Опыт любви - Кэссиди Гвендолин - Страница 18

Вскоре вернулся Честер. Вместо строгого костюма на нем были серые брюки и белый свитер. Стефани, помимо воли, то и дело посматривала на его чувственные губы, широкую грудь, рельефные бицепсы и вспоминала силу рук, твердость мышц… Да что там, она мысленно раздевала его! Спору нет, Честер Сэквилл — мужчина с головы до пят. И опасный хищник к тому же…

Случайно встретившись с ним взглядом, Стефани увидела, что Честер, не отрываясь, смотрит на нее — темная бровь чуть приподнята, в серых глазах немой вопрос. Щеки ее тотчас окрасил румянец: одно дело хотеть мужчину, совершенно другое — так беззастенчиво обнаружить свои чувства…

Ужин был подан ровно в восемь, но спроси ее кто-либо, что она ела в тот вечер, Стефани не смогла бы ответить.

Если Кристэл что-то и заподозрила, то не подала виду. Тем более что она достаточно ясно дала понять, что не вмешивается в жизнь сына. Если ее временная секретарша сочла возможным вступить с ним в связь, это ее личное дело.

После ужина они выпили кофе, уютно устроившись у камина. А потом, накинув теплую куртку из овчины, Честер отправился разогревать машину, оставив Стефани наедине с матерью.

— Наверняка на рождественские каникулы вы собираетесь домой, — сказала Кристэл, — поэтому я хочу успеть как можно больше сделать. Не согласились бы вы повременить с отъездом до самого кануна Рождества? Тогда у нас с вами было бы еще целых три дня.

— Разумеется. Мама меня раньше и не ждет. — Стефани улыбнулась актрисе, гадая, что кроется за благожелательным выражением ее лица. — Тогда до завтра. Ужин был просто изумителен, благодарю вас от души.

Завидев выходящую из дверей Стефани, Честер распахнул дверцу машины, дождался, пока она пристегнет ремень безопасности, и тронулся с места. Стефани глядела на его руки, спокойно лежавшие на руле. Ах, как же уверенно он вел машину! Впрочем, этот человек вообще не привык сомневаться в своих силах.

— Тебе тепло? — заботливо спросил Честер.

— Да, спасибо. Очень мило с твоей стороны, что согласился меня отвезти.

Честер непонимающе взглянул на свою спутницу.

— А мне-то казалось, что наши отношения стали несколько менее официальными!

— Официоз тут ни при чем. Я тебе благодарна, вот и все.

— Еще одна приятная неожиданность. Благодарность в наше время — вещь довольно редкая… — Некоторое время Честер молчал, затем заговорил вновь: — Я хотел бы, чтобы ты помогла мне встретить гостей завтра вечером.

Просьба застала Стефани врасплох.

— А… а что это за люди?

— Мои сотрудники. Традиционный рождественский ужин в ресторане. Мне нужен человек, на которого можно положиться.

Не распускай слюни, детка, одернула себя Стефани. Это у него в порядке вещей.

— Что же от меня требуется?

— Быть любезной хозяйкой. А еще — не пытаться перепробовать все напитки в баре, как сделала моя дама в прошлом году. Правда, я планировал пригласить другую, но та слегла накануне с гриппом.

В прошлое Рождество гриппом болела Айрин, тотчас же подсказала услужливая память. Но Стефани приказала себе об этом не думать.

— Буду пить исключительно апельсиновый сок, — пообещала она.

Честер расхохотался.

— Думаю, тебе не следует давать обета воздержания! — От чего? — с легким ужасом подумала Стефани. А Честер тем временем продолжил: — Кстати, лучше принеси вечернее платье с собой и переоденься прямо у нас. Так будет и удобнее, и быстрее.

Стефани уже мысленно перебирала свой гардероб. Помимо гранатового платья, в котором она была у Тревисов, в ее шкафу висел лишь единственный наряд, в котором не стыдно было явить себя обществу, — короткое черное платьице, простое, но изящное. Оно, конечно, не пойдет ни в какое сравнение с туалетами Голди, однако скроено недурно. Да и, собственно, выбирать ей было не из чего.

— Хорошо, — кивнула она. — Я согласна.

