С думой о Земле - Горьков Владислав Леонидович - Страница 25

Правда, надо сказать, что сидеть на велоэргометре и крутить его по определенной программе — это вообще-то крайне нудное дело. Да и работать на бегущей дорожке немногим веселее. Старались себя при этом отвлечь воспоминаниями, мыслями о Земле. У меня над спальным местом висела фотография жены и детей. В такие минуты я иногда мысленно беседовал с ними. У Лиды было сочувствующее выражение лица, дочка тоже понимающе смотрела, хотя и с большим любопытством к происходящему. Сергей — тот слегка ухмылялся, словно бы говорил: и каково? Он у нас вообще юморист.

Помогали и мысли о друзьях. А еще у нас был плакат Театра имени В. В. Маяковского с автографами артистов. Иногда было так невмоготу крутить педали, что приходилось затевать почти игру: угадывать в подписях фамилии артистов, и за каждого три или пять минут крутишь педали. Ну а за самых любимых — все десять.

А заниматься надо было по два-три часа ежедневно. Затевали мы и «длительные гонки» — скажем, «прокрутить» Атлантику без отдыха или «переехать» на своем «велосипеде» Черное море. Программу физических тренировок нарушать было нельзя — это мы хорошо понимали.

Проверять состояние здоровья в течение всего полета нам помог новый медицинский прибор «Аэлита». Удивляют его небольшие размеры и фантастические возможности. Видимо, недаром ему дано имя марсианской героини из романа Алексея Толстого. На станции «Салют-6» космонавты пользовались прибором «Полином». Но новый прибор «Аэлита» проще в обращении, он значительно экономит время на медицинские обследования. К тому же он заменяет целый кабинет функциональной диагностики в городской больнице. Он позволяет детально изучить деятельность сердца, сосудов головного мозга, снимать электрокардиограмму, делать другие медицинские исследования. А все полученные данные прибор записывает в бортовую вычислительную машину.

«Аэлита» в комплексе с вакуумным костюмом «Чибис» позволяет проводить исследование венозного давления крови, что даже в условиях земной клиники непростое дело. Но главное достоинство прибора в возможности не просто регистрировать отдельные показатели состояния организма, но и проводить их качественный анализ. Это помогает решить одну из важнейших задач, стоящих перед космической медициной, — найти оптимальную продолжительность полета, в течение которой человек на данной космической технике мог бы работать с максимальным эффектом и с минимальным ущербом для собственного здоровья.

В невесомости перераспределяются потоки крови и лимфы, основу которых составляет вода. А как известно, даже десятипроцентная потеря воды далеко не безопасна для человека. Вот почему во время полета мы тщательно следили за изменениями массы своего тела.

На Земле определить вес своего тела не представляет труда. Сложнее обстоит дело в невесомости — там земные весы для этого не подходят. Конструкторам пришлось изобретать новые, космические весы, а точнее — массметр. Новая установка довольно необычная. Своеобразна и поза, которую приходится принимать при взвешивании. Я полулежу на платформе, которая крепится на пружинных растяжках. Для рук и ног предусмотрены рукоятки и подножки. Плотно опершись на них, прижавшись к платформе, придаю телу по возможности более жесткое положение. Нажимаю спусковой крючок — и система начинает колебательные движения. Частота колебаний зависит от массы тела. На индикаторе высвечиваются цифры, показывающие в условных единицах период колебаний системы «платформа — человек». Таких замеров делается четыре-пять. А затем показатели осредняются, и по специальной таблице определяется вес.

С этим массметром мы проводили и некоторые эксперименты, например, по сбору атмосферной влаги. Вообще жизнь на станции заставляла быть крайне изобретательным, так как рождала совершенно непредвиденные ситуации и неожиданности. Невозможно все ситуации в полете просчитать и проиграть на Земле.

