Пресс-хата для депутата - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 58

• Предыдущая
• 58/73
• Следующая

Прошло несколько дней, выборы были не за горами, но никто обо мне так и не спросил. Или мне этого не передали. Во всяком случае, я не получал никаких известий с воли. Я продолжал выступать на собраниях избирателей, еще пару раз участвовал в шоу на телевидении, ездил со своими «концертами» по всему городу и ждал весточки с телестудии. Неужели, меня так загримировали, что мои настоящие знакомые меня не узнают! Наконец, я решил каким-то образом связаться со студией сам. То есть добраться до телефона.

Я уже знал, что ближайший телефонный аппарат находится в гостиной на первом этаже, но мне надо было туда попасть в тот момент, когда там никого не будет. Обычно после обеда бездельники располагались в гостиной на втором этаже, поближе к магнату, чтобы явиться к нему в кабинет по первому зову, и пялились в ящик. Их любимым развлечением были голливудские боевики, особенно те, где больше крови и убийств. Причем, больше всего они переживали не за жертву, а за убийцу, обвиняя его в том, что он убивает не так, как надо, и крича на весь дом, что они бы это сделали гораздо быстрей и продуктивней. В общем, это было самое подходящее время для задуманной операции. Даже если я буду кричать в телефон, они вряд ли услышат мои крики из-за грохота телевизора и своих кровожадных выступлений.

Примерно часа в два пополудни — время я определял по солнцу, поскольку лидеру партии бомжей часы не положены — я предпринял попытку выбраться из своей кельи. Как и в прошлый раз лихо завладев ключом, я открыл изнутри дверь, выбрался в коридор, а из него легко попал в гостиную. Но тут мне пришлось разочароваться. На мое удивление, в гостиной отдыхал магнатовский повар, молчаливый парень с откормленной ряхой, которого я видел мельком несколько раз. Я даже не знал, как его зовут, и никогда с ним не разговаривал. Он сидел в кресле, положив ноги на журнальный столик. Я хорошо видел его макушку, торчащую из-за спинки. По-моему, он дрых, как сурок зимой, и до меня даже доносился его тихий храп. Дожидаться, когда он соизволит проснуться, у меня не было никакого желания. Может, у него такой здоровый сон, что он спит до ужина! Значит, придется его разбудить, чтобы он убрался отсюда восвояси и не мешал лидеру партии работать с избирателями.

Я прошел по мягкому ковру у него за спиной в сторону столовой, открыл дверь на кухню и, закрывая, громко ею хлопнул. После чего быстро пробежал обратно и исчез за поворотом, успев заметить, как повар встрепенулся от стука. Он скинул ноги со столика и вертел башкой, думая, что в гостиной появился кто-то из охраны. Но, конечно, никого не обнаружил. Я не собирался его пугать, мне было достаточно и того, что он проснулся. Он посидел в кресле еще немного, поднялся, прошелся по гостиной, разминая ноги, и открыл застекленную дверь на улицу. Постоял немного, поглазел на природу и решил, наверное, что ему надо подышать свежим воздухом.

Как только он вышел в сад, я подскочил к телефону. Схватил трубку, дозвонился в справочную и узнал номер телефона телецентра. Мне дали какой-то номер, по-видимому, ихней справочной. Я прозвонился туда и с трудом выяснил телефон передачи о кандидатах в депутаты Гордумы. Там, конечно, было занято, и я изрядно попотел от страха, что вернется повар, и я не успею переговорить. Наконец, мне ответил какой-то молодой и задорный девичий голосок:

— Редактор слушает!

— Девушка, не кладите трубку! — быстро сказал я. — Я звоню по поручению кандидата от Новой партии бомжей Пантелеймона Козлаевского. Меня интересует такой вопрос. Не справлялся ли у вас кто-нибудь о нем? Не выяснял ли его настоящую фамилию? Не интересовался ли его личностью?

— Справлялись, справлялись! — ответила девушка. — И не только справлялись, а просто оборвали телефон.

— Как это оборвали?

— Как, как? Да просто задолбали уже с этой вашей партией!

— Да что вы говорите! И чем же вас задолбали?

Девушка была немного раздражена тем, что ее отрывают по всяким пустякам, и поэтому говорила отрывисто и невнятно. По-видимому, не вынимая жвачку изо рта.