Они уже миновали обледеневший мост. Через неделю в это время я буду уже далеко от Лондона, в Сполдинге, подумала Стефани, и как пусто стало вдруг у нее на душе. На мгновение она решила было вовсе не ездить домой, но тотчас подумала, что нельзя так обижать родителей! К тому же Честер явно принимал как должное ее рождественские планы.

— Полагаю, Рождество ты будешь встречать в кругу семьи? И на Новый год останешься дома?

— Не знаю, — осторожно ответила Стефани. — Все зависит от того, когда твоя мама намерена возобновить работу над книгой.

— Вряд ли она станет заниматься этим в рождественские каникулы. Хотя кто знает? Она особа непредсказуемая…

Яблоко от яблони… едко подумала Стефани. А вслух спросила:

— Сегодняшний визит ее агента не твоя ли идея?

— Мы с Реем сошлись во мнениях на сей счет. Именно это ей сейчас нужно.

— Но, похоже, хочется ей совсем другого.

— Не в этом дело. Просто она боится, что звезда ее не засияет прежним светом.

— Вполне понятные опасения.

— И столь же беспочвенные, — уверенно заявил Честер. — Я с самого начала надеялся, что мемуары подтолкнут ее к возвращению на большую сцену.

Сквозь неплотно задернутые шторы их квартирки пробивался свет — Дороти была дома. Честер отказался зайти на чашечку кофе, сказав, что не в настроении развлекать барышень.

Его истинное настроение стало более чем очевидным, когда он поцеловал Стефани на прощание. Тут она впервые в жизни пожалела, что не живет в отдельной квартире. Увы, им непросто будет побыть наедине. Раньше она как-то не думала об этом — вероятно, так же, как и Честер…

— Знаешь, вряд ли что у нас получится, — глухо уронила Стефани. — Обстоятельства против нас.

— Обстоятельства можно и переменить. — Честер хотел еще что-то сказать, но передумал и лишь философски пожал плечами. — Просто нам следует на некоторое время вооружиться терпением. Кстати, завтра я могу припоздниться, но все равно раньше восьми мы из дому не выйдем.

Ах, как не хотела Стефани вот так его отпускать! Глядя на красивое смуглое лицо, она чувствовала, что сердце ее замирает… Она толком не поняла, что Честер имел в виду под переменой обстоятельств, но твердо знала одно: сейчас она пошла бы на все, чтобы еще немного побыть с ним. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы спокойно произнести:

— К восьми я буду готова.

Честер проводил ее до самых дверей квартиры. Стоя в прихожей и слушая удаляющийся шум мотора его машины, Стефани чувствовала себя одинокой как никогда прежде. И дело тут было не только в том, что страстное желание не нашло утоления. Нет, что толку лгать самой себе! Она чувствовала, что привязанность ее к Честеру Сэквиллу крепла час от часу.

Кристэл была уже в курсе дела. Она даже посоветовала секретарше повесить вечернее платье на плечики в одной из спален.

— Тут есть и своя маленькая ванная, так что вас никто не побеспокоит, — сообщила актриса.

— Это все выдумка Честера, — смутилась Стефани.

— Ни секунды не сомневаюсь… Кстати, если вы все еще полагаете, будто я что-то имеют против ваших с Честером… отношений, выкиньте это из головы. Я была бы поражена, если бы он не заинтересовался вами. — Немного поколебавшись, Кристэл все же сочла нужным добавить: — Возможно, я несколько тороплю события, но прошу вас не принимать их чересчур близко к сердцу. Честер — мой сын, но это вовсе не означает, что я его идеализирую. Постоянство не относится к числу его добродетелей — по крайней мере в том, что касается женщин.

Стефани удалось сдержать свои чувства, когда она заговорила, голос ее звучал спокойно и ровно:

— Я озабочена проблемой брака не более чем ваш сын. Поэтому не стоит беспокоиться. А теперь нам лучше поскорее начать, иначе не уложимся.

И Стефани всецело сосредоточилась на своих записях, стараясь не предаваться унынию. В конце концов, что нового сообщила ей миссис Фицпатрик? Ничего. Абсолютно ничего. А проблемы надо решать по мере их возникновения…

В тот день Кристэл так увлеклась, что впервые предложила вернуться к работе после обеда. Повествование актрисы захватило даже взгрустнувшую было Стефани.