Десять вечеров. Японские народные сказки - Автор неизвестен - Страница 26

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая

А вместо прежнего дома у молодых появился новый, куда красивее.

Решил богач, в свой черед, пригласить к себе дочку с мужем. Устроил он в их честь званый пир. Гости ели, пили, веселились, а потом богач побросал в реку и столики, и все чашки. Уплыли они вниз по течению, только их и видели.

На другое утро, с первыми лучами рассвета, стали молодые собираться в дорогу, а богач и тут решил не уступить зятю, да и поджег свой дом. Загорелся дом, как яркий костер, и сгорел до самого тла. Одно пепелище осталось. Пришлось богачу поселиться в маленькой хижине с камышовой крышей.

Пожалел стариков Дзинсиро, постучал волшебной колотушкой и построил для них новый хороший дом.

У одного крестьянина было три сына. Старший был тихого и смирного нрава, и все в семье считали его простаком.

Говорит как-то старик отец своим сыновьям:

— Годы мои уже преклонные, пора мне назначить наследника. Все вы мне равно дороги, не хочу я никого обижать. Ступайте искать счастья на чужой стороне. Каждому из вас я дам денег, и кто через три года наполнит кладовую самым лучшим товаром, тот и будет моим наследником.

Оделил старик сыновей деньгами и отпустил на все четыре стороны.

Младшие сыновья над старшим посмеиваются:

— Что-то принесет наш простак домой!

На первом перекрестке разошлись они в разные стороны. Младшие пошли в большие города, а старший — куда глаза глядят.

Шел, шел, видит: глубокая речка, а моста через нее нет — снесло его разливом. Зеленеют за речкой луга и леса, но не служат они людям, потому что нет через речку переправы.

И подумал тогда старший брат:

«Надо мост починить, чтобы земля за рекою зря не пропадала. Пусть будет людям польза!»

Стал он чинить мост и трудился так все три года. Издержал он все отцовские деньги, и осталось ему одно: возвращаться домой с пустыми руками. «Вот,— думает,— посмеются надо мной братья!» Но делать нечего. Лег он спать в последний раз на берегу реки. И тут во сне явился ему седобородый старец.

— Хорошо ты послужил людям,— сказал старец.— А вот о себе позабыл. Но не останется твой труд без награды. Вот тебе удочка. Стань завтра на мосту и три раза забрось ее в реку. Первый раз поймаешь кошелек. Не простой это кошелек! Стоит его тряхнуть — и посыплются золотые монеты. Второй раз поймаешь волшебный кувшинчик. Наклонишь его — и польется вино неиссякаемой струей. Третий раз поймаешь метелку. На вид она проста, но есть у нее чудесное свойство. Сделана она из веток дерева, растущего на луне[27]. От каждого удара этой метелкой старики молодеют. Только помни: два-три раза ударь, не больше.

Наутро проснулся старший брат и думает: «Что за странный сон мне приснился! Привидится же такое!»

Смотрит, а рядом и вправду удочка лежит. Понял тогда старший брат, что приснился ему вещий сон. Стал он на мосту и закинул удочку в реку. Дрогнула удочка, словно рыба клюет. Выхватил он леску из воды, а на крючке кошелек висит. Открыл его, встряхнул — золотые монеты посыпались. Забросил он удочку во второй раз и поймал кувшинчик. Льется из кувшинчика небывало вкусное вино — никогда не доводилось ему пробовать такого.

Только стал забрасывать удочку в третий раз, а метелка уже по волнам плывет. Завязал он три сокровища в платок, надел узелок на палку и поспешил домой.

Видит: по дороге младшие братья едут, и с каждым три воза добра. Подняли его братья на смех:

— Глядите, наш простак один тощий узелок несет! Так мы и думали! За три года ничего не наторговал. Зря прожил отцовские деньги!

Молчит старший брат, только улыбается. Поехали братья вперед, а он следом за ними бредет по дороге.

Старик радостно встретил сыновей. Он уже приготовил каждому по кладовой. Все родичи и односельчане сошлись посмотреть, чем же наполнят кладовые сыновья старика.

Открыли дверь первой кладовой, а она доверху полна отборного риса.

— Вот это хорошо! — говорит отец среднему сыну.— Рис для крестьянина — первое дело.

