Военные приключения. Выпуск 4 - Проханов Александр Андреевич - Страница 96
- Предыдущая
- 96/98
- Следующая
Пожалуй, самый «смелый» вымысел вот в этих словах их статьи «Случай в спецвагоне»: «В туалете произошло страшное. Ударили несколько раз в живот, мучители стали лихорадочно сдирать с Артура брюки… Сколько пролежал на железном полу, не помнит. Пришел в себя от дикой боли — кто-то поднес к его телу горящую спичку». Ситуация, как видите, описывается очень подробно, как будто Мельник был тому свидетелем. Однако следствие такими данными не располагает. В частности, о том, что мучители стали сдирать с него брюки, что лежал на полу без сознания, даже сам Сакалаускас не говорил. Других же данных в деле нет. Это ли не беспардонный вымысел?»
Сколько существует человечество, столько оно и стремится к победе над смертью. Да и как же можно уступать ей самое дорогое, бесценное Ведь жизнь — это не частная собственность, которой можно распоряжаться по своему усмотрению. Никто не вправе решать ее конец. А. Т. Зазорина, видимо, считает, что вправе, и даже стыдливо умолчала в «Роковом рейсе», что Сакалаускас распорядился восемью жизнями. Подобная невинная «дозировка» по душе и молодежной газете Литвы. Она пишет: «Погибли несколько человек…»
Как все-таки сильна тяга к застойной эквилибристике, когда как бы вскользь сообщалось об очередной трагедии: «Есть жертвы». Расплывчатое и бесчестное «несколько человек» оскорбительно для всех отцов а матерей погибших, их братьев и сестер, товарищей и сослуживцев. Ибо полуправда может вновь восторжествовать.
«Нас, литовцев, в свое время заинтересовало все, что связано с так называемым делом Сакалаускаса.
Мы не раз обсуждали событие в спецвагоне, И не было среди нас человека, который бы встал на его защиту. Восемь прерванных жизней — слишком большая цена даже за издевательства и унижения, если таковые были.
В последнее время страсти вроде бы улеглись, но оказалось, ненадолго. Вышел фильм «Кирпичный флаг», вновь выступила «Комсомолка» со статьей «Так где же правда о расстрелянном карауле?» И сразу уместен вопрос: зачем и кому нужен новый виток шумихи о ЧП в спецвагоне? И о какой правде вдет речь? Ведь она одна и неоспорима: зверский расстрел караула…
У каждого из нас за плечами два года службы. И недосыпали, и служебная нагрузка была такая, что падали с ног от усталости. Кто был солдатом, тот нас поймет. Не скроем, было и на нас давление со стороны старослужащих. Понять их можно: многого мы не знали, не умели, а ноша ведь общая, за тебя на пост никто не станет. Вот и старались опытные солдаты быстрее научить нас тому, что приобрели. И делали это без издевательств, унижений. Весь наш призыв литовцев — нас 13 человек в части — возвращается домой живыми, здоровыми, возмужавшими. Все честно выполнили свой долг: заслужили звания, отпуска, поощрения. В записных книжках каждого адреса ребят, с которыми служили. Среди них русские, украинцы, эстонцы.
Скажем честно, все литовцы пользовались доверием и уважением у командиров и сослуживцев, и никто не делал проблемы из того, с какой республики тот или иной солдат. А ведь фильмом «Кирпичный флаг» кое-кто вновь пытается разыграть «литовскую карту». Да чепуха все это, что именно литовцев обижают и притесняют. Служить надо по совести, не ставить себя выше других, маменькиным сынком не быть — тогда и уважать будут. В армейской среде ведь как: или ты личность, или ноль. Конечно, резко сказано, но это так. И авторитетом пользуются не потому, что ты русский, грузин или литовец, а как службу несешь, с людьми ладишь, «Комсомолка» назвала фильм «Кирпичный флаг» публицистикой. А мы скажем по-солдатски и по-рабочему: фальшивка это и поклеп на армию. Уж очень кому-то хочется поссорить армию и народ.
