Мудрость психопатов - Даттон Кевин - Страница 45

• Предыдущая
• 45/57
• Следующая

«Когда мы были детьми, — вступил в разговор Джеми, — мы соревновались. Смотрели, кто сможет поучаствовать в максимальном количестве вечеринок за ночь. Ну, вы знаете, с девочками и все такое, хотя в случае старины Бердси нам следовало бы расширить поле деятельности».

Ларри взглянул на меня в замешательстве.

«В любом случае, парень, который добивался лучшего результата до рассвета, на следующий вечер мог веселиться бесплатно.

Конечно, в ваших интересах было максимально увеличивать количество. Разгульный вечер, когда за все платят твои приятели? Все тип-топ! Но вот что забавно: как только у вас за плечами было несколько таких вечеров, вы действительно увлекались этой ерундой. Как только вы понимали, что на самом деле это не значит ровным счетом ничего, вы начинали хорохориться. Вы становились напыщенным. И некоторые на это покупались».

Обмани ожидания неприятия, и оно обманет ваши ожидания.

Джеми со товарищи отнюдь не первыми установили связь между бесстрашием и психологической устойчивостью.

Ли Краст и Ричард Киган из Университета Линкольна показали, что большинство тех, кто готов рисковать в жизни, демонстрируют в тестах на психологическую устойчивость более высокие показатели, чем те, кто избегает риска; показатели по шкале «вызов/открытость опыту» были единственным надежным предиктором готовности к физическому риску, а показатели по шкале уверенности — самым важным предиктором готовности к психологическому риску. Обоими этими качествами психопаты наделены с избытком.

Помните слова Энди Макнаба из предыдущей главы? Вы знаете: вероятность того, что вы будете убиты во время выполнения миссии, высока; велики шансы того, что вы попадете в плен к врагам; велика вероятность того, что вас и ваш парашют поглотят волны размером с дом в бушующем чужом океане. Но «забей на это». Но тебя это устраивает. Так об этом говорят все спецназовцы.

То, что бойцы спецназа и бесстрашны, и психологически устойчивы (а также обладают признаками психопатии, в чем я неоднократно убеждался во время их тестирования), не обсуждается. На самом деле инструкторы SAS в процессе жестокого, зверского отбора, который продолжается в течение девяти месяцев и который проходит только горстка кандидатов, специально высматривают эти качества у кандидатов. Некоторые в ночных кошмарах видят, как продолжаются отборочные испытания.

Один пример, который привел мне парень, поднявшийся на самый верх, позволяет достаточно хорошо понять, какая психологическая устойчивость отделяет мужчин от мальчиков^ этот пример описывает умонастроение и элитный психологический характер тех, кто в конце концов одерживает победу.

«Вас ломает не жестокость, — объяснял тот парень. — А угроза жестокости. Эти разъедающие мысли, что вот-вот произойдет нечто ужасное. И что оно уже рядом».

Он в деталях описал один конкретный пример, который навсегда отвратил меня от самостоятельной починки выхлопной системы моего автомобиля.

«Обычно на этой стадии кандидат совершенно измучен. Последнее, что он видит перед тем, как мы наденем ему на голову капюшон, — это двухтонный грузовик. Мы кладем кандидата на землю, и когда он лежит, то слышит звук приближающегося грузовика. Примерно через тридцать секунд грузовик нависает над ним — мотор находится лишь в нескольких дюймах от его уха. Мотор ревет, а затем водитель выпрыгивает из кабины. Он хлопает дверью и уходит. Двигатель грузовика продолжает работать. Немного погодя кто-нибудь издалека спрашивает, есть ли ручной тормоз. В этот момент один из членов нашей команды — о том, что он все время находился рядом, парень в капюшоне не знает — начинает мягко надавливать запасным колесом на висок лежащего кандидата. Ну, вы понимаете, вручную. Постепенно он усиливает давление. В это время другой член команды заставляет реветь мотор грузовика с целью создать впечатление, будто что-то приближается. Через несколько секунд мы убираем запасное колесо и снимаем капюшон. Затем набрасываемся на него. Люди очень часто сдаются после такой проверки».

