После жизни (СИ) - "Кумихо" - Страница 31

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая

Эй! Эй, кто-нибудь?! - кричу я, извиваясь на столе. Мне надо вынуть катетер. Я не знаю, что там течет по нему. Но оно попадает ко мне в организм. - Эй! Кто-нибудь! Отвяжите меня! Почему я тут?!

Никто не спешит ко мне. Я едва не срываю голос от надрыва связок. Только, когда в нем появляется легкая хрипотца, дверь открывается и в темном проеме показывается силуэт, похожий на мужской.

Я права — это мужчина. Он подходит ко мне и успокаивающим жестом гладит меня по тыльной стороне руки. Я дергаюсь от него. Хочу быть подальше от него, но это мне не светит.

Кто вы? Что я здесь делаю? Где мы?! - нервно спрашиваю я у него, не особо надеясь на ответы. Но я их получаю. Он добродушно улыбается мне. Медсестра, что возникает сразу подле него, прикатывает стул по кафельному полу и он садится рядом со мной.

Успокойтесь. Вы в безопасности. Все хорошо. Все кончилось.

Кто вы?

Я — Ксандер — председатель совета.

Один из тех, что всегда находится в тени из-за соблюдения безопасности, боясь хладных и их преследования. Но он один из тех, кто вершит судьбы в нашем небольшом мире, что состоит лишь из нескольких районов.

Вижу, ты понимаешь, кто я такой. Прекрасно.

Я рассматриваю его.

Он высокий привлекательный мужчина тридцати-тридцати пяти лет. Его волосы пшеничного оттенка и разной длины. Одна часть головы выбрита до висков, а вторая окружена прямыми волосами, что спадают и ложатся ему на плечи. Он одет в строгий костюм, но его руки покрыты черными линиями татуировок, часть которых скрыта под пиджаком.

Его черные изогнутые линии напоминают мне о Графе и его тату на лице. Он словно стоит передо мной и я слышу его голос:

Верь мне, все будет хорошо. Я приду за тобой!

У меня уже начинаются галлюцинации. Это плохо, очень плохо.

Где я?

В частной клинике, где лечатся особенные... такие как ты, например, - делает он паузу и внимательно смотрит на меня. Мои глаза округляются. Они сразу перемещаются на мой живот. Они знают?

Знаем, - отвечает Ксандер на мой немой вопрос. Я перемещаю свой взгляд на катетер. - Не бойся, это лишь то, что поможет тебе восстановить свои силы. Ты долго не ела и много двигалась. Ты истощена и твой ребенок тоже.

Что вы хотите сделать?! - с ужасом спрашиваю я у него.

Ничего. Пока ничего. Мы наблюдаем. Но то, что ты пыталась обмануть нас... это плохо. Очень плохо. Но факт того, что ты смогла зачать от них... это интересно. Не бойся, если бы хотели, то в твоем животе уже бы никого не было.

Когда я слышу последние слова, то внутри меня ощущается жар. Он поднимает от пяток, словно волна, набирая обороты.

Почему я привязана?

Для твоего же блага. Скоро тебя освободят.

Когда?

Тогда, когда ты не сможешь помешать нам восстановить твои силы.

А что с моей сестрой?! - я забыла о Несс. Ненадолго, но забыла.

Ксандер, кажется, удивлен такому повороту разговора, но все равно находит, что сказать.

Она дома со своей семьей.

Да? - надежда вновь воскресает во мне. - Правда?

Правда. Хотя, ей бы надо научиться не врать, даже из-за своей сестры, беря с нее пример.

Значит, они все знают. Все. Абсолютно. Не зря они стоят у руля власти.

Вы что-то сделаете моей семье?

Нет... пока ты будешь умницей и будешь помогать нам.

Я смогу их увидеть?

Может, чуть позже.

Уже легче. Я готова даже умереть, лишь бы увидеть Оливера, маму и Несс последний раз.

Хорошо. Я согласна. На все.

Вот и отлично. Тогда, думаю тебе стоит отдохнуть. Мы поговорим потом.

Ксандер встает и собирается покинуть палату.

А что... - останавливаю я его. Он удивленно вскидывает свои темные густые брови. - … что с тем местом, где были... хладные... что с ними?

Ксандер ухмыляется:

Ах, это. Тебя, кажется, сильно волнует этот вопрос.

Нет! Просто, интересно.

