Известные пресс-секретари - Шарыпкина Марина А. - Страница 13

Муж Воскресенской в то время был назначен резидентом внешней разведки в Швецию и проходил последнюю подготовку в официальной должности советника посольства. Вместе с ним руководством разведки решено было направить и Зою Ивановну как пресс-секретаря советского посольства. Так в 1941 году Ирина (оперативный псевдоним Воскресенской) оказалась на оперативной работе в Стокгольме.

Сбор разведывательной информации, активная вербовочная работа, поддержание контактов с участниками антифашистского сопротивления в ряде европейских стран – таков неполный круг оперативных вопросов, которыми пришлось заниматься Ирине в Швеции, прежде чем она возвратилась в Москву в середине 1944 года.

После войны Воскресенская несколько лет работала заместителем, а потом начальником немецкого отдела ГРУ.

В 1953 году, после смерти Сталина, полковнику Воскресенской до пенсии оставалось менее года, на Лубянке начались чистки. После того, как открывались черные страницы деятельности «отца народов», арестовывали тех, кто участвовал в расправах 1937–1938 годов, на всякий случай освобождались от старых кадров, под подозрение брали всех подряд, и в лучшем случае увольняли. Как говорится, из одной крайности в другую.

Таким образом Воскресенской предложили поехать начальником спецотдела в воркутинский лагерь. И она отправилась на новое место службы. Выше по званию в Воркуте тогда никого не было, и все местные чины, прослышав о назначении Воскресенской, бросились скупать парфюмерию, так как в свои 48 лет Зоя Ивановна по прежнему была очень красивой женщиной.

В 1955 году Зоя Ивановна вышла на пенсию.

Находясь в отставке, она принимала активное участие в патриотическом воспитании молодых сотрудников внешней разведки, делилась опытом, выступала с лекциями и докладами, ее статьи о разведывательной работе публиковались в служебных сборниках разведки.

Уйдя из разведки, она стала одной из ведущих детских и юношеских писательниц страны. За литературную работу Зое Воскресенской присуждена Государственная премия СССР за 1968 год, а в 1980 году – премия Ленинского комсомола.

Родина высоко оценила ее труд как разведчика так и писателя. Воскресенская награждена орденами Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями, ей присвоено звание «Заслуженный работник НКВД».

Биография

Воскресенская Зоя Ивановна родилась 28 апреля 1907 года на станции Узловая Тульской области в семье помощника начальника железнодорожной станции. В четырнадцать лет, в 1921 году ее, как грамотную девушку, взяли на работу библиотекарем в один из батальонов ВЧК, затем служба в штабе ЧОНа Смоленской губернии, работа воспитателем в колонии несовершеннолетних преступников. Затем комсомольская и партийная работа на заводе им. Калинина в Смоленске.

В 1928 году следует перевод в Москву, где с августа 1929 года она начинает работать отделе внешней разведки ОГПУ.

Первое задание Центра она выполняла в Харбине во время кризиса вокруг КВЖД, где проработала около двух лет на нелегальном положении.

Скончалась Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина 8 января 1992 года. Похоронена на Новодевичьем кладбище.

Павел Вощанов довольно-таки известная фигура в ближайшем приближении первого президента РФ Бориса Ельцина. Он блестящий журналист, экономический и политический обозреватель отечественных и зарубежных изданий.

Вощанов Павел Игоревич родился 3 ноября 1948 года в Москве в семье военнослужащего. С раннего детства проживал в Германской Демократической Республике (ГДР), где служил его отец (1950–1963 гг.). После службы в Германии, отец был переведен на службу в Узбекскую ССР, где Павел Вощанов окончил экономический институт.

В начале 1980-х семья Вощановых переезжает в Москву, где Павел заканчивает аспирантуру Института экономики и строительства Госстроя СССР (1983 г.). Спустя некоторое время защищает докторскую диссертацию. Будучи заместителем директора Института, Павел Вощанов знакомится с Борисом Николаевичем Ельциным, который в то время занимал должность первого заместителя Председателя Госстроя СССР.

