной. А вот с парнями пришлось помучаться. Я поговорил с каждым, и записал на свитке, любезно предоставленном хозяином, сложившееся мнение. А после разложил кусочки бумаги как карты и попытался выбрать лучших. Первая тройка выбралась легко. Повар, старший охранник и домоправитель были именно теми людьми, каких я и представлял на этих должностях. А вот второй охранник никак не выбирался из оставшихся четырех претендентов. Немного помучившись, я решил, что будет справедливо, если я разделю ответственность за этот выбор между собой и уже принятыми. Ведь, скорее всего, они уже успели составить о соперниках собственное мнение, пока несколько дней сидели в ожидании моего приезда. Купец кормил соискателей в эти дни за счет нанимателя и немного доплачивал за ожидание, вот у них и было предостаточно времени на общение.

Пригласив троих нанятых в кабинет, объявляю о своем решении.

Толстячок повар, пожав плечами, объявил, что ему все равно, лишь бы кто-то помогал чистить овощи, носить дрова и воду, и сел в сторонке. И я признал это справедливым. Тем более что Саркин, немолодой спокойный мужчина, принятый мною домоправителем, согласно кивал в ответ на выступление толстячка. Зато Бижан, слегка прихрамывающий суровый жилистый воин, идеально подошедший на роль старшего охраны, на пару минут задумался и честно признался, что не может выбрать между двумя претендентами. Парнем с узковатым лицом жителя восточных земель и молодым останцем, остроглазым и гибким. А помолчав еще с минуту, удрученно сообщил, что останца по имени Алим знает давно, и не раз работал с ним вместе. Однако восточник ему чрезвычайно нравится невозмутимостью и боевыми умениями.

— Господин… — чуть застенчиво мнется Бижан, — я немного… калека… поэтому могу работать и за меньшие деньги. И Алим… тоже. Но ему очень нужна сейчас работа.

Ну, тогда мне вообще повезло. Нет, не в смысле денег. Если человек может отказаться от денег ради дружбы или верности, он стоит намного больше того, от чего отказался. Разумеется, его честность произвела на меня должное впечатление, и я объявил, что беру обоих парней. За заранее объявленную плату. И действительно, одним больше, одним меньше… Джус от этого точно не обеднеет.

Через минуту довольный Бижан отправился объявить соискателям о принятом решении, а Саркин искать транспорт. Не собираюсь я топать пешком по городу во главе отряда слуг.

А меньше чем через час мы важно подъезжали к парадным воротам на двух колясках. В первой, кроме меня и женщин, сидел Саркин, во второй Бижан, Алим, повар Тошип и восточник Нират.

Трясясь по выложенной круглыми камнями мостовой, я немного тревожился за своих домочадцев, но оказалось — зря. Едва мы подъехали, нам открыл ворота Рудо, насмешливо поглядывающий на вылезающую из колясок толпу. А через минуту на крыльцо вышел абсолютно целый Тахар и у меня отлегло от сердца. Ну и с чего я так переживал, собственно говоря? Если с ними оставалась Лайли, всегда легко справлявшаяся с братом, а теперь незаметно для меня прибравшая к рукам и независимого язву.

— Как моя дочь? — с напускным беспокойством спрашиваю Тахара, едва взойдя на широкое, низкое крыльцо.

— Хорошо, — кивает он, понимающе ухмыляясь, и я вздыхаю с нарочитым облегчением.

— Проводи к ней служанок.

Женщины важно уходят следом за тургоном, а язва уводит остальных слуг, показывать наше временное жилье.

И я наконец могу спокойно отправиться в свою комнату и заняться делом. Мелко исписанные важными сведениями свитки нужно немедленно прочесть, заучить самое важное и затем сжечь. А поскольку важным там было практически всё, мне предстоял нелегкий вечерок, а может быть и ночь.

— Господин… — постучав в дверь, в комнату заглянул домоправитель. — можно… один вопрос…

— Входи, — приглашаю, едва успев убрать развернутый свиток.

— Это по поводу дома…

— И что с ним не так?

— Я тут уже работал… не один раз.

Вот тебе и на. Выбрал я себе слуг, незнакомых с хозяином. Но нужно все-таки выяснить, с чего это он решил мне признаться.

— А это имеет какое-то значение? — осторожно интересуюсь, внимательно следя за выражением лица Саркина.

— Имеет, — едва заметно вздохнув, как в холодную воду бросается в признания домоправитель, — хозяин дома… он любит все знать о своих постояльцах. И платит за всякие… тайные сведения очень щедро. А я… отказывался… и он сказал, что никогда мне теперь не получить эту работу. Что он знает про меня такие вещи… никто не возьмет меня на службу… если он расскажет.

Слуга смотрит на меня печальными глазами, на самом донышке которых едва заметно теплится надежда. Очень слабая надежда, убывающая с каждой секундой моего молчания. А я радуюсь, что мне так повезло со слугой… хотя это конечно заслуга того купца… почему же я не спросил его имени?! И никак не могу решить, что же мне теперь делать. Срочно переезжать в другой дом, или попробовать занять круговую оборону? Оба варианта имеют свои плюсы и минусы… и главный минус первого в том, что отказавшись от этого дома, мы прямым текстом дадим знать чересчур любопытному домовладельцу о своих подозрениях в отношении него. И значит, разбудим ответные подозрения, считается, что честным людям нечего скрывать. К тому же, наняв другой дом, не так удобно расположенный как этот, мы приобретем и нового домовладельца, о тайных пристрастиях которого нам не будет известно ровным счетом ничего. А я в таких случаях всегда предпочитаю иметь дело со знакомым противником. Да и ретироваться при первых признаках опасности как-то не привык. Второй же вариант предполагает жизнь в постоянном напряжении и постоянный контроль за действиями всех обитателей дома. Ну и как же тут выбрать?

— Ну а какого же решения ты ждал от меня? — задаю последний вопрос поникшему домоправителю.

— Не знаю. — безнадежно признался он. — Мне показалось… когда ты там, в чайхане, спросил у нас совета… так немногие делают… мне показалось, господин, что ты умен и добр.

Интересно, это он, правда, так думает, или пытается мне подольстить? Да нет, на льстеца этот человек не похож однозначно, те любят заглядывать в глаза и сиять как начищенные тазики.