Лик Аполлона - Саберхаген Фред - Страница 55
- Предыдущая
- 55/80
- Следующая
Джереми стоял в первом огромном зале Пещеры. Скалистый потолок виделся футах в тридцати над головой. Сквозь небольшое отверстие в нем проглядывало небо. Сюда попадало достаточно света, так что Джереми хорошо различал то, что его окружало.
Парень прошел вдоль ряда тюремных клеток, которые тянулись от самого входа, заглянул в каждую и в конце концов убедился, что Кати среди узников нет. Покончив с осмотром подземной тюрьмы, Джереми снова словно почувствовал, где надо искать девушку, — внизу, внутри Пещеры. Единственное, в чем он не был до конца уверен, — жива она или уже мертва, где-то там, в подземных глубинах.
Пройдя еще дальше, Джереми увидел деревянные клетки, в которых сидели пленники, избранные в качестве очередных жертв богам. Стражи Врат одновременно служили и жрецами и регулярно отправляли обряды жертвоприношения. Здесь было с полдюжины будущих жертв, половина — девочки, половина — мальчики. Все они сидели в отдельных клетках и ожидали, когда придет их черед взойти на алтарь. Все будущие жертвы были очень молоды, и все, наверное, выглядели вполне здоровыми в тот день, когда их поймали, — а это было, судя по всему, не так уж давно. Жрецы всегда предпочитали отбирать для жертвенного алтаря безупречные экземпляры. Но сейчас эти мальчики и девочки, казалось, были чем-то одурманены. Полностью обнаженные, они либо безвольно лежали на полу клеток в неудобных, неестественных позах, либо сидели, скорчившись, как животные, прямо над кучками собственных испражнений. Жертвы поворачивали к Джереми головы и смотрели на него — совершенно потерянно, явно не понимая, что видят.
Юноша даже затаил дыхание, пока не удостоверился, что и среди этих пленников Кати нет. В таких же деревянных клетках, стоявших чуть дальше, ожидали своей участи самые разнообразные жертвенные животные. Судя по надписям, сохранившимся на клетках, некоторые животные стоили гораздо больше, чем рабы-люди, — это были очень редкие животные, привезенные издалека. Несомненно, заполучить этих животных было гораздо труднее, чем каких-то рабов.
Клетки с животными были почти кубической формы, с длиной стороны примерно в пять футов, и стояли не на самой земле, а на невысоких деревянных платформах. Безусловно, так было гораздо удобнее кормить содержащихся внутри пленников и убирать за ними навоз. Несколько клеток были совсем новые, из чего Джереми заключил, что дела в священном месте идут неплохо. Обычно эти тяжелые клетки оставались здесь — вниз, в Царство Аида, жрецы отводили или оттаскивали только лишь их беспомощных обитателей, предварительно разрисовав тела жертв соответствующими магическими символами.
Несмотря на все, что случилось с ним за последнее время, Джереми с виду казался довольно состоятельным молодым человеком. К нему подошел служитель и стал предлагать купить животное или раба для жертвоприношения. У служителя Джереми узнал кое-какие новые подробности о расположении переходов в Пещере.
Владыка Аполлон пребывал в прекрасном настроении и желал поскорее добраться до цели. Джереми тоже спешил. Правда, благодаря вмешательству Аполлона их совместное продвижение вперед проходило весьма своеобразно. Сам Джереми Редторн непременно кинулся бы бежать, — юноша сгорал от нетерпения и беспокойства, — однако его божественного гостя такой вариант не устраивал. Аполлон властно подавил желание Джереми броситься вперед торопливой рысцой и заставил юношу шествовать, иначе и не скажешь — неспешно, с истинно королевским достоинством. Так что когда им навстречу попалась очередная группа служителей, никто из жрецов не обратил на юношу никакого внимания, и Джереми спокойно прошел дальше. Какой-то служитель подошел к юноше, кланяясь, приседая и глуповато ухмыляясь при этом, — наверное, он подумал, что повстречал переодетого принца. Естественно, этот служитель вознамерился продать принцу одного-двух рабов для жертвоприношения. Прочие служители тоже улыбались и кланялись. Нет ничего лучше, чем прекрасный образчик человеческой породы, молодой, с совершенными формами тела, — если вы хотите умилостивить Темного бога истинно достойным жертвоприношением.
