«Шерхан» против электрического ската - Рябинин Борис Борисович - Страница 7

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая

– Хитро задумано.

– Не то слово. Замысел почти гениальный.

И знаешь, в чем его главное достоинство?

– В «дипломате»?

– Нет, это техника. Она важна, но не сама по себе. Главное в организационной простоте и устойчивости к непредвиденным обстоятельствам. Осложнения на любом этапе приводят просто к временной отсрочке. Даже если бы Кривопалов не умер от разряда, то наверняка и сам бы не понял, что его трахнуло током. «Дипломаты» меняются по этой же схеме, и все шито-крыто.

– И что же будем делать?

– Я тебе говорил, что если «хитрый» «дипломат» уничтожен, то доказать что-либо будет почти невозможно. Однако мой личный опыт говорит о том, что почти никогда ничего не идет точно по плану. Так что будем идти по следу до конца.

– Используя Семко?

– Именно. То, что у него рыло в пуху, мы установили. Но он либо куплен, либо запуган.

Чтобы искать доказательства, нужно выяснить – кто за ним стоит. Кто этот третий. Жаль, что мы не можем узнать, кому он сейчас звонит. А звонит он наверняка. Но по телефону подробности не расскажешь; максимум, что можно сделать, – это договориться о встрече. А поскольку вопрос горячий, то встреча не за горами. Главное теперь – не упустить Семко. Но я не думаю, что это будет невыполнимой задачей. Он – не более чем банальный дилетант. А мы как-никак профессионалы.

Последнюю фразу Житков произнес, ехидно улыбнувшись, но Крылов этого не увидел. Нечто несравненно более важное приковало его внимание: на пороге появился Семко.

– Паша! Вот он! – слишком громко закричал Крылов.

– Вижу, не ори, – спокойно отреагировал Житков, заводя двигатель. Семко затравленно оглянулся по сторонам и быстрым шагом направился к своей машине. С места Семко рванул так, что, выезжая на дорогу, едва не столкнулся с отчаянно вильнувшим «Запорожцем». Высунувшийся из окна пассажир «Запорожца», не стесняясь в выражениях, высказал все, что он думает о водителе «Опеля». Его можно было понять. На крыше «Запорожца» была закреплена чудом избежавшая падения почти новая стиральная машина.

; – Молодец, Серега, здорово ты его припугнул, – одобрительно заметил Житков, устремляясь в погоню.

Он вел преследование умело, приближаясь к «Опелю» там, где был велик шанс потерять его из виду, и удаляясь, чтобы не привлекать внимания, там, где сворачивать ему было некуда.

Семко уверенно ехал в какую-то хорошо известную ему точку города. Вскоре его «Опель» выехал на широкую трассу проспекта 50 лет Октября, где остановился во втором ряду перед красным сигналом светофора. Житков остановился в том же ряду через три машины сзади.

Когда загорелся зеленый свет, машины первого и третьего ряда дружно тронулись в путь. Машины же их ряда почему-то стояли. Постояв без движения некоторое время, водители сначала разразились воплями клаксонов, а затем, осознав бесполезность этой меры, стали вклиниваться в появившиеся окна первого и третьего рядов. Житков сделал то же самое и, медленно проезжая мимо «Опеля» в третьем ряду, увидел то, чего ожидал и боялся увидеть: Семко сидел, уткнув голову в руль. В его левом виске виднелось маленькое черное отверстие. Правое стекло было густо забрызгано чем-то красным. Прибавив газ, Житков проехал мимо.

– Не понял, Паша. Что случилось? – удивленно спросил Крылов.

– А то, что мы с тобой, Серега, оказывается, не профессионалы, а самодовольные и недалекие чайники, – с горечью и злостью ответил Житков. – Ну ничего. Первый тайм мы сыграли один-один. Уходим на перерыв.

– Итак, Серега, давай подведем итоги.

– Давай. Только, может быть, ты все-таки присядешь?

Крылов сидел за своим столом, на котором были разложены куски купленной по дороге пиццы и чашки с кофе; друзья решили немного перекусить. Житков, который никак не мог успокоиться, нервно прохаживался по ковровому покрытию офиса.

– Сейчас сяду. Все равно кофе еще горячий, Нет, ты понял, что произошло?