Я поразил этих парней — Дэнни, Ларри, Джеми и Лесли — рассказом о том, как лично попробовал отбор в SAS, когда делал пилотную телевизионную передачу. Прикованный к полу в холодном, тускло освещенном складе, я смотрел — раздавленный ужасом — как подъемник держит бетонную плиту в нескольких ярдах над моей головой, а затем начинает медленно опускать ее; я чувствовал, как острое, шершавое основание плиты начинает слегка давить на мою грудь. Плита висела в таком положении десять-пятнадцать секунд, прежде чем оператор прокричал что-то о зловещей гидравлике: «Черт, механизм заело. Я не могу ее сдвинуть!»

Когда я вспоминал это (после горячей ванны), то понял, что был в такой же безопасности, как у себя дома. «Бетонная плита» не имела никакого отношения к бетону. Это был крашеный пенопласт. И механизм погрузчика был в полном порядке. Но в тот момент я не знал всего этого. Как не знают этого и кандидаты в спецназ, проходящие суровые испытания во время отбора. В тот момент все было до ужаса реальным.

Однако на Джеми это явно не произвело никакого впечатления. «Но даже если бы механизм заело, — заявил он, — это не значит, что плита рухнула бы на тебя, правильно? Это лишь означало бы, что ты на какое-то время застрял. И что из этого? Знаешь, я об этом думал. Говорят, что мужество — это хорошее качество.

Но что, если мужество вообще не требуется? Что тогда? Что, если у вас, для начала, нет страха? Если у вас нет страха с самого начала, то вам не нужно мужество для его преодоления, так? Все эти штуки с бетонными плитами и запасными колесами не потревожили бы меня, приятель. Все это лишь игры разума. Но это не делает меня храбрым. Если меня это волнует, как с этим быть?

Видишь ли, я просто не куплюсь на это. Мне кажется, что причина, по которой ты постоянно рассуждаешь о мужестве, причина, по которой люди испытывают потребность в нем, заключается в том, чтобы прийти на тот уровень, на котором я функционирую естественным образом. Ты можешь называть это положительным качеством. Но в моей истории — это природный талант. Мужество — это лишь эмоциональный допинг».„

Не очень комфортно сидеть на диване напротив психопата-скинхеда ростом шесть футов и два дюйма и смотреть, как он подкладывает психологический магнит порядочного размера под ваш нравственный компас. Конечно, я прекрасно осведомлен о даре убеждения, которым обладают психопаты, но даже в этом случае не мог отказаться от мысли, что Джеми в чем-то прав. То, что «герою» приходится делать вопреки спутанным воплям синапсов об инстинкте выживания, психопат делает в полном молчании и без малейших усилий. А чтобы стрелка моего компаса начала вращаться еще быстрее, Лесли предложил такую головоломку из реальной жизни.

«Но все ведь не сводится лишь к функциональности, правда? — возразил он. — Есть одна вещь относительно страха — или в том, как я понимаю страх, потому что, честно говоря, я не думаю, что когда-либо испытывал его: по большей части он никогда не подтверждается. Что ведь говорят? Девяносто девять процентов вещей, по поводу которых беспокоятся люди, никогда не случаются. Так в чем же смысл страха?

Я думаю, что проблема заключается в том, что люди тратят так много времени на беспокойство по поводу того, что может случиться, что может пойти не так, потому что они полностью утратили связь с настоящим. Они полностью упускают из виду тот факт, что на самом деле прямо сейчас все прекрасно. Вы достаточно четко видите это в вашем упражнении с допросом. Что тот парень сказал вам? Ломает вас не жестокость. А ее угроза. Так почему же не оставаться в текущем моменте, быть здесь и сейчас?

Подумайте об этом. Как сказал Джеми, пока вы лежали под глыбой бетона — вернее, под тем, что вы принимали за бетон, — на самом деле с вами не происходило ничего плохого, так ведь? Ладно, кровать с балдахином больше способствовала бы расслаблению. Но на самом деле, если бы вы заснули там, на складе, это был бы самый мудрый поступок.

• Предыдущая
• 45/57
• Следующая