Открыли дверь второй кладовой, а она вся набита свертками шелка.

— Молодец! — говорит отец младшему сыну.— Большое богатство нажил!

А третью кладовую он и смотреть не стал, повернул сразу к дому.

— Что же, отец! — воскликнул старший сын.— В мою кладовую даже заглянуть не хочешь?

— А зачем в нее заглядывать? — отвечает отец.— Только перед гостями срамиться. Ты ведь с одним узелком пришел!

— Не обижай меня! Разве я тебе не такой же сын, как другие?

Делать нечего. Нехотя отпер старик дверь третьей кладовой. И вдруг оттуда рекой хлынули золотые монеты. Все даже зажмурились — так ярко они сверкали.

Смотрят гости, и от удивления никто слова вымолвить не может. Тут старший сын говорит им:

— Берите все по горсти золота, прошу вас, не стесняйтесь! Там еще много останется! А после пойдемте к нам пировать!

Сели гости пировать. Старший сын налил всем чудесного вина, и — пошло веселье!

— Все хорошо, одно только жаль! — сетует отец.— Уж очень я стар! Не то сплясал бы на радостях!

— Сейчас я помогу тебе найти твои молодые ноги,— сказал старший сын и ударил раз-другой старика по спине метелкой.

— Что ты делаешь, непочтительный сын! — удивились гости. Только смотрят: старик отец из седого стал черноволосым бодрым мужчиной — больше тридцати лет никак не дашь! Вскочил он и заплясал. Тут все старики и старухи давай просить, чтобы их тоже метелкой постегали. Дряхлая бабушка и та помолодела. Вслух она поблагодарила, но про себя ворчала:

— Пожалел внучек метлы! Мог бы сделать меня и еще помоложе, чтобы выглядела я лет на двадцать, или, того лучше, на семнадцать.

Все пустились в пляс, только бабушка не стала плясать, куда-то исчезла. Наконец хватились ее, начали искать; глядь, а от метлы одни изломанные прутья остались! Лежит рядом на полу пустой бабушкин халат, а в одном его широком рукаве барахтается грудной младенец, плачем заливается.

Делать нечего, пришлось внукам нянчить собственную бабушку. А метла так и пропала. Вот почему теперь старики больше не молодеют.

Много лет тому назад жил в одной деревне человек недальнего ума по имени Гомбэй. Исполнилось ему тридцать лет, перевалило за сорок, а он все еще в холостых ходил. Девушки только подсмеивались над его простотой.

Вдруг однажды под вечер пришла в его кривую лачужку незнакомая красавица и просит:

— Будь милостив, приюти меня под твоей крышей хоть на одну ночь.

Изумился Гомбэй, но охотно принял гостью. Сели они ужинать, а как поужинали, девушка просит снова:

— Вижу я, живешь ты один. И я одинока. Возьми меня в жены.

Обомлел от счастья Гомбэй.

С той самой поры он так полюбил свою молодую жену, что никакая работа у него больше не ладилась. Начнет плести соломенные сандалии, а сам с жены глаз не сводит. Плетет-плетет и не заметит, что вышли они у него величиной с корыто, обуть нельзя. Станет мастерить соломенный плащ, а сам все на жену глядит. И выйдет у него плащ, как на великана, надеть нельзя.

Пойдет Гомбэй работать в поле — и тут у него работа не спорится. Ударит мотыгой раз, ударит другой — и бежит поглядеть на жену. Вскопает одну борозду — и скорей домой: «Жена, где ты?» Наглядится на нее вдосталь и снова берется за мотыгу.

Увидела красавица, что не идет у Гомбэя дело. Отправилась она в город и заказала художнику свой портрет.

— Смотри, как похоже,— сказала она мужу.— Повесь этот портрет возле поля на ветке шелковичного дерева и любуйся сколько душе угодно.

Перестал Гомбэй то и дело прибегать с поля домой. Взглянет на портрет, а лицо жены улыбается на нем как живое. Налюбуется Гомбэй — и снова за мотыгу. Так до вечера и трудится.

Но вот однажды налетел сильный ветер, сорвал портрет с ветки и унес в самые небеса. Плача, воротился Гомбэй домой и рассказал жене о своем горе.

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая