Преступник номер один. Нацистский режим и его фюрер - Черная Людмила Борисовна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/106
• Следующая

Некоторое воздействие оказал на нацистскую «философию» и более ранний немецкий философ XIX века Артур Шопенгауэр. Отрицание Шопенгауэром познаваемости мира, всякого научного анализа и воспевание некоей мистической воли, его решительный антиматериализм помогли нацистам в их идеалистических антиисторических спекуляциях. Однако Шопенгауэр пришел в своих трудах к крайне пессимистическим выводам, которые нацисты совсем не разделяли. Наоборот, пессимизм и «неверие» в гитлеровской Германии считались одним из смертных грехов. По этой именно причине впал в немилость другой немецкий философ Освальд Шпенглер, также внесший свою лепту в антигуманистическое и антидемократическое воспитание немецкого обывателя. Книга Шпенглера «Закат Европы» пользовалась шумным успехом. Реакционная интеллигенция, юнкерство, образованные буржуа увлекались шпенглеровской критикой демократической цивилизации. Последователи Шпенглера из числа нацистов видоизменили его тезис о неизбежном упадке Запада, объявив, что гибнут лишь расово неполноценные народы, в то время как немецкий народ стоит накануне невиданного расцвета и выполняет историческую миссию, вливает животворную кровь в одряхлевший, загнивающий организм Европы. Всего этого у самого Шпенглера, разумеется, нет. Но Гитлер и нацисты препарировали на свой лад все то, что пользовалось популярностью в кругах крайней реакции и импонировало обывателям. Кроме того, Шпенглер пришелся по вкусу реакции своей ненавистью к марксизму и проповедью особого, чиновничьего «социализма», «социализма» бюрократии. Он предлагал «освободить немецкий социализм от Маркса» и уверял, что при истинном социализме и рабочий и предприниматель приобретут «статус чиновника», И наконец, Шпенглер если не прямо, то косвенно выступал за прусскую казарму и прусского фельдфебеля.

Однако умонастроение представителей крайней реакции в Германии, особенно наиболее агрессивных кругов монополистической буржуазии, формировалось не только под влиянием таких видных философов, как Ницше, Шопенгауэр и Шпенглер, а в гораздо большей степени под влиянием книг таких авторов, как Трейчке или как создатели расовой теории француз Гобино и англичанин Хьюстон Стюарт Чемберлен.

Про Генриха фон Трейчке, уроженца Саксонии, говорили, что он больше пруссак, чем сами пруссаки. Трейчке был профессором Берлинского университета и пользовался среди шовинистических кругов большой популярностью. На его лекции приходили не только толпы восторженных студентов, но и офицеры генерального штаба и крупные чиновники. Трейчке был теоретическим столпом агрессивного государства Вильгельма II. Со свойственной ему прямолинейностью он ратовал за сильную власть императора. Согласно его концепции, подданным надлежит быть рабами. Послушание — единственная добродетель человека, война — «наивысшее выражение мужественного начала». Трейчке был крайним националистом, восхвалял прусский милитаризм, доказывая, что «понятие государства включает в себя понятие войны, ибо суть государства — это власть». «Надежда на то, что войну удается изгнать из жизни общества, — писал он, — является не только абсурдной, но и глубоко аморальной». Война, согласно Трейчке, пробуждает благороднейшие силы в душе человека». Мир приводит к «деградации народа».

Культ силы и войны, проповедуемый Трейчке, стал одним из важных компонентов всех реакционных теорий агрессивного германского империализма, а затем перекочевал в нацистские труды, и прежде всего а гитлеровскую «Майн кампф».

По иронии судьбы предтечей нацистской расовой теории, приведшей к истреблению миллионов людей разных национальностей, в том числе и французов, как «неполноценных», являлся… француз граф Жозеф Гобино. В своем труде «О неравенстве человеческих рас» Гобино утверждал, что расовый вопрос господствует над всеми остальными историческими категориями и неравенство рас объясняет движение истории и судьбу тех или иных народов. Гобино утверждал также, что культура создана белой расой и что без превосходства этой расы невозможна никакая цивилизация. Наконец, этот французский социолог, ориенталист и писатель ввел понятие «арийской семьи народов», которая, по его словам, является самой «избранной и благородной». Гобино сетовал на то, что арийцы смешались с неарийцами. К наиболее чистым арийцам он причислял часть французов, всех англичан и ирландцев, голландцев, немецкое население между Везером и Рейном и скандинавов. Самыми чистыми арийцами Гобино провозгласил немцев, живших западнее Рейна, «Арийский немец, — говорил Гобино, — здоровое существо… Поэтому все, что он думает, говорит и делает, имеет огромное значение».

Теория Гобино была не просто антинаучной, но и противоречащей всякому здравому смыслу. Надо думать, что о графе Гобино и его потугах создать нечто совершенно оригинальное никто в наш век не вспомнил бы, если бы в начале XX столетия у него не появились ревностные пропагандисты и продолжатели в Германии, создавшие даже специальные «кружки Гобино».

Одним из последователей француза Гобино стал Хьюстон Стюарт Чемберлен, отпрыск английского аристократического рода. Чемберлен женился на дочери композитора Вагнера — Эве Вагнер, много лет прожил в Германии и стал ярым германским шовинистом. Как и Гобино, он занимался всем понемножку: литературой, музыкой, геологией, ботаникой, историей, политикой, религией. Трудно сказать, кем был Чемберлен — неуравновешенным, восторженным, психически не совсем здоровым человеком или же сознательным шарлатаном. Во всяком случае, он утверждал, что к нему являлись «демоны», которые приказывали ему взяться за очередной труд. Став убежденным немецким шовинистом, Чемберлен сперва оказался ближайшим наперсником Вильгельма II, а потом Гитлера. До самой смерти в 1927 году Чемберлен переписывался с Вильгельмом, он отправил ему 43 верноподданнейших и льстивейших письма и получил 23 ответных послания. А перед смертью еще успел благословить ефрейтора Гитлера. Уже парализованный псевдофилософ писал Адольфу Гитлеру, что ему (Гитлеру) предстоят великие дела и что тот факт, что Германия в годину «тяжелых бедствий» породила Гитлера, является доказательством ее живучести. Чемберлен а своих трудах, в общем, повторял Гобино, но с некоторыми дополнениями. Так, например, он объявил, что Христос был арийцем и что самые чистокровные арийцы — это немцы (уже все немцы!), ибо они унаследовали лучшие качества греков (?) и древних германцев. Исходя из этого, Чемберлен (здесь уже он пел не с голоса Гобино, а с голоса немецких националистов) предлагал немцам стать «господами мира». Чемберлену принадлежит еще одна, мягко выражаясь, странная идея — он приветствовал средневековье и германских варваров, которые-да спасли мир от «расового хаоса» и «вечной ночи».

От этого теоретического мракобесия недалеко было и до нацистской практики, которую проводили уже отнюдь не философы, а сам рейхсфюрер СС, всемогущий Генрих Гиммлер.

Свою лепту в лоскутную эклектичную теорию немецких фашистов внесли реакционные философы Гартман и Науман, проповедники агрессии Рорбах, Виннинг, Хаберман и генерал Бернгарди, основатели евгеники и апологеты расовой теории Ван ден Брук и Литтгарт, геопопитик Ратцель, идеологи пангерманизма Челлен и Гаусгофер, сформулировавший теорию «народ без жизненного пространства», и другой фашистский геополитик Банзе, прославлявший территориальные захваты.[30]

Их труды стали той питательной средой, в которой выросла идеология фашизма. Репке — известный буржуазный исследователь немецкого фашизма, справедливо сказал как-то, что все они вели «подрывную деятельность», расшатывая в умах немцев понятия добра и зла, морали и аморальности…

После 1933 года сфабрикованное Гитлером эклектичное варево из различных реакционных идеек было провозглашено новой религией многомиллионного народа, некоей святой догмой, озарившей своим светом человечество. А все инакомыслящие объявлены не только безграмотными невеждами, но и врагами немецкого народа и германской империи, вполне созревшими для рук палача. Вот что писал по этому поводу некий Штапель, один из фюреров германской «науки» тех лет: «В нашем государстве не существует больше свободного состязания мысли. Просто имеются мысли правильные, мысли неправильные и мысли, подлежащие искоренению…»

• Предыдущая
• 19/106
• Следующая