— Многие хотят записаться в нее, и просят дать координаты вашего центрального комитета.

— И вы даете?

— Конечно, даем! А куда деваться! — крикнула разозленная моей настырностью деваха. — Эта услуга входит в контракт, который заключил с нами некий жутко богатый спонсор, пожелавший остаться неизвестным. Так что ждите притока новых членов!

И она бросила трубку.

Обрадовала! Мне только новых членов не хватало! Я не знал, что со старыми делать! Как и говорил магнат, народ стал записываться в мою партию пачками. Ночами в очереди стоят, что ли!

Я, конечно, сразу догадался, что это за спонсор такой, будь он неладен. Уж он-то позаботится о том, чтобы моя физиономия рекламировала его партию и не слезала с голубого экрана! Нет, до чего я докатился! Сначала буду рекламировать политическую партию, потом стиральный порошок и закончу подгузниками. Причем, буду рекламировать их, надев на себя. Короче, все схвачено, за все заплачено. И хоть бы одна собака поинтересовалась, кто я такой на самом деле!

Пока я беседовал по телефону, покрикивая на редакторшу передачи, в гостиную возвратился парень-повар. Но я его заметил только тогда, когда повернулся к нему лицом. К сожалению, он появился со стороны главного входа, а не вошел из сада через застекленную дверь. А я-то как раз смотрел на нее, надеясь вовремя заметить его приход. Он удивленно пялился на меня, видимо, приняв за привидение. Ведь все в доме отлично знали, что я сижу под замком, и выхожу только после завтрака на короткую прогулку под присмотром одного из бездельников. Конечно, в те дни, когда не выступаю с «концертами».

— Привет! — улыбнулся я, решив, что обезоружу своей улыбкой кого угодно.

Но парень, ни слова не говоря, обошел меня стороной и исчез на лестнице. Мне показалось даже, что он воспринял меня за галлюцинацию и поспешил спрятаться, чтобы она рассеялась. Но я ошибся. Вот молчун хренов! Сразу побежал жаловаться!

Через пять секунд в гостиную ворвались два моих «телохранителя». Хам Дима подскочил ко мне и ухватил за руку, хотя я не предпринимал никаких попыток удрать. Костик схватил меня за другую руку и вырвал из нее телефонную трубку.

— Куда это ты звонишь? — удивленно поинтересовался он. Наверное, он и представить себе не мог, что я могу кому-то звонить. Ведь у бомжа нет никого. Ему телефон не нужен.

— В центральный комитет моей партии, чтобы узнать, как идет рекрутский набор! — невозмутимо ответил я. — Сказали, что идет полным ходом. Не хватает бумаги, чтобы записывать все новых и новых членов. Обрывают телефоны, стоят ночами, просят пропустить без очереди.

— Каких еще членов! — возмутился Костик.

— Тех самых! Которые должны составлять мой электорат! Думаю, что скоро там будет полно бомжей!

— Сколько надо, столько и будет! — гаркнул Дима. — Хоть сто миллионов! Не твоя забота!

— Не, — я помотал головой. — Сказали, что больше ста тысяч не наберут!

— Кто это такое сказал? — удивился Костик.

— Мой секретарь, кто же еще! — я пожал плечами. — Если я лидер партии, то у меня должен быть секретарь или нет! У всех порядочных лидеров партий есть свои секретари. Этих секретарей еще называют генеральными.

— Чего? — Костя открыл рот, чтобы что-то сказать, но даже и он растерялся от моей наглости. Не говоря уже про хама!

Дима тупо слушал нашу перебранку, которая была абсолютно бессмысленна, и, по-моему, вообще ничего не понимал. Наконец, ему это надоело!

— Хватит базарить! — рявкнул он, схватил меня за шиворот и потащил в сторону моей камеры.

Вдвоем они быстренько дотащили меня до открытой двери, ведь я даже не упирался.

— Опять скажешь, что я дверь не запер! — злобно проговорил хам.

— Ага! — кивнул я. — Если бы запер, я бы не вышел!

Он втолкнул меня в комнату и захлопнул дверь. Затем щелкнул замок, и шаги стали удаляться. Я припал глазом к замочной скважине. Она была пуста. Значит, эти головорезы утащили ключ с собой. Таким образом, меня снова арестовали, но теперь без всякой возможности побега и, похоже, до самых выборов.

• Предыдущая
• 58/73
• Следующая