Джереми Редторн думал, — насколько на самом деле пещерное чудовище интересуют все эти жертвы? Действительно ли ему нравится пожирать беспомощных, одурманенных людей? Да, интересуют, да, нравится, — понял Джереми, покопавшись в памяти Аполлона. Из того же источника юноша узнал и еще кое-что, удивительное и совершенно неожиданное, — оказалось, что подземная тварь жадна в основном до телесной красоты и физического совершенства, а мясом как таковым чудовище не особенно интересуется. Получалось, что это чудовище — какой-то извращенный, неправильный бог, уцелевший со времен последнего цикла божественного творения. Бог, который мог являться не только в виде чудовища, но и во многих других обличьях. Во время последних циклов чудовище выбиралось на поверхность и опустошало окрестные земли, если считало, что его недостаточно умилостивили жертвоприношениями .
Джереми так до конца и не понял, кто именно из них двоих — Джереми Редторн или Аполлон — решил уничтожить клетки с узниками в этой тюрьме для жертв, прежде чем отправиться дальше. Скорее всего это было одно из тех решений, в которых оба были единодушны, хотя мотивы подобных действий у каждого были свои, притом совершенно разные. Если верить тому, что записано об Аполлоне на пергаментах, хранящихся в библиотеке Академии, этого бога трудно было задобрить жертвоприношениями — он оставался равнодушен к жертвам. Что Аполлон одобрял в поклоняющихся ему, так это внутреннее стремление к очищению, готовность понести наказание за провинность.
И если хорошенько подумать, Солнечному богу не было никакого дела до участи простой деревенской девушки по имени Катерина, ничуть не больше его трогала судьба несчастных рабов, обреченных на смерть во время очередного жертвоприношения. Когда Джереми поразмыслил над этим, он решил, что Захватчик захотел уничтожить тюремные клетки совсем по другой причине — этим он, Аполлон, как бы очищал Пещеру, принадлежащую ныне его заклятому врагу, Аиду. Со временем, возможно, он перенесет истинного Оракула туда, где ему надлежит быть, — на вершину Горы, залитую солнечными лучами, под открытое небо.
Правая рука Джереми, которую он ушиб о прочные доспехи часового, до сих пор сильно болела, — не то чтобы травма была особо тяжелой, но эта боль все время напоминала о хрупкости и уязвимости человеческого тела. И как только Джереми об этом подумал, ему показалось, что он словно читает мысли Аполлона: «Перво-наперво, прежде чем вступать в настоящую битву, я должен как следует позаботиться об этом теле, об этом инструменте — моем наилучшем и единственном достойном оружии. Сначала надо укрепить руки, — эти конечности столь хрупки и немощны…»
В тот же миг руки Джереми будто сами собой оказались у него перед лицом — юноша не был уверен, хотел он сам их поднять или не хотел. А в следующее мгновение его сердце словно впрыснуло в кровь нечто, и это нечто стало растекаться по телу, заструилось по спине и плечам, забурлило, проливаясь в обе руки до кончиков пальцев. Джереми чувствовал передвижение внутренних потоков, — от них по телу растекалось приятное тепло, мышцы наливались силой. Юноша сразу вспомнил то необычайно яркое, незабываемое ощущение, которое он испытал, когда фрагменты Лика Аполлона таяли и просачивались в него сквозь глаз и ухо на левой половине лица.
Вскоре ощущение перекатывающихся по телу теплых волн угасло. Юноша стоял, ошеломленный, с часто-часто бьющимся сердцем, и рассматривал свои руки. Внешне они ничуть не изменились, не стали ни толще, ни тверже, — но Джереми знал, что теперь его руки наполняла великая сила темноволосого юноши. Он ухватился за ближайшую клетку, — левой рукой толкал, правой тянул на себя, почти тем же плавным движением, каким натягивают лук, чтобы выпустить стрелу. Джереми не слишком напрягался, однако бревна в четыре дюйма толщиной крошились в щепки, а прочные прутья лозы, которыми были скреплены брусья клеток, трещали и разлетались в стороны. Сразу же в комнате поднялся страшный шум, — так трещит и скрипит лес, когда деревья ломаются под ударами сильной бури. При таком шуме больше не стоило надеяться, что люди, которые находились в этом же зале, по-прежнему не будут обращать на Джереми внимания. Служители Пещеры Оракула подняли крик, забегали, вокруг началась суматоха.
- Предыдущая
- 55/80
- Следующая