– Чего не понять? Кто-то сделал Семко дырку в голове. Обычное дело по нынешним временам. Не он первый, не он, к сожалению, последний, – хладнокровно ответил Крылов, откусывая кусок пиццы.

– Это да, – досадливо поморщился Житков. – Но я не о том. Вернее сказать – это видимая часть явления. А каковы его последствия для нас? Каков краткосрочный и долгосрочный прогноз перспектив этого дела?

– Для меня это совершенно очевидно, – уверенно заявил Крылов, прожевав пиццу и отхлебнув из чашки.

– Ну-ка, ну-ка! Поделись, – заинтересовался Житков, остановившись перед столом.

– Мой краткосрочный прогноз состоит в том, что ты будешь пить холодный кофе, а долгосрочный – что ты будешь грызть остывшую и засохшую пиццу.

– Что-то у меня аппетит пропадает, стоит мне вспомнить, как неважно выглядел наш общий знакомый, господин Семко, во время последней встречи, – поморщился Житков, подсаживаясь тем не менее к столу. – Хотя, когда я вижу, с каким удовольствием ты это поедаешь, аппетит ко мне опять возвращается.

– Можешь смотреть на меня сколько хочешь, – великодушно разрешил Крылов, принимаясь за второй кусок.

Несколько минут они провели в молчании, расправляясь с пиццей. Первым, как и следовало ожидать, покончил со своей порцией Крылов.

– Может быть, нам все-таки следует рассказать об этом следователю Черных? – спросил он, продолжая начатый еще в машине разговор.

Житков молча и энергично покачал головой.

Более аргументированно он возразить не мог вследствие того, что его рот был занят пережевыванием последнего куска пиццы, оказавшегося несколько великоватым. Пользуясь этим обстоятельством, Крылов продолжил обоснование своей точки зрения:

– Имей в виду, что Черных дал нам три дня на это дело. Завтра, в крайнем случае послезавтра, он выносит постановление о смерти Кривопалова в результате несчастного случая, и, как ты сам говорил, все на этом закончится. Сообщив ему об убийстве Семко то, что мы уже знаем, можно, по крайней мере, уговорить его пока не делать этого.

– Не уговорим, не надейся, – сумел наконец вступить в диалог окончивший трапезу Житков. – Ты помнишь, что я тебе говорил о методе сыскного реализма?

– Конечно, помню.

– Так вот, смею тебя заверить, Черных им прекрасно владеет.

– Ну и что?

– А то, что это для нас связь убийства Семко со смертью Кривопалова совершенно очевидна, а для него ее просто не существует.

– Это почему?

– А потому, что убийство Семко произошло в другом районе города. И Черных оно вообще не касается. Если он эту связь признает, то признает тем самым, что Кривопалов тоже убит.

И вместо одного плевого постановления он получит два мертвых висяка, потому что наверняка убийство Семко всучат ему же. Чтобы не очень-то высовывался. Он и не высунется. Потому что он реалист.

– Сыскной?

– Обыкновенный. Постсоветский.

– Что же, выхода вообще нет?

– Почему нет? Есть. Если мы придем к нему не с голыми идеями, а с фактами, именами и доказательствами, то он с удовольствием возбудит уголовное дело. Раскрыть такое изощренное убийство видного в городе человека, да попутно и еще одно, – это полезно для карьеры любого следователя. Так что идти нам к нему пока не с чем. А два дня – большой срок. За это время нужно постараться все это добыть.

– Ну хорошо, – вынужден был согласиться Крылов, – тебе с горы виднее. С чего начнем искать добычу?

– А с того, с чего и нужно было начать.

С серьезной разработки подозреваемых. С наскоку у нас, к сожалению, не получилось. Не на тех напали.

– И кто же у нас подозреваемый?

– А сам-то ты как думаешь?

– А черт ее знает. Кто только сейчас кого и за что не убивает. Должники заказывают кредиторов, чтобы долги не отдавать; кредиторы убивают несостоятельных должников, чтобы другим неповадно было; заместители мочат директоров, чтобы продвинуться по службе; жены нанимают киллера для мужа, на его же, кстати, денежки, чтобы не возиться с разводом… Словом, наблюдается полное падение нравов. Попробуй догадайся, кому этот Кривопалов не угодил.

• Предыдущая
• 7/27
• Следующая