Сказка для волка - Барбуца Евгения Васильевна - Страница 64

• Предыдущая
• 64/74
• Следующая

– Он мой брат, у нас общая мать, – прошептала я, опустив голову.

– Аня? – Казалось, его удивлению нет предела.

– Насколько хорошо ты ее знал? – навострила я ушки.

– Ее не очень. А вот с Димкиным отцом были близки, – вздохнул он. – Интересный поворот.

– Разве дядя Боря тебе ничего не рассказал? – напряглась я.

– Борис не в том состоянии, чтобы участвовать в очередном допросе. Очень упертый человек, – пожал Саша широкими плечами.

Но дядя долго не продержится, и рано или поздно Саша узнает правду. В принципе это не плохо, но и не хорошо, поскольку ему тут же захочется меня вылечить. Спасибо, не надо, вылечили уже. Впрочем, не стоит сейчас волноваться по этому поводу, мне не так много осталось. Слишком хорошо я помнила подслушанный разговор, слишком отчетливо понимала всю безысходность ситуации.

Добегалась Красная Шапочка…

А пока мы с бешеной скоростью неслись в родной город. И естественно, на работников полосатого жезла моему спасителю и благодетелю было плевать. Действительно, зачем, если за нами следовало машины три, пассажиры которых с радостью остановятся и решат все проблемы.

Проезжая мимо указателя, информация на котором гласила, что до дома осталось не так уж и много километров, я не сильно удивилась. Такими темпами мы прибудем в родные пенаты уже вечером. Поздним. Насколько же длинный путь выбрал Дима? Как сильно петлял? По-видимому, очень старательно.

Вы наверняка решите, что я слишком спокойно отношусь к происходящему. При подобном раскладе, когда знаешь, что тебя ожидает либо смерть, либо сумасшествие, нормальный человек вряд ли прохлаждался в автомобиле, размышляя на сторонние темы. Вы не правы. Существует пять стадий принятия неизбежного. Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие, выражаясь простым языком, – смирение. В своей жизни я так часто проходила через них, что некоторые стадии исключила вообще, а что-то поменяла местами. Так, торг с Богом для меня не уместен в принципе. Не вижу смысла напрягаться, все равно бесполезно. Стадии отрицания и депрессии предпочитаю совмещать, например, после убийства Маши. Потом наступает гнев. От него не избавиться, его не забить в самые дальние уголки души, его просто не стоит показывать окружающим. Гнев можно удовлетворить лишь одним способом – местью. А потом наступает то, что я ненавижу больше всего. Стадия смирения.

И сейчас, бесстрастно разглядывая дорогу, я мысленно убеждала себя, что в моей апатии нет ничего плохого. Я же с самого начала догадывалась, что вся эта история не закончится для меня ничем хорошим. Это только в сказке братьев Гримм глупую девочку спасают. В народных сказаниях добрые французы правды не скрывали. Бабушку волк приготовил на ужин, бабушкину кошку убил башмаком за слишком болтливый язык, а Шапочку… в общем, девочка тоже плохо кончила.

Я тихо засмеялась, увлекшись собственными размышлениями.

– Маленькая, поделись со мной причинами своего веселья, – посмотрел на меня Саша.

Сказать ему, что это из разряда «смех без причины»? Так рано еще, сам скоро поймет.

– Это нервное, – сделала я честные глаза. – Ты не передумал меня наказывать?

– Нет.

– А если я так больше не буду?

– Ты в любом случае так больше не будешь.

– Тогда давай после моего выздоровления, – подняла я перебинтованную стопу.

– Дитя дитем, – хмыкнул он.

– Да, да, я уже поняла, что ты у нас старый мудрый оборотень, – отмахнулась я. – Кстати, сколько тебе?

– Сто сорок три, – ответил он.

– Ой, – сказала я вслух. – А живете вы около двухсот лет. Ты даже по вашим меркам мужчина в возрасте.

– Немного не так, – бросил он на меня снисходительный взгляд. – Я проживу гораздо дольше обыкновенного оборотня.

– Это еще почему?

– Я Хорт.

Тоже мне, объяснил, называется!

– И что? У вас при вступлении в должность автоматом жизненный срок повышается? – скептически фыркнула я.