Раз так, то могу сказать лишь то, что это место стерто с лица земли. Зачищено. Все, его нет.

И никто не выжил?

Из хладных? Нет. Никто.

Мужчина выходит, оставляя меня одну наедине с моими мыслями. А они ужасны и заполняют меня так сильно, что я начинаю задыхаться от них. Моя температура начинается повышаться; я чувствую это. Но не я одна. Препарат, к которому я подключена, тоже реагирует на резкий скачок. Он начинает пикать. Мне же безразлично. Я закрываю глаза, чтобы унестись туда, где есть живой Граф.

Я люблю его. И это факт.

Скрывать это я уже не могу. Скрывать от себя самой, что было самым тяжелым.

Я влюбилась в того, кто похитил меня и кого я должна бояться.

Все изменилось в моей жизни...

Глава 7

Меня держат в неведении вот уже пару дней. Сегодня, если мои подсчеты верны, должен быть мой день рождения. Мне семнадцать. И все в моей жизни полностью поменялось к этому времени.

Меня уже отвязали от жесткого стола и привезли кровать. Я могу спать на ней в перерывах между пункциями, что берут у меня отовсюду. Мое тело все исколото, исщиплено, просвечено и изучено под микроскопом. Что они хотят увидеть?

Каждый день мне ставят новые капельницы. Мне приходится с ними смирится. Я лишь полагаюсь на свои ощущения: новых нет, а к старым я уже привыкла. Мне лишь не покидают слова Дока о том, что через пару месяцев температура поднимется на два градуса. Это страшно.

Моя палата всегда заперта. Окон в ней нет, но есть всевозможные приборы. Свидания мне не разрешают и это председатель совета округов, что создан мэрами, Ксандер — он не приходит.

Каждое утро начинается с того, что мне проводят ультразвуковое исследование моего плода. И каждый раз удивляются тому, что он жив. А меня это радует. Мне и моему ребенку нужно выжить.

Все ночи, что я провела здесь, мне снится один и тот же кошмар — Граф и его лицо, что обезображено кровью и ранами. Он идет ко мне, но не успевает — едкая белая пелена, что стелется за ним, настигает его быстрее, чем он успевает дойти. Каждый раз, я просыпаюсь в холодном поту и каждый раз ко мне прибегает дежурная медсестра, которой передаются датчики моих приборов. Все показатели скачут в этот момент.

И вот, новый день... но все по-старому...

Я переворачиваюсь на другой бок. Меня тошнит прямо с утра, не отпуская ни на секунду. Живот словно каменный; хочется его обнять и убаюкать. Мой жар поднимается изнутри. Меня скручивает и становится только хуже. Мои глаза полуприкрыты.

Мне вспоминается тот момент, когда Граф успокоил меня, положив лишь руку на мой живот. Он был тогда рядом со мной и я чувствовала, что живу. А сейчас? Сейчас, кажется, я нахожусь на грани смерти и безумия.

Дверь палаты распахивается. Внутри оказываются трое людей: двое мужчин, среди которых доктор, что лечит меня и Ксандер, которого я не видела и надеялась, что больше не увижу и моя медсестра-сиделка, что неусыпно следит за мной.

Ксандер выглядит взволнованным. Сквозь шум в своих ушах, я слышу:

Она выживет? Что вы с ней сделали?! Вы говорили, что вы лишь даете ей витамины и восстановительные смеси. Что происходит?

Доктор бледен. Его руки лихорадочно переключают все экраны, что показывают все показатели:

Все должно быть хорошо. Все ее показатели в норме, кроме температуры, но и она не должна быть причиной. Я не понимаю.

Ты врач! - подскакивает к нему Ксандер, отталкивая с дороги девушку-медсестру. Она налетает на столик, где стоят лекарства и тарелка с моим завтраком. Он нетронут. - Сделай что-нибудь! Она нужна живой и здоровой и ее ребенок тоже.

Зачем? - могу выговорить я.

Что? - он с удивлением оглядывается на меня. Неужели, считает меня уже неживой.

Зачем тебе мой ребенок? Хочешь провести опыты?

Видимо, температура через чур повысилась. Спаси ее, - вновь возвращается он к врачу. Тот испуганно кивает. Я отключаюсь. И для меня в последнее время — это облегчение.

Меня приводят в чувства. Я могу еще раз почувствовать то, что я живу. Но я лишь существую.

• Предыдущая
• 31/44
• Следующая