Мастодония - Саймак Клиффорд Дональд - Страница 3

• Предыдущая
• 3/50
• Следующая

– Раз ты так говоришь – прекрасно. А как ты объясняешь это?

– Никак. Это было, а объяснять я даже и не пытаюсь. Какое-то время и поиграл с идеей, что, быть может, несколько динозавров помельче дожили до настоящего времени и что Боусер каким-то образом нашел одного из них, когда тот умер. Но в этом было смысла не больше, чем в собаке, путешествующей во времени.

Послышался стук в дверь.

– Кто там? – громко крикнул я.

– Это Хайрам, мистер Стил. Я пришел навестить Боусера.

– Входи, Хайрам, – сказал я. – Боусер тут. С ним случилась неприятность.

Хайрам шагнул внутрь, но, увидев за столом Райлу, чуть не выскочил обратно.

– Я зайду позже, мистер Стил. Я не видел Боусера снаружи, поэтому и зашел…

– Все в порядке, Хайрам. Эта леди – мисс Эллиот, моя знакомая, с которой я не виделся очень давно.

Он вошел, шаркая, сорвал шляпу и прижал ее обеими руками к груди.

– Очень рад с вами познакомиться, мисс. Это ваша машина у ворот?

– Да, – ответила Райла.

– Она большая. Я никогда не видел такой большой машины. И она так приятно сверкает, в нее можно глядеться.

Он поймал взгляд Боусера в углу и поспешил вокруг стола, опустился возле него на колени.

– Что с ним? У него на ляжке нет волос.

– Я их срезал, – объяснил я. – Пришлось это сделать. Кто-то попал в него стрелой.

Это объяснение, не вполне точное, было достаточно простым, чтобы Хайрам его понял и не стал задавать вопросы. О стрелах он знал. Многие дети в городе имели лук и стрелы.

– Он сильно поранен?

– Не думаю.

Хайрам, согнув руку, обнял плечи Боусера.

– Это неправильно, – сказал он, – шнырять тут и стрелять в собак.

Боусер, выражая симпатию, бойко стучал хвостом по полу и лизал Хайрама в лицо.

– Особенно в Боусера, – продолжал Хайрам. – Нет собаки лучше Боусера.

– Хайрам, хочешь кофе?

– Нет, вы завтракайте. Я хочу еще посидеть с Боусером.

– Можно сделать тебе яичницу.

– Благодарю вас, мистер Стил. Я уже позавтракал. Я останавливался у Реверенда Якобсона, и он угостил меня на завтрак оладьями и сосисками.

– Ну тогда ладно. Оставайся с Боусером. Мне хочется показать мисс Эллиот окрестности.

Когда мы были уже во дворе, за пределами слышимости, я сказал Райле:

– Не позволяй Хайраму надоедать тебе. С ним не все в порядке. Хотя он безвреден. Бродит тут повсюду. Городок в какой-то мере заботится о нем. Люди кормят его, когда он приходит. У него есть все, что нужно.

– Но где он живет?

– Ниже по реке у него есть хижина, в которой он проводит не очень много времени. Обычно он ходит по округе, навещая друзей. Он и Боусер – большие друзья.

– Я заметила это.

– Он утверждает, что они с Боусером разговаривают. Что он рассказывает что-то Боусеру, а тот отвечает. И не только с Боусером. Он друг всех животных и птиц. Он садится во дворе и обращается к косоглазой малиновке, и птица стоит, наклонив голову на бок, и слушает его. Временами можно поклясться, что она понимает его. Он выходит в лес навестить кроликов и белок, бурундуков и сурков. Он отправляется за Боусером, чтобы выручить сурка. Говорит, что если бы собака оставила их в покое, они приходили бы и играли с ним.

– Он кажется слабоумным.

– О, в этом можешь не сомневаться. Но люди, подобные ему, встречаются на земле повсюду. Они есть не только в маленьких деревушках.

– Ты говоришь так, словно любишь его.

– Точнее, он не приносит мне хлопот. От него нет никакого вреда. Как ты говоришь, он – простая душа.

– Боусер любит его.

– Боусер его обожает.

– Ты сказал… Мне кажется, ты сказал, что здесь сорок акров. Что в мире могло бы заставить человека, подобного тебе, удовлетвориться сорока акрами?

