Очерки по истории географических открытий. Географические открытия и исследования нового времени (XI - Магидович Иосиф Петрович - Страница 30

Продолжая движение к северу, Чекановский достиг довольно значительной реки и, решив, что это Оленек, в июне на построенном на месте карбасе начал сплав, но встретившийся ему в тот же день якут объяснил, что это Мойеро (приток Котуя), а Оленек находится к северо-востоку. Чекановский собрал расспросные сведения о Котуе и верховьях Мойеро, об области «значительных озерных систем…» и нанес эти — сильно преувеличенные — данные на карту. Так родилась легенда о великих озерах в бассейне р. Котуя, просуществовавшая до Хатангской экспедиции 1905 г. (По новейшим данным, крупнейшее озеро в этом регионе — Ессей, около 238 км²).

С Мойеро через невысокий водораздел Чекановский перешел на Оленек, примерно в 150 км ниже истока, и на плоту в июле начал сплав по реке. Путешествие было трудным: мешали мели, пороги, а в конце — сильный встречный ветер. Чекановский установил, что по Оленьку нет высоких гор. «Долина [реки] вообще узка и расширяется только на устьях больших притоков, и настолько значительно, что один из склонов теряется из виду».

В конце сентября путешественники достигли примерно 70°30' с.ш. Наступившие холода помешали дальнейшему сплаву по Оленьку, и экспедиция двинулась к устью уже зимним путем на оленях, сначала — по той же возвышенности, а севернее — по плоской и низменной приморской тундре (часть Северо-Сибирской низменности). Иными словами, Чекановский завершил пересечение Среднесибирского плоскогорья в северо-восточном направлении, добравшись к устью Оленька в начале ноября. По его определению, длина реки составляет около 2350 км (по последним данным — 2292 км). Ф. Миллер впервые провел сравнительно регулярные измерения высот Восточной Сибири.

Вернувшись прежним путем к 70°30' с.ш., Чекановский поднялся по одному из правых притоков Оленька, через невысокий плоский Оленёкско-Ленский водораздел перешел в бассейн Лены и спустился по ней до селения Булун. Отсюда мимо северного отрога Верхоянского хребта (Хараулахский хребет) он обычным путем — через Верхоянск и Якутск — проехал в Иркутск (январь 1875 г.), охватив огромным кольцевым маршрутом восточную половину Средней Сибири.

В 1875 г. Чекановский на частные средства провел с баржи исследование берегов Лены от Якутска до Булуна: на протяжении примерно 1200 км описал берега реки и правильно нанес ее на карту. Пройдя ниже Булуна к устью р. Эекита, он поднялся по этому левому притоку Лены до истока, вторично пересек Оленёкско-Ленский водораздел севернее своего прошлогоднего маршрута и по долине р. Келимяр спустился к Оленьку. Он установил, что здесь Оленёкско-Ленский водораздел представлен столовой грядой; этот невысокий (до 529 м) водораздельный хребет, открытый и описанный Чекановский, впоследствии по предложению Э.В. Толля был назван кряжем Чекановского (длина 350 км). От Келимяра он проследил течение Оленька до устья, где посетил могилы Прончищевых и восстановил их. На обратном пути (в сентябре) он в третий раз пересек водораздел Лены и Оленька и в конце декабря вернулся в Иркутск.

Амнистированный в конце 1875 г., Чекановский переехал в Петербург и начал обрабатывать материалы своего путешествия. В конце октября 1876 г. в припадке психической болезни он отравился. Страстная любовь к природе, редкая выносливость и настойчивость помогли ему проделать огромную экспедиционную работу. Общая длина его рабочих маршрутов составила около 27 тыс. км. Он оставил ценнейший материал, на основе которого написано несколько монографий по различным отраслям естественных наук. Карты Лены, Оленька и Нижней Тунгуски, составленные Чекановским и Миллером, впоследствии были сведены в стоверстную карту, долгое время бывшую единственной для Средней Сибири. Исследования Чекановского охватили огромную территорию Среднесибирского плоскогорья от Енисея до Лены и от Байкала до устья Оленька. Экспедиция 1873–1875 гг. «может по справедливости считаться драгоценным вкладом в картографию Восточной Сибири» (Р. Маак).