«Белым пятном», на наш взгляд, остался в следствии весьма существенный факт: каким образом удалось убийце завладеть всем наличным оружием и боеприпасами караула? Вряд ли, что прапорщик Котовский, который, по сути дела, только стажировался на должности начальника караула, мог держать незапертым сейф с оружием. Малоопытное должностное лицо никогда этого не сделает — прежде всего из-за страха перед инструкцией, перед ответственностью небывалых ранее служебных обязанностей. А они у начальника караула, особенно в спецвагоне, тяжелы чрезвычайно и физически, и морально. К тому же Котовский отличался дисциплинированностью, пунктуальностью. Каким образом Сакалаускас похитил оружие и боеприпасы? Это можно только предполагать. Свидетелей нет. И в данном случае верить Сакалаускасу, что сейф был открыт, по крайней мере наивно. Достаточно вспомнить его наглую ложь о пьянстве сослуживцев при выполнении боевой задачи и то, как он менял показания в ходе следствия.
Подготовка к расправе над караулом требовала от Сакалаускаса не только продуманного сценария, его детализации, но и четкого исполнения. И кто пытается доказать спонтанность этой расправы, тот или по-дилетантски заблуждается, или намеренно перекрашивает черное в белое. Так что «тихий, застенчивый юноша», как его представляла читателям «Комсомольская правда» Литвы, оказался не только сильнее я расчетливее всех, но и хитрее, коварнее, беспощаднее.
Наконец, есть необходимость обратиться к последнему выступлению «Комсомолки», продолжающему тему происшествия в спецвагоне («Так где же правда о расстрелянном карауле?» (1989. 29 июня), под которым стоит подпись: «Отдел пропаганды и военно-патриотического воспитания молодежи». Начнем с первого опровергательного утверждения:
«…поскольку автор «Правды о расстрелянном карауле» не только претендует на единоличное обладание истиной, но и пытается при этом доказать нечистоплотность, несостоятельность журналиста «Комсомольской правды», придется еще раз вернуться к тем часам, когда спецвагон № 760040 (№ 76040. — А. Г.) вышел в свой трагический рейс».
Автор не мог претендовать и не претендует на обладание истиной, ибо ее может восстановить суд, только суд. Второе. Наше выступление появилось после «Случая в спецвагоне», и оно, повторяем еще раз, предлагалось «Комсомольской правде» как взгляд на проблему военного профессионала. Но, как говорится, увы…
А вот насчет нечистоплотности и несостоятельности журналиста «Комсомольской правды» уточним.
Можно ли писать о событии и делать обобщения по нему, не побывав на месте события? Именно такой путь «исследования фактов» избрал Мельник. Клеймить «дедовщину» в конкретной воинской части, где на ее почве произошло ЧП, и не прийти в эту часть, не встретиться с людьми — разве это чистоплотность к состоятельность? Не похоже ли это на ситуацию, когда газетчик делится впечатлениями о пребывании в тропических джунглях, а сам, кроме как на своем садовом участке, нигде не бывал?
На стадии следствия корреспондент «КП» исхитрился — иначе не скажешь — не встретиться даже со следователем, ведущим дело Сакалаускаса, не говоря о других должностных лицах окружной и гарнизонной прокуратур, которые имели непосредственное отношение к сложному и, можно сказать, уникальному преступлению в психологическом плане. Тем не менее Мельник в своей статье беззастенчиво заявляет: «..мне ответил военный прокурор Ленинградского округа О. Гаврилюк» (?!). Но ведь Гаврилюк и не подозревал о существовании М. Мельника и, естественно, никогда с ним не беседовал.
Или еще. Корреспондент «Комсомолки», отнюдь не заочно полемизируя в своей статье с начальником политотдела Управления внутренних войск по Северо-Западу и Прибалтике генерал-майором В. М. Петровым, восклицает: «Хотелось бы разделить оптимизм Виктора Михайловича. Но…»
На совещании Политического управления внутренних войск генералу Петрову был задан вопрос: «Расскажите, как же вы беседовали с тов. Мельником о методике поэтапной профилактики неуставных взаимоотношений, если он вас поставил в тупик?»
- Предыдущая
- 96/98
- Следующая