– Пойдем, поглядим, – сказал я ей, – возможно, ты поймешь. Слушай птиц. Погляди вон туда, на этот старый яблоневый сад в цвету. Урожай яблок – каждый год. Большинство из них мелкие и червивые. Я полагаю, что мог бы их обработать, но это масса лишних хлопот. Но и маленькие, и червивые – это яблоки, которые большинство людей забыло, если когда-нибудь и знало. Видишь, вот снежно-белое старое дерево и два или три красно-коричневых. Ты никогда не захочешь ничего другого, если отведаешь с красно-коричневого.

Она засмеялась.

– Ты рассмешил меня. Ты всегда меня смешил в своей особенной, мягкой манере. Ты здесь не ради пения птиц или каких-то давно забытых яблонь. Это, конечно, может быть часть всего, но за этим кроется нечто большее. Ночью ты говорил, что пришел сюда, чтобы найти кое-что, но не сказал, что именно.

Я взял ее за руку.

– Пойдем. Я подарю тебе путешествие.

Тропинка обегала старый амбар с осевшей дверью, шла через угол фруктового сада с его худосочными деревьями, а затем – по краю неровного вытянутого поля, заросшего сорняками и окаймленного деревьями. На том краю поля тропинка обрывалась у края ямы.

– Это – колодец, – сказал я. – Или, по крайней мере, думают, что это колодец.

– Ты вел здесь раскопки, – отметила она, посмотрев на канавы, вырытые мной.

Я кивнул.

– Местные считают меня помешанным. Сначала они думали, что я ищу клад. Сокровищ здесь нет, так что они сошлись на том, что я лишился рассудка.

– Ты не помешан, а это – не колодец, – сказала она. – Расскажи мне, что это.

Я сделал глубокий вдох и заговорил:

– Думаю, что это – кратер, выбитый космическим кораблем в бог знает какие времена. Мне попадались кусочки металла. Ничего крупного, ничего, что могло бы пролить свет на это. Корабль, если это был корабль, не разрушился, войдя в атмосферу, в отличие от метеорита. Иначе даже те кусочки металла, которые я находил, были бы оплавлены. Он попал в крепкую породу, но здесь нет признаков плазменной реакции. Я уверен, что в глубине лежит главная часть массы того, что упало сюда, чем бы оно ни было.

– Ты знал об этом отверстии прежде, когда был мальчиком?

– Знал. Вся эта местность изрыта так называемыми минеральными ямами. Здесь масса свинца. Одно время здесь были шахты – небольшие, конечно, маленькие, но действующие шахты. В старые дни, больше сотни лет назад, на этой земле и окрестностях были прямо-таки тучи разведчиков. Они выкапывали пробные шурфы повсюду в надежде открыть жилу. Позднее каждую дыру принимали за разведочный шурф. Большинство их, конечно, таковыми не было. Мы с приятелями, когда были мальчишками, были уверены, что это – поисковый шурф, и летом мы копались в нем. Старый чудак фермер, владелец земли, смотрел на это сквозь пальцы. Он обычно подшучивал над нами, называя нас шахтерами. Мы нашли несколько обломков, странных, металлических, которые не были рудой и не производили ровно никакого впечатления. Поэтому, когда прошло немного времени, мы потеряли к ним интерес. Спустя годы я снова задумался над нашими находками, и чем больше я размышлял, тем больше крепло во мне убеждение, что это остатки космического корабля. Итак, я вернулся сюда, считая, что решил оживить в памяти сцены детства. Когда выяснилось, что ферма продается, я купил ее, под влиянием порыва. Будь у меня время подумать, не уверен, что поступил бы так же. Временами мне кажется, что я сделал глупость. Но месяцами, проведенными тут, я просто наслаждался.

– Я думаю, что это удивительно, – сказала Райла.

Я изумленно взглянул на нее.

– Ты так думаешь?

– Удивительно думать об этом. Корабль со звезд.

– Я в этом не уверен.

Она придвинулась ко мне ближе, потянулась и поцеловала меня в щеку.

– Не имеет значения, правда это или нет. Важно лишь то, что ты сумел вообразить и что сам смог сделать вывод о том, что тут находится.

– И это говоришь ты, твердолобая деловая женщина?

– Занятие бизнесом – только способ выжить. В душе я все еще археолог. А они все – чистые романтики.

– Знаешь, – сказал я, – все утро меня раздирали противоречивые чувства. Очень хотелось поделиться этим с тобой, но я очень боялся, что ты сочтешь меня безответственным и глупым.

• Предыдущая
• 3/50
• Следующая