Преступник номер один. Нацистский режим и его фюрер - Черная Людмила Борисовна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/106
• Следующая

Уже к 1930 году вокруг Гитлера собрались влиятельные промышленники, которые не только безоговорочно поддерживали, субсидировали и консультировали верхушку нацистской партии, но и активно вербовали сторонников в своей среде. В этот круг входили: Фриц Тиссен, Эмиль Кирдорф, Гугенберг, Зельдте (руководитель «Стального шлема»), Гласе, Вильгельм Кепплер. Именно они подготовили первые результативные выборы нацистов, сентябрьские выборы 1930 года.

Мы ограничимся только одним примером, расскажем об альянсе Гитлер — Гугенберг.

Гугенберг, глава ультрареакционной Немецкой национальной партии, за кулисами которой стояли наиболее правые круги промышленников, заинтересовался Гитлером еще в 1928 году. Сам он был миллионером, в прошлом занимал пост директора крупповского концерна, потом разбогател на инфляции и создал «империю пропаганды». Под его контролем находились десятки газет и информационных агентств, а также крупнейшая в Германии кинофирма «Уфа». В 1928 году Гугенберг возглавил Немецкую национальную партию. Эта партия, так же как и нацисты, имела свою «приватную» армию, уже упоминавшийся «Стальной шлем», главой которого был Франц Зельдте.

Считается, что Гугенберг пошел на сговор с Гитлером потому, что у него не было опоры в массах, и потому, что он переживал трудности внутри партии. Однако первое свидание Гугенберг — Гитлер в берлинском клубе «Немецкий орден» произошло тогда, когда партии Гитлера еще не снились парламентские успехи тридцатых годов. В мае 1928 года НСДАП получила из 31 миллиона голосов всего 810 000 и соответственно-12 мандатов из 608 в рейхстаге. А у понесшей большие потери Немецкой национальной партии было как-никак 73 мандата. Тем не менее Гугенберг изо всех сил стремился к встрече с Гитлером, а Гитлер делал вид, что он в этой встрече не так уж заинтересован. Чем объясняется столь странный психологический «сдвиг» у Гугенберга, сдвиг, который произошел затем и у десятков крупнейших немецких монополистов?

И тут хочется привести один небольшой эпизод, который, на наш взгляд, проливает свет не только на союз Гугенберга с Гитлером, но и на союзы Гитлера со всеми остальными немецкими промышленниками. В 1929 году Рудольф Гесс, заместитель Гитлера, разъезжал по Германии для сбора средств у промышленных магнатов. На встрече с ними в Гамбурге Гесс молча вынул из портфеля две пачки фотографий. В одной была серия фотографий с демонстрациями трудящихся, в другой — фотографии на тему: «СА маршируют». Гесс роздал фотографии и сказал буквально следующее: «Вы видели, господа, силы разрушения, которые угрожают уничтожить ваши конторы, фабрики, все ваше богатство. Я показал вам также, как создается власть порядка. Мы фанатично стремимся искоренить дух бунта. К сожалению, одного стремления мало, необходимы еще материальные предпосылки. СА — бедны, нацисты — бедны, вся организация — бедна. Откуда придут сапоги, форма, флаги, барабаны, словом, все снаряжение, которое необходимо для сегодняшнего политического стиля, если нет денег? Их должны дать те, кто ими владеет, чтобы в конце концов не потерять того, чем они владеют».

Формула — «Мы даем вам власть порядка, а вы нам деньги, а затем и посты в кабинете министров, а затем и абсолютную власть» — была отнюдь не только ловкой пропагандистской формулой. Как мы уже видели, к началу жестоких потрясений, которые пережила Германия в годы кризиса, у Гитлера действительно была в руках мощная организация, «государство в государстве», готовое в любой момент на тотальную расправу с революционным движением, с «духом бунта…».

