Противостояние. Книга первая (СИ) - "Сан Тери" - Страница 18

• Предыдущая
• 18/72
• Следующая

Нет смысла рассказывать, сколько труда, пота и слёз мне стоило выравнять  силы. В первые годы обучения на мне живого места не оставалось, но именно в эти годы я стал гораздо ловчее, выносливее, раскрыл свои  способности и превратил их в навыки.

В пять лет за моё обучение взялся Канто. Неофициально. Официально к общей группе я мог примкнуть не раньше, чем через два года, но ничто не мешало учителю заниматься со мной один на один, брать на задания и воспитывать по собственному уразумению, создавая идеальное оружие. Убийцу, способного нести смерть максимально эффективно.

Что я могу сказать? Я ненавидел Айгуру Канто, иногда мечтал даже убить, но в качестве учителя - не променял бы ни на кого иного. В возрасте десяти лет я запросто мог раскидать группу взрослых бойцов, умея двигаться и наносить точечные удары, компенсируя техникой и скоростью недостаток физической силы. С лёгкостью пробегал десятки километров, умудряясь не запыхаться - техники дыхания нам преподавали с трёх лет.

Превосходство мелкого сопляка над взрослыми дылдами не особо способствовало симпатиям или установлению равноправия. Парни отыгрывались при каждом удобном случае - хотя бы морально. Несмотря на то, что подколки носили преимущественно беззлобный характер - когда у тебя в друзьях профессиональный убийцы, враги не требуются.

Госпожа Эвей в  плане умения отравлять жизнь виделась парням просто находкой. Любимым ее развлечением было наряжать меня девочкой. Возразить я не мог. Малейшее неподчинение наказывалось. Госпожа заставляла краситься, наносить идеальный макияж, придираясь к каждой неточной линии; делать причёску, а затем сопровождать её в таком виде целый день, прислуживая ей и другим женщинам в главном доме. Мне приходилось подавать чай, музицировать, двигаться и говорить как девушка. Вредные коршунихи зорко следили, ища любое несоответствие образу, и больно щипались, а иногда могли отвесить тумака. В храме луны даже женщины с малых лет обучались боевым искусствам, так что можно себе представить, что это был за тумак.

Госпожа Эвей аргументировала свои странные просьбы тем, что всегда хотела внучку.

"Поэтому, уважая старость, кое–кто мог бы и помолчать, а не вякать так, словно его режут. Кстати, может, мне и правда что-нибудь стоит отрезать? Тогда и изображать не придётся?"

Я зеленел лицом и, боясь слово сказать, кивал, готовый на всё что угодно, лишь бы безумная бабка меня не покалечила.

Магистр не вмешивался. Подозреваю, он и сам её побаивался. Когда с госпожой Эвей приключались старческие причуды, спорить с ней было чревато.  Рассказать, чего я натерпелся? Послушники восторженно свистели и улюлюкали,  бойцы сдержанно посмеивались, а надменные призраки – элитная каста ночных убийц, куда старательно меня готовил мастер Канто - снисходительно фыркали.  Но в глубине души, подозреваю, иронии хватало оценить шутку по достоинству.

При храме жили девочки и девушки-ведьмаче - в принадлежащем клану доме, но  играть с ними  было запрещено и не так интересно. Девочки могли пожаловаться, а за оскорбление достоинства женщины (в те времена большая часть населения, и ведьмаче, в том числе, поклонялись богине-матери) полагалось суровое наказание. Моим же единственным защитником служили собственные навыки.

Так что, когда подвернулось то дельце в Риберне, я, рискуя заработать порицание, подал запрос самым первым. С каждого задания убийцы и бойцы получали денежный процент. Оплата была приличной, поэтому каждый старался перехватить заказ, подтвердив собственную кандидатуру до того, как распределение назначат старшие. Кандидатуры всегда утверждал магистр Гавейн, но нередко этим занимался и мастер Канто - особенно когда дело представлялось по его части. Мне же, хоть я формально и считался рабом, платили наравне с остальными, нисколько не принижая смертельный риск, которому я подвергался. Поводок на шее присутствовал, но не душил.

Мастер Канто, догадываясь о причинах такого рвения, согласился отдать задание и пообещал не вмешиваться, предоставив мне возможность действовать "целиком на своё усмотрение" - честь, которой до шестнадцатилетнего возраста ещё никто не удостаивался. Однако с моими боевыми навыками и способностью пролезать в любую дырку подобное не выглядело странным.

Магистр Гавейн мне открыто покровительствовал. Полагаю, дело не обошлось без участия госпожи Эвей. Старая язва немало мне крови попортила, но я не был настолько безголовым, чтобы не понимать: именно она заботилась обо мне и делала всё возможное, чтобы защитить. Да и мой талант мечника никто не оспаривал.

Меня даже лестно сравнивали с легендарным мастером Тиер Таном "Золотой птицей" - величайшим бойцом современности, прославившимся тем, что в возрасте пятнадцати лет сумел в одиночку положить отряд в сотню человек. Куда он потом исчез - версии разнились, но земля полнилась слухами о его героической гибели.

<center>***</center>

От меня требовалось выкрасть документы у владельца замка лорда Людорльфа Савойского. Самого лорда Савойского рекомендовалось отправить на тот свет, обставив происходящее как несчастный случай. Громкая смерть заказчику была невыгодна, а вот тихая, естественная, без шума и привлечения внимания к пропаже бумаг - вполне.

Собственно, проникнуть в поместье представлялось несложным. Лорд Людорльф увлекался мальчиками. По мнению магистра Гавейна, старый развратник не сможет пройти мимо столь лакомого кусочка.

Взрослея, я растерял  детскую прелесть,  на смену ей пришла  причудливая красота,  отличающая  истинных потомков Сильвермэйна,  согласно легендам, ведущим свое происхождение от снежных фей.

Трудно сказать, было это правдой или вымыслом. Считалось, что ведьмаче появились в результате союза людей и представителей вымирающей расы фейри.

Источники и подтверждения данной теории имелись, и в немалом количестве. В стародавние времена заострённые уши, глаза миндалевидной формы и вообще - яркая внешность мгновенно выделяли ведьмаче из толпы, не меньше, чем магическая сила.  Правда, если верить рассказам бабки Эвей, - а та, в свою очередь, слышала их от своей прабабки - фейри, по меркам людей, не отличались особой красотой. Узкие лица,  острые уши и непропорционально выпуклые глаза в сочетании с длинными конечностями и высоким ростом, скорее, отталкивали, нежели привлекали. Феи были разными, как и люди. Темнокожими, светлокожими, с длинными волосами и нечеловеческими глазами причудливых цветов. Объединяло фейри одно - умение колдовать на таком уровне, что самые сильные нынешние маги казались бы на их фоне младенцами. Но всё это давно кануло в лету.

За несколько сотен лет до появления первых королевств фейри практически вымерли. Остались единицы, и до сих пор доподлинно не известно, от кого на самом произошли потомки ведьмаче. Действительно ли причиной распространения магии среди людей стали межрасовые союзы и браки? Слухи о родстве со снежными феями подогревало то обстоятельство, что все выходцы из нашего клана отличались мощным магическим потенциалом, непереносимостью солнца и нестандартным внешним видом.   Собственно, в своё время именно это и определило мою карьеру в составе Ночных призраков. Не последнюю  роль сыграл в этом решении и мастер Канто. Послушники знали его в роли обычного наставника по боевым искусствам, и только посвящённые  ведали, что этот острослов, которому палец в рот не клади, на самом деле -  Призрачный Айгура, грозный предводитель элитарного отряда.

• Предыдущая
• 18/72
• Следующая