Работы Чекановского по изучению Среднесибирского плоскогорья продолжил И.А. Лопатин. Летом 1877 г. на лодке с гребцами он прошел 600 км со съемкой вверх по сильно меандрирующей Подкаменной Тунгуске до устья р. Чуни (у 96° в.д.). Пороги приходилось преодолевать с помощью бечевы (прочной толстой веревки). Лопатин собрал первые сведения о южной окраине Тунгусского плато и подтвердил вывод Чекановского о распространении траппов на гигантской территории, обнаружив значительную площадь, сложенную этой горной породой в верхней части исследованного отрезка течения реки.

Во второй половине XIX в. о территории между широтным участком Оби и Обской губой имелись лишь отрывочные и весьма недостоверные сведения. Это пространство — считали одни — покрыто непроходимыми лесами; там раскинулось сплошное гигантское болото — утверждали другие. И Западно-Сибирский отдел Русского географического общества поручил военному топографу Никанору Капитоновичу Хондажевскому положить конец спорам. На лошадях зимой 1879 г. он отправился из Тобольска по берегу Иртыша и Оби на север до Березова, затем пересел на нарты и прибыл в Обдорск (Салехард) в начале февраля. Окончательно снарядившись здесь, он двинулся вверх по долине р. Полуя, малоизвестной тогда реки, правого самого нижнего притока Оби. Через 200 км группа повернула на восток и по ровной тундре с отдельно стоящими лиственницами добралась до холмистой возвышенности — небольшого водораздела Надыма и Пура.

На истоках р. Ныды, впадающей в Обскую губу у полярного круга, Хондажевский организовал крупный оленный караван и направился к юго-западу. На пути отряда, движению которого очень сильно мешали бураны и волки, все чаще стали попадаться сосны. Наконец, примерно у 73° в.д. Хондажевский достиг лесистого водораздела, разделяющего Надым, Пур и их притоки, стремящиеся к северу, а также Казым, от Тромъегана и Пима, текущих на юг. Выяснить у спутников протяженность этой широтной возвышенности, значительно позже получившей название Сибирских Увалов, Хондажевскому не удалось. Местность к югу стала «мокрее» — пошли болота с крупными кочками и озера. Через месяц после отправления с истоков Ныды караван прибыл в Сургут, пройдя около 1 тыс. км по совершенно неизвестной территории.

Хондажевский собрал первые географические сведения об огромном регионе — севере Западной Сибири — и составил карту этой территории, представляющей, по его данным, почти совершенно ровную низменность, весьма незначительно приподнятую в центре; с этих увалов берут начало все более или менее крупные реки края.

Открытие Сибирских Увалов продолжил Александр Александрович Дунин-Горкавич, работавший в Западной Сибири с 1890 г. Обязанности лесничего он совмещал с географическими наблюдениями и топографической съемкой. За 13 лет скитаний по малоизученным западносибирским просторам он проделал 28,5 тыс. км и много раз имел возможность убедиться в неточности карт, которыми располагал, а зачастую — ив полном отсутствии каких-либо данных. Он забирался во многие «глухие» уголки огромного (1,6 млн. км²) региона, равновеликого территории Испании, Франции, ФРГ и Финляндии, вместе взятых.

В зимние месяцы 1900–1902 гг. Дунин-Горкавич обследовал бассейны следующих относительно коротких (390–650 км) правых притоков Оби: Казыма, Назыма, Пима и Тромъегана. Все эти реки он прошел от устья до истоков или, наоборот, занизив при съемке их длины на четверть, ибо, как он сам отмечал, не учитывал изгибов. В междуречье Агана и Ваха, осмотренного на 550 км, Дунин-Горкавич открыл Аганский Увал, вытянувшийся на 200 км. К востоку от долины нижней Оби на протяжении 750 км[40] он выделил водораздел осмотренных им притоков Оби и рек, направляющихся на север, в Обскую и Тазовскую губы. Эта широтная возвышенность (Сибирские Увалы) богата, как он выяснил, «зыбунами» (болотами), содержащими ключи — истоки многих рек региона; незначительная часть их начинается из небольших озер.