Гугенберг сел за стол переговоров с Гитлером, движимый страхом перед коммунизмом и перед всеми левыми силами. Совместная платформа Гитлера — Гугенберга призывала к борьбе с планом Юнга[47] и с политикой правительства. А единственное условие Гитлера — участие в тех финансовых фондах, которые находились в распоряжении Немецкой национальной партии. Для иезуитской тактики Гитлера характерно, что он назначил своим представителем в этой сделке Грегора Штрассера, считавшегося в НСДАП самым левым. Гитлер заранее обезопасил себя на тот случай, если бы внутри нацистской партии сказали, что фюрер сговаривается с «плутократами». В сентябре 1929 года Гитлер и Гугенберг внесли в рейхстаг проект закона «Против порабощения немецкого народа». В этом проекте Германии предлагалось немедленно отказаться от всех платежей, связанных с репарациями, а также привлечь к ответственности канцлера и кабинет министров за измену родине, если они впредь будут выполнять условия Версальского договора. Проект был отклонен в рейхстаге, и после того, как его вынесли на всенародное голосование, он получил 6 миллионов голосов вместо 21 миллиона, необходимого для принятия закона.

На этом до поры до времени кончился альянс Гитлера с Гугенбергом. Гитлер сумел извлечь из него большие выгоды — газетная империя Гугенберга распространяла все речи фюрера, Штрассер черпал деньги из гигантских фондов Немецкой национальной партии. И кроме того, Гитлер за спиной Гугенберга сговорился со многими промышленниками. Наконец, резкое изменение курса — сделка с теми самыми «врагами», на которых фюрер нападал в своих публичных выступлениях, прошла совершенно безболезненно внутри партии. А это показало, что сколоченный Гитлером нацистский аппарат готов был беспрекословно следовать за своим фюрером, куда бы он его ни повел.

За год с лишним до захвата власти нацистами Гугенберг еще раз попытался сговориться с Гитлером. В октябре 1931 года в небольшом курортном местечке Бад-Гарцбург состоялась совместная манифестация двух ультрареакционных партий Германии — Немецкой национальной и национал-социалистской. Манифестация эта получила название Гарцбургского фронта. Реакция возлагала на «фронт» немалые надежды. Гугенберг должен был нейтрализовать Гитлера. Однако Гарцбургский фронт, только возникнув, распался. В то время он уже был не нужен Гитлеру, который действовал под лозунгом «все или ничего».

После 1930 года основная задача самого Гитлера и близких к нему промышленников заключалась в том, чтобы завоевать большинство промышленников и банкиров. Очень скоро к группе Кирдорфа — Тиссена примкнули Отто Штейнбринк из концерна Фрика, Август Ростерг из концерна «Винтерсхаль», Эрнст и Вальтер Тенгельман, одновременно связанные с концернами «Гельзенкирхенбергверке АГ» и эссенским концерном «Штейн-Коленбергверке». Тогда же в орбиту Гитлера были втянуты крупнейшие банкиры Георг фон Штраус (член правления Немецкого банка) и Яльмар Шахт, Произошло это на вечере у Геринга, где присутствовал Гитлер. Во время допроса 20 июля 1945 года американскими властями Шахт сказал, что мысли, которые высказывал Гитлер на этом вечере, он «уже высказывал раньше» (видимо, в публичных речах), но «он был полон энергии и огня». И далее: «Я подумал, что это человек, с которым надо вместе работать».[48]

По совету Шахта Гитлер заменил своего прежнего эксперта по экономике Федера Вальтером Функом, бывшим редактором «Берлинер берзенцайтунг», тесно связанным со многими влиятельными промышленниками. Для разъяснения взглядов нацистов на экономику был создан специальный бюллетень «Виртшафтсполитишер информационсдинст». Тогда же Гитлер предпринял специальное турне — серию докладов для избранных, в которых он доказывал, что нацистское господство может обеспечить немецкому бизнесу условия для его процветания. «Летом 1931 года, — пишет в своей книге «С Гитлером — к власти» Отто Дитрих, — фюрер внезапно принял в Мюнхене решение: систематически обрабатывать влиятельных в экономике лиц… В последующие месяцы фюрер на своем лимузине объехал всю Германию. Встречи устраивались повсюду: и в столице и в провинции — в первом случае в отеле «Кайзергоф», во втором — на тихих лужайках под открытым небом. Необходима была конспирация, чтобы не давать материала прессе…»

На Нюрнбергском процессе Функ рассказал, как проходила обработка «влиятельных в экономике лиц». «В разговорах с промышленниками, — заявил Функ, — фюрер лично подчеркивал все снова и снова, что он является врагом государственной экономики и так называемого планового хозяйства и что он считает абсолютно необходимым свободное предпринимательство и свободное соревнование, чтобы достичь наилучших результатов».

• Предыдущая
• 34/106
• Следующая