24 июня в 20 часов 30 минут по московскому времени стартовал советско-французский экипаж на корабле «Союз Т-6». Мы к этому времени работали на орбите уже 42 суток. За это время сделано было немало: все системы станции проверены, приведены в рабочий режим, был принят грузовой корабль. «Прогресс-13» доставил на станцию много приборов и научной аппаратуры, в том числе созданные французскими учеными фотокамеру высокой чувствительности «Пирамиг» и ПСН.

По программе «Космонавт» французской стороной была подготовлена специальная медицинская аппаратура — комплект приборов «Эхограф». «Эхограф» предназначен для ультразвуковой локации сердца, распределения крови и исследования скорости кровообращения в организме космонавтов, аппаратура была подготовлена для эксперимента «Поза». Мы ее собрали, проверили, отладили для совместных экспериментов. И теперь с нетерпением ждали гостей.

Готовясь к приему, мы прибрали в станции, приготовили гостям спальные мешки. Спальню Жан-Лу оборудовали на потолке отсека научной аппаратуры — на самом удобном, как нам казалось, месте. Спальные мешки Володи Джанибекова и Саши Иванченкова разместили на стенах научного отсека.

Приготовили для гостей хлеб-соль. Хлеб прямо в целлофановой упаковке (во избежание крошек) укрепили на круглой крышке от иллюминатора. В центре этого космического «каравая» поместили несколько таблеток поваренной соли из нашей бортовой аптечки. Решили преподнести гостям и воду в пятилитровой емкости-шаре, который называется «Колос». Правда, шар все время демонстрировал невесомость — уплывал.

Волновались весь день — как пройдет стыковка. И вот — есть стыковка! Но прошло еще несколько томительных часов проверки герметичности стыка, пока Земля дала «добро» на открытие переходных люков. Был уже поздний вечер. Проголодавшиеся «гости» намекали по связи:

— Как ужинать будем: врозь или вместе?

— Да вы что! У нас такой стол — все лучшее выложили! Да и у вас там ведь что-нибудь есть. Нет уж, дождемся французскую кухню. Потерпите немного.

И вот наконец открыли люки.

— С приездом вас!

Первым к нам вплыл Жан-Лу Кретьен с букетом орхидей в руках. Мы с Валентином так и застыли на месте от удивления. Живые цветы, букет земных цветов в руках французского космонавта!

— Здравствуйте, ребята! — сказал он по-русски так, как будто мы расстались только вчера.

Мы обняли Жан-Лу, расцеловали его. На его небритом, усталом лице была улыбка.

— Эти цветы передали ваши жены Лида и Люся, — сказал он.

Мы были, конечно, безмерно счастливы. Что может быть неожиданнее и приятнее, чем получить на орбите в подарок цветы, цветущие, прекрасные орхидеи! Но еще дороже нам была пачка писем и газет, которые вручили нам гости. Мы их потом до дыр зачитали, до следующей «оказии».

Затем в станцию вплыли Саша Иванченков и Володя Джанибеков. Объятия, поцелуи, приветствия и поздравления с успешной стыковкой. В этот момент мы совсем забыли о том, что на Землю идет прямой телевизионный репортаж об этой встрече. Так велика была наша радость. Но оператор Центра управления полетом напомнил нам, что через несколько минут Земля ждет продолжения репортажа о встрече советско-французского экипажа, который мы должны вести впятером с центрального поста управления станцией.

Да, впервые на борту орбитальной станции «Салют» работал экипаж из пяти человек. Мы показали Жан-Лу, как переместиться в центральный пост, а Сашу и Володю попросили помочь нам переставить телевизионную камеру, светильники и шлемофоны с тем, чтобы продолжить телевизионный репортаж с центрального поста. Они нам помогли — чувствовалось, что, хотя станция для них и новая, в космосе они далеко не новички. Ведь для Володи Джанибекова это была третья экспедиция на станцию, а Саша Иванченков на «Салюте-6» отработал вместе с Володей Коваленком 140 суток.

После репортажа новоселы передали нам подарки, письма, газеты, свежие продукты, а сами приступили к консервации своего корабля «Союз Т-6».