– Ру, – устало вздохнул Саша, – мы становимся Ведущими потому, что отличаемся от обычных оборотней. Мы сильнее, быстрее, умнее, и жизненный срок у нас длиннее. Мы генетически совершеннее рядовых членов Стаи, потому и способны победить действующего Хорта. Это естественный отбор, таким образом природа заботится о том, чтобы каждый Хорт оказывался лучше предыдущего. Именно наше генетическое превосходство не позволяет нам прогибаться под кого-либо, а высокий интеллект накладывает отпечаток на характер, что проявляется в лидерских качествах. Потом ты сама поймешь, тебе всего лишь стоит внимательно понаблюдать за поведением в Стае. Ты думаешь, иерархия у нас строится на страхе? Нет, это не так. Наша кровь распределяет за нас роли.

Так вот на чем у них завязан принцип передачи власти! Если следовать элементарным законам генетики, то вполне вероятно, что наследник превзойдет родителей. Но ведь случаются и моменты, когда среди простого люда рождаются гении, и тогда данный индивидуум имеет право занять свое место в правящей элите. Животный мир, однако.

– Вот это я понимаю, шикарный генофонд, – восхитилась я.

Остаток пути я предпочитала молчать, то и дело проваливаясь в липкую, тягучую дрему. Рядом с Сашей было спокойно и уютно, отчего хотелось расслабиться и поведать обо всех своих невзгодах. Вместо этого я кратко и сдержанно отвечала на его вопросы о моем побеге и времени, проведенном с Дмитрием.

Саша не дурак, понимает, что большую часть я утаила. Но у него своя философия, и вообще он парень терпеливый. Я ведь никуда теперь от него не денусь, по глазам вижу – не позволит.

Забавно. Моя сказка оказалась до жути реалистичной. Что ж, мне больше ничего не остается, кроме как следовать сценарию. Что там у нас было после того, как страшный Серый Волк убедил глупую Красную Шапочку в своей безобидности?

К Сашиному дому мы подъехали уже за полночь. При въезде на территорию коттеджного поселка я чуть не заорала в голос от испуга. Вдоль дороги сверкали сотни желтых огоньков. Волки, они стояли рядами на обочине, встречали нас невидимыми в ночи. Выдавал их лишь отблеск света фар в глазах. Воистину жутковатое зрелище. Особенно в антураже черного неба, на котором из-за облаков не было видно ни звезд, ни луны.

Сегодня явно будет дождь.

В полной тишине, нарушаемой лишь звуками работающего мотора, мы подъехали к дому. Саша заглушил двигатель, вышел из машины, обошел ее, открыл дверцу с моей стороны и, взяв меня на руки, понес в дом.

К подобному способу передвижения можно привыкнуть.

Он принес меня в уже знакомую спальню, где усадил на кровать, не зажигая света, но вскоре оставил меня ненадолго и ушел в ванную комнату, откуда вскоре послышался звук льющейся воды. Вернувшись и встав на одно колено передо мной, он разбинтовал мои ноги, после чего принялся так же молча снимать одежду. И этому волку нравится играть в куклы. Меня вдруг опять начало морозить. Больно не было, просто холодно. Саша раздел меня, не меняясь в лице. С тем же каменным выражением он поднял обнаженную меня на руки и понес в ванную, где пар витал в воздухе.

Назаров включил свет локтем и посадил меня в горячую воду.

– Я сама, – запротестовала я, увидев, что он тянется за шампунем.

– Ну сама так сама, – спокойно ответил он и вышел, прикрыв за собой дверь.

Было ли мне стыдно? Одолело ли меня смущение в тот момент? Нет. Мне было холодно. Сидя в горячей воде, я не могла согреться. Я терла себя мочалкой, почти сдирая кожу, почему-то вспоминая прикосновения Димы. Я дергала волосы, пытаясь вымыть мусор, застрявший в них. Я давилась слезами, гадая, успею ли попрощаться с дядей. Я тихо смеялась, просто сходя с ума. Я добавляла обжигающе горячей воды, не чувствуя ее тепла.

Странно, сидя в ванне, наполненной водой, я вдруг подумала, что вернулась домой.

Мысли мои стали подобны пару, поднимающемуся из воды.

Поняв, что кожа на пальцах начала морщиться, я покинула ванную комнату, шлепая босыми ранеными ногами по кафелю и оставляя за собой маленькие лужицы, равнодушно игнорируя болезненные ощущения в области стоп. О полотенце я забыла. В голове мыслей не было, вплоть до пустого звона. Нужно было хоть как-то согреться.

• Предыдущая
• 64/74
• Следующая