В 1988 году Вощанов работает ведущим научным сотрудником Института Экономики при Академии Наук СССР. С этого же года он становится экономическим обозревателем газеты «Комсомольская правда». В одном из номеров «Комсомолки» Вощанов опубликовал свое интервью с Б. Ельциным, который на тот период был смещен с поста первого секретаря Московского Государственного Комитета партии КПСС (МГК КПСС).

В 1990 году Павел Вощанов назначен экспертом по вопросам информации при Председателе Верховного Совета РСФСР.

После того как Б. Ельцин 12 июня 1991 года был избран первым президентом Российской Федерации, Вощанова приглашают работать в новую команду президента. В июле 1991 г. он назначен на пост пресс-секретаря. Во время августовского путча 1991 г. П. Вощанов ведет пресс-конференции президента. В феврале 1992 года, вылетая из Парижа, П. Вощанов узнает, что указом президента он смещен с должности руководителя Российского информационного агентства, председателем которого он тогда являлся. На его место был назначен человек, который до этого времени проработал 15 лет директором стеклотарного завода. Это событие было свидетельством того, что Павел Вощанов, разочаровавшись в значимости своей роли в президентском окружении, принял решение о своей отставке с поста пресс-секретаря президента.

Уход из Кремля для Вощанова оказался очень непростым, можно сказать, что он был своеобразным заложником. Вот как он сам это комментирует: «Я все-таки, при всем при том, что был пресс-секретарем, еще возглавлял службу стратегической информации президента. Она только формировалась и была малоизвестной, но на нее были замкнуты все информационные потоки – РИА „Новости“, ТАСС, МВД, тогдашнее КГБ, разведсеть. Ее задачей было объективно информировать президента о происходящем в стране, в отдельных ее регионах и давать рекомендации, что можно предпринять для того, чтобы эта ситуация складывалась более благоприятным образом. Конечно, я был очень информированным человеком в Кремле. Знал о том, что происходило и, в том числе, о потаенных сторонах жизни многих-многих российских чиновников. Поэтому, когда я услышал „Иди и делай то, что тебе царь велел!“, я приехал домой, собрал чемоданчик и в этот же день улетел из страны. „Царь“, разумеется, велел не это. Сначала я улетел в Стамбул. Там меня ждал самолет президента Болгарии Желе Желева. Мы были хорошо знакомы. На следующий день я был уже в Софии, а к вечеру – в Париже. И полтора года я не мог вернуться в Россию, потому что шел своеобразный торг – буду я публиковать какие-либо воспоминания? Тогда мне нет места в России. Не буду – значит, могу вернуться. Звонков было много – мне предлагали разные должности. Очень хорошие. Но я понимал, что, если я эти предложения приму, все равно долго не проработаю. У моих оппонентов за Кремлевской стеной появятся аргументы, что „никто его не прогонял и никакого конфликта не было – он просто непрофессиональный человек, завалил всю работу, мы ему предложили хорошую должность, он и здесь все завалил! О каком политическом несогласии может идти речь?!“. В последний раз, когда мне позвонили, я сказал, что не буду ничего публиковать. И они дали отмашку: тогда можешь возвращаться. А не публиковать я решил не потому, что меня вынудили бывшие кремлевские коллеги. Я встретился с одним известным человеком – к сожалению, не могу назвать его имени, потому что это были частные встречи. Скажу лишь, что это глава одного из очень крупных европейских государств. Речь зашла о том, что я написал книгу, и он попросил ее почитать. Он читал ее с переводчиком неделю. Мы снова встретились, и он мне сказал: „Павел, знаете, очень интересная книга! И я думаю, что вы сможете на ней заработать очень неплохие деньги, об этой книге будут говорить, но я хочу вас предупредить об одном: автора уважать не будут никогда!“ И он мне объяснил, что есть такие профессии, где человек вторгается в личную жизнь других, и для него – табу рассказывать, что он там увидел и услышал. Поэтому я никаких воспоминаний никогда не публиковал. Я писал о Ельцине как о политике. Я писал о его политическом курсе. Но я ни разу не вспомнил о том, что я видел, что я слышал и чему я был свидетелем. И этой книги сейчас